Больше не игрушка (СИ) - Ершова Светлана. Страница 28
– Глупости, кого может развести с компота? – хмыкнул я недоверчиво.
Как выяснилось, зря я так отреагировал на её предупреждение. Сначала растерявшись от шумной толпы, Саша вела себя довольно скованно и, забившись в угол дивана, настороженно поглядывала по сторонам, но после первого же «Дайкири» она заметно расслабилась, а на миловидном личике расцвела улыбка.
То, что супруга действительно не умеет пить, до меня дошло слишком поздно. Только после третьего стакана популярного коктейля я заметил, что раскрасневшаяся девушка стала глупо хихикать там, где это было совсем неуместно.
– Та-ак, милая, давай-ка домой, хватит на сегодня веселья, – приказал, сдерживая смех.
– Воеводин, не будь букой, хорошо же сидим, – заявила она, надувшись.
– Воеводина, домой я сказал! А то, чувствую, ещё одна порция горячительного, и ты у меня ляжешь, причём под стол и сладко похрапывая.
– А ты мне купишь что-нибудь вкусное с собой? – попросила она заискивающе, невинно похлопав ресницами.
Как нет-то, я же всю жизнь мечтал о жене-алкоголичке!
– Уже, у нас в квартире всё есть.
Наглая ложь, но пока мы доберёмся, стервочку развезёт окончательно, и она не вспомнит о моём обещании. Ну что сказать? Официально заявляю: пить моей красавице противопоказано, ибо она превращается в непредсказуемое и неуравновешенное существо со странными претензиями и запросами.
Настроив какую-то радиоволну она полдороги во всё горло подпевала неизвестным мне парням, требуя «Оскар» для богини. А стоило музыке смениться на что-то заунывное, раздражённо выключила магнитолу и дальше выпрашивала золотую статуэтку уже одна. Ещё и подтанцовывать пыталась, елозя попкой по сиденью. Тут я и пришёл к выводу, что далеко не всё знаю о своей благоверной. Оказывается, она не умеет не только пить, но и петь! В тот момент, когда мы въехали во двор, я готов был взвыть от этой изощрённой пытки.
А вечер только начался...
– Приехали, – сообщил, распахнув перед Сашкой дверь автомобиля.
– Ты меня не любишь! – буркнула она обиженно, демонстративно сложив руки на груди.
– Потому что у меня для тебя «Оскара» нет, богиня? – опешил я от такого заявления.
– Хочу, чтобы ты меня на плече в квартиру отнёс!
– Нахрена?! Может, хотя бы на ручках?
– Не-ет, настоящие мужики на плече носят, как свою добычу.
– А перед этим дубинкой по голове бьют? Что-то мне такой способ не очень нравится, – признался я с улыбкой, так как эта бредовая ситуация начинала изрядно веселить.
– А мы эту часть упустим, я же не буду сопротивляться, значит, и дубинка нам ни к чему.
Расхохотавшись, ухватил супругу за запястье, выдёргивая из машины и легко перекинув через плечо, хлопнул ладонью по упругим ягодицам. Взвизгнув, жена хихикнула, закопошилась, намертво вцепилась в ремень моих джинсов и затихла. Нажав на кнопку брелока, поставил канарейку на сигнализацию и направился к подъезду. Что ни говори, но удерживая хрупкое, практически невесомое тело стервочки, я чувствовал себя неандертальцем. На удивление мне это понравилось, да что уж там, завело конкретно, до желания овладеть супругой прямо на тумбочке в прихожей. Добравшись до квартиры, поставил Сашку на ноги, встретился с её затуманенным взглядом и осознал, что она тоже не против такого времяпрепровождения.
Плохая идея. Она ж может и не вспомнить завтра ничего и обвинить меня в том, что воспользовался её невменяемым состоянием. Предугадать её реакцию на то или иное своё действие я никогда не мог, а уж разбираться в логике порядком подвыпившей жены и подавно сизифов труд.
Прикрыв глаза, сделал глубокий вдох и, взяв себя в руки, подтолкнул супругу в сторону гостиной.
– Иди присядь, а я пока кофе крепкий сварю, чтобы хоть немного тебя в сознание привести.
Послушалась она безропотно, и ведь меня должно было это насторожить. Но нет, я спокойно ушёл на кухню, а вернувшись с чашкой в руках, нашёл Сашку сидящей прямо на полу посреди комнаты. Глядя на чёрный прямоугольник окна, она и не шевелилась, словно мраморная статуя. Что это живой человек, можно было понять лишь по струящимся по щекам слезам. В принципе истерика ожидаема, столько всего сегодня на неё свалилось, что странно, как она раньше не сорвалась.
Поставив кофе на столик, присел рядом, притянул девушку к себе и, крепко прижав к груди, спросил:
– Ну что такое, Сашуль?
Всхлипнув, она обхватила мою талию руками и пробубнила:
– Алекс, зачем я тебе? Я же ни на что не способная амёба. Ни поесть приготовить, ни уборку сделать. За себя постоять и то не в состоянии. Может, Старцев прав, и я только в качестве подстилки гожусь?
– Дура ты у меня, каких свет не видывал. Зачем слушать старого извращенца-маразматика? Ты самая чудесная девочка, созданная для любви и ласки. Правда думаешь, что мне важно, сможешь ли ты сварить кашу или помыть пол? Я за одну твою улыбку душу дьяволу готов продать. Помнишь, что я рассказывал тебе о своих родителях? Знаешь, зачем я это говорил? Чтобы ты поняла, как мне дорога. Когда-то я всем сердцем желал, чтобы отец исчез из нашей жизни, считая, что тогда маме станет легче. А на самом деле... Она не смогла без него жить, просто не захотела и медленно угасла, уйдя вслед за ним. Вот и ты для меня заноза в сердце, и если её выдернуть, я потеряю смысл своего существования. Только есть одно отличие. Я мужчина и, как мать, закрыть глаза на измену не смогу. Понимаешь? Если ты меня предашь, мне конец.
Отстранившись, она вытерла ладошками слёзы и, посмотрев в мои глаза, заверила:
– Не предам. Ты мне нужен, я не знаю, каким богам молиться за то, что послали мне тебя. Я всегда буду рядом, рожу тебе сына и дочку. А если хочешь, мы откроем свою ферму и заведём свиней, я ухаживать за ними буду.
– Свиней?! Чёрт, Сашка, что творится в твоей голове? – рассмеялся я в ответ. – А ты знаешь, что не только дети какают, свиньи делают это намного чаще и больше, будешь убирать? Я бы даже сказал: грести лопатой?
– Э-э-э, нет никаких какающих животных! И вообще, чего ты пристал ко мне со своей фермой? Я только на детей согласная! Вот они пусть какают сколько душе угодно! – бросила она на меня лукавый взгляд.
– Хитрая ты паразитка! – сделал я вывод и привлёк жену к себе, чмокнув в макушку.
Только мозг сверлила мысль: несмотря на моё признание, я заверений в любви так и не услышал. И уже не уверен, что когда-нибудь она это скажет. Наверное, судьба у меня такая – безответно любить свою стервозину и надеяться, что не надоем ей однажды.
– Пойдём спать, Сашуль, – встав с пола, потянул я её за руку.
***
Утром все эти сомнения стали уже не важны.
Разбудил звонок. Глянув одним глазом на телефон, отметил, что номер мне незнаком и, поморщившись, принял вызов.
– Спишь?
Услышав, казалось, уже давно забытый голос, я резко сел. Остатки сна слетели мгновенно.
– Весьма недальновидно явиться в принадлежащий мне город с молодой женой и оставить её без присмотра. Где же твоя хвалёная хватка, железный Алекс?
Стараясь не упустить ни слова, я подорвался с кровати и выскочил из спальни в поисках Сашки. Не нашёл. Вместо супруги обнаружил магнитом прижатую к холодильнику записку: «Милый, я быстро в аптеку и обратно, возможно, ты и не проснёшься за это время. Предупреждаю на всякий случай».
Поток отборного мата сам собой сорвался с губ.
– Что, малыш, обнаружил, исчезновение милой девочки Сашеньки?
– Если с её головы упадёт хоть один волос, клянусь, тебе не жить! – зарычал я с яростью.
– Ты же сам знаешь, что она мне не нужна. Я не трону девчонку, если ты сам наведаешься ко мне в гости. Один, разумеется, без охраны. Учую, что твой легавый трётся рядом, Сашенька получит пулю прямо между очаровательных глазок. Где мой дом, ты в курсе!
Слушая раздавшиеся в трубке монотонные гудки, я скрипнул зубами, соображая, как мне быть. На ментов у Хромого действительно нюх, а значит, рисковать Сашкой и тащить с собой Игоря не вариант. Столько лет я успешно ускользал от жаждущего мести ушлёпка, и так глупо встрять... Сходила, мать твою, в аптеку!