Хроники семи королевств: Ледяная колыбель. Том 3 - Заболотников Ярослав Гивиевич. Страница 15

– Я вообще-то молчала… – как ни в чём не бывало сказала Эрминия.

На факелах снова заплясал огонь, и темноволосая сразу же пробежала взглядом по остальным пленникам: все на своих местах – ничего подозрительного.

– Какого ляда это было?.. – мазанув взором факелы, она коснулась ссадин на лбу.

– Тебе башку отшибли, что ль? Развязывать меня собираешься или двинутой решила прикинуться?

– В трусости обвиняешь, Тигрица? – Кайлор опустилась на колено и, выхватив тесак, ловко перерезала все путы. – Да дерись хоть обеими руками. Один пёс, будешь подыхать немой… с дерзким языком во вспоротом брюхе.

* * *

Лайла вздрогнула от звона металла, а Джон зашевелил головой. Они не могли видеть боя – лишь слышать, как свистят острые лезвия, как с пугающим лязгом сходится сталь и как стремительный шелест разрывает тесные объятия скрещённого оружия.

– Неплохо… – поигрывая топором, Кайлор смотрела на соперницу: та, убрав левую руку за спину, стояла с мечом в правой. – Принципиальная и умеешь драться. Только худая ширина твоего клинка говорит о том, что он родом из чужеземья…

– Трепаться будешь или атаковать? – холодно спросила Эрминия.

Гневно зарычав, та приняла ещё одну попытку пленить вражеское оружие топором, дабы располовинить его одним сильным рывком, а потом, точным взмахом, – и подбородок златовласой. Но меч снова не дал себя сломать: выскользнул из захвата и едва не ужалил бок. Увернувшись от колющего выпада, Кайлор ответила рубящей атакой – соперница отпрыгнула на метр назад.

– Я с тобой возиться до утра не собираюсь… – в свободной руке «совы» блеснул тесак.

Эрминия же молча проследовала к столу и, поддев лежащие на нём ножны остриём, облачила в них клинок. Затем она повернулась, выставив перед собой оружие, ныне совсем неопасное.

– И что это? – с недоумением усмехнулась Кайлор. – Думаешь, так он не треснет? Треснет, ещё как, разлетится, как моча на ветру. Дохлые мужланы снаружи не дадут соврать. Не веришь? Скоро спросишь у них лично! – крепко сжимая топор c тесаком, она рванула к сопернице.

Эрминия невозмутимо наблюдала за приближением сияющих лезвий, что были рады утолить жажду чужой кровью, измазаться в ней по самые рукояти. Однако, за секунду до гибели она вдруг крутанулась, уподобилась детской игрушке, – волчку, за одним лишь исключением: каждый оборот нёс разрушения.

С первым – слетевшие ножны устремились Кайлор в лицо, со вторым – сверкнувший меч перерубил топорище, а с третьим – высоко взмывший сапог настиг темноволосую голову.

«Сова» рухнула так же глухо, как упавший на пол обрубок топора. Зато звонко брякнул отпнутый к стене тесак. Искры в глазах и шум в ушах не давали Кайлор осознать случившееся – она стоически сжимала древко, ещё недавно бывшее верным оружием. Правда, холодное остриё под горлом отрезвило поверженную лучше ведра ледяной воды.

– Кто… Кто ты такая? – Кайлор пыталась сосредоточить взгляд на размытом силуэте победительницы.

– За «золотую масть» меня с рождения причисляли к выродкам, – сухо ответила Эрминия. – Но я всегда была из тех, кто мог дать сдачи, не жалея ни себя, ни врага. На севере меня прозвали Тигрицей в честь свирепого зверя, которого представляли только по зарисовкам чужаков и полосатым шкурам. А вот «белой»… «белой» нарекли позже. И не из-за долгой жизни в снегах – за сходство с белым, смертоносным солнцем пустыни… Потому спрошу лишь раз: сколько у меня поводов продырявить тебе глотку?

– На втором этаже три трупа. Ну, давай… прикончи меня! – рявкнула Кайлор.

– Лайла, освободи Джона, – спокойно сказала Эрминия, удерживая клинок под злобным лицом с новым красневшим на щеке пятном. – А мы прошвырнёмся наверх.

– Надеюсь, оно того стоило… – скинув с головы тряпьё, насупленная вампирша поспешила к колодкам. – Джон, как ты?

– Да вот… слушаю, что происходит, только разобрать ничего не могу… – отозвался следопыт.

– Подожди, сейчас я тебя вызволю.

– Так она всё это время… – пробормотала темноволосая и замолчала, не в силах понять, как пленница выпуталась из хитроумных узлов.

Подняв Кайлор за шиворот и приставив ей к горлу меч, Эрминия направилась к ступеням.

– Можешь не тратить ноги, – неохотно процедила та. – Живы твои спутники… А теперь убей меня. Я не вернусь в колодки.

– Солгала… Ожидаемо. Но зачем? И впрямь рассчитывала на быструю смерть? – голос Эрминии стал низким, будто гудевший за окном ветер: – Если бы ты знала, на что я способна в гневе, у тебя бы язык не повернулся ляпнуть подобное…

Кайлор ощутила удар в подбородок, и лестница перед её глазами померкла.

* * *

Пасмурные, словно осенняя погода, странники собрались за одним столом. Прямо по центру, где сражались длинными тенями два последних факела, лежало увесистое полено со следами крови.

– Как мы её не заметили?.. Надо ж было так налажать… – глядя на него, проворчал Рэксволд. – Башка трещит, будто неделю из таверны не вылезал… – он покосился на колодки, в которых теперь томилась темноволосая бестия.

– Не у тебя одного… – Джон прикладывал ком снега к шишке на затылке. – А я ещё выспаться надеялся…

– Не належался, что ль? – ассасин пронзил того пристальным взором. – Это мы с Эрми без передыха по лесам шарились, пока ты в могиле валялся. С тех пор всё как-то не до сна.

– Предлагаю не раздувать конфликт, – сдержанно промолвила Лайла. – Спите. Набирайтесь сил, – она посмотрела на темнокожего, сидевшего в углу и снова стеснённого путами. – Я прослежу за пленниками.

– Пленниками… – задумчиво повторил Рэксволд. – То есть их уже много? Хотя… чего бы нам не собирать весь разномастный сброд? Отличная идея. Только давайте сразу определимся, а? Мы коллекционеры или рабовладельцы?

– Рэкси…

– Нет, Эрми, этой гадине нужно было не ранение прижигать, а второе на горло добавить. Мало того, что всем головы поленом подрихтовала, так ещё додумалась примотать меня к белобрысому утырку. Я за такое готов её прям тут кончить, – выпалил ассасин и со злостью вонзил кинжал в стол.

– Утром бросим их здесь, – наконец смогла вставить фразу Эрминия. – Обоих. И двинемся дальше.

– Ну хоть у кого-то мозг присутствует… – взгляд Рэксволда заметался между Лайлой и Джоном. – А вы что скажете? Дерзайте, не стесняйтесь… – пропитанные едким сарказмом слова могли дать фору любой известной кислоте.

– Сказал бы я, что утро вечера мудренее, но это ничего не изменит: обуза переросла в угрозу, – следопыт отнял от головы подтаявший ком, увенчанный узором из алых пятнышек. – Возражать не стану.

– К сожалению, вынуждена согласиться, – лаконично ответила вампирша.

– Вот так сразу? – ассасин поочерёдно смотрел на спутников. – Ни упереться рогом, ни засыпать упрёками? Да вас, погляжу, вообще бить по котелку полезно: соображалку подстёгивает, – он изобразил слабое подобие улыбки. – На том и порешим. Я спать.

– Справишься одна? – серо-голубой взор застыл на Лайле.

– Не сомневайся, – без раздумий ответила та.

– Я это… – Джон вытер сырую руку о штаны. – Могу посидеть с тобой часок-другой, покуда глаза не слипнутся.

– Исключено, – замотала головой вампирша. – Не оглядывайтесь на моё мимолётное недомогание: я уже в полном порядке. Увидимся утром, – она строго посмотрела на пленников. – Ваш сон под надёжной защитой…

* * *

Вскоре, когда уставшие светить факелы обратились в обугленные палки, единственным источником света, тусклого, как надежда умирающего, была лишь печь. Она красила спящих возле неё странников в оранжевые тона и изредка напоминала о себе потрескиванием осыпавшихся дров.

Лайла же расположилась за дальним столом: одинокая, облачённая в темноту и тяжкие думы. Мясное пиво помогло забыться, но теперь они вернулись, – вампирша размышляла, насколько непредсказуема судьба. Впереди, на островке света, сопели те, за кого она готова сложить голову. И в то же время те, кого полтора месяца назад она даже не знала. Что за этим стояло? Любовь? Дружба? Страх остаться одной в чужом мире? А может, безумие? Каждый ответ казался правдивым…