Окрыленные (ЛП) - Мартинез Эли. Страница 5

— У каждого бывает связь на одну ночь с бывшими.

Я рассмеялся, когда она взяла пачку из моих рук, но тут же замолчал, когда она метнула ее с моста.

— Какого хрена? — закричал я.

Она вздрогнула, повторив мое ругательство, когда поток ветра поймал пачку сигарет и поднял ее обратно вверх. Она пролетела над ее головой и приземлилась на дорогу позади нас. С презрительной усмешкой я наблюдал за тем, как многочисленные автомобили уничтожали ее.

— Ну, я думала, что это сработает, — сказала она, расправив свое пальто и гордо встряхнув руками.

— Примечание для себя: дизайнерские туфельки не любит связи на одну ночь, — проинформировал я свою последнюю сигарету, зажатую между пальцами.

Она хихикнула, тем самым обратив мое внимание на себя.

Я закусил губу, когда заметил, что у нее сполз парик, обнажив кучерявые, каштановые волосы, спрятанные под ним.

— Что? — спросила она, прочитав выражение моего лица.

Я поднял руку, захотев пригладить ее торчавшие волосы, но быстро отбросил эту идею в сторону.

— Эм…просто, — указал рукой на ее голову, едва удержав сигарету губами.

— Твои, гм… корни уже видны.

Ее лицо побледнело, руки быстро потянулись к парику, но прикрыть волосы не получилось.

— Ты не видел этого.

— Чего не видел? — спросил я с самодовольным видом.

— Не смотри на меня так, — отрезала она, нервно оглянувшись вокруг и посмотрев, заметил ли кто-нибудь еще, что у нее сполз парик.

— Как это так? — спросил я, прикинувшись дурачком. Мои легкие были полностью заполнены никотином, поэтому я отчаянно пытался не выдохнуть дым и не засмеяться.

— Ах, черт возьми. Да засмейся ты уже!

Это был переломный момент, и я покатился в истерическом хохоте. Потом наклонился, попеременно кашляя и смеясь, она сердито смотрела на меня, но ее губы дернулись в улыбке, тем самым раскрыв свои эмоции. Она хорошо боролась, но, в конце концов, проиграла свое сражение и присоединилась ко мне, снова попытавшись поправить парик.

К тому времени как мы оба успокоились, моя последняя сигарета уже сгорела. Я направил окурок в ее сторону и посмотрел туда, где посреди дороги лежала моя изуродованная пачка.

— Это было нехорошо.

— Все для тебя, — съязвила она и провела ухоженными ногтями по помаде, обратив мое внимание на свой рот.

Черт. Я сглотнул, пробежал глазами по ее телу, прокляв холод в воздухе, который вынудил прикрывать каждый изгиб. От ее дорогих солнечных очков до дизайнерской одежды, все подчеркивало, что она была из высшего общества, но резкий контраст с ее манерой поведения заинтересовал меня сильнее. Я являлся хорошим парнем, строго заинтересованным в ее психологическом благополучии, и не было ничего плохого в том, что я пару дополнительных минут рассматривал ее, втайне надеясь на какой-нибудь конфуз с ее одеждой.

Ну ты даешь! Возжелал девушку в тяжелое для нее время!

Когда я вернул взгляд к ее очкам, то обнаружил, что она смотрит на меня с понимающей ухмылкой.

Нужно было отвлечься.

— Я надеюсь, ты гордишься собой. Теперь я умру от никотиновой ломки. Я курил так долго, что когда попытался бросить курить в первый раз, то был госпитализирован на неделю. Мое сердце не выдержало, я дважды кодировался.

Я не мог видеть ее глаза, но брови взметнулись вверх от удивления.

— Быть такого не может, — прошептала она.

Я пожал плечами.

— Сердечный приступ не так уж и плох. Я могу придумать и более худшие способы, чтобы умереть, — я наклонил голову в сторону моста, стряхнув пепел за перила.

Она повернулась ко мне лицом, беспокойство вырисовывалось на ее безупречной коже.

— Ты шутишь, да?

— О чем? — спросил я, посмотрев в ее закрытые очками глаза. У меня появилось внезапное желание увидеть, что она скрывает за ними.

— Обо всем.

— Нет. Прыгать с моста звучит ужасно, — подтвердил я и засунул руки в карманы пальто, попытавшись успокоить те эмоции, которые выдавали из меня честный ответ.

— А на счет ломки?

— Абсолютно серьезен, — я прочистил горло, вытеснив из головы все об Анне.

Ее тело напряглось, и она прикрыла рот рукой.

— Дерьмо, прости. Я пыталась помочь.

Ее нос восхитительно сморщивался, когда она повторила:

— Прости.

Она была чертовски милой.

Я погладил щетину на подбородке.

— Или может быть это был эпизод из «Анатомия страсти». Я, честно говоря, не могу точно вспомнить.

Она разинула рот.

— Придурок, — воскликнула она, ударив меня по руке.

— Черт. Успокойся, — в защитном жесте я вскинул руки вверх.

Она покачала головой и еще раз проверила парик, убедившись, что он все еще на месте. Я усмехнулся и попытался успокоиться, а она поджала губы, как мне показалось, скрыв свои эмоции.

А с другой стороны я был впечатлён.

Разговор с ней разбудил что-то внутри меня, что-то, чего я не мог достичь за несколько месяцев.

Отвлечение.

Она не сказала ни слова, мы стояли бок о бок молча, обратив внимание на темную воду внизу. Спустя пару мгновений ее ногти стали активно стучать смутно знакомый ритм по перилам. Я не смог разобрать, что именно и, в конце концов, бросил эти попытки. Когда тишина стала неловкой, я решил сделать ее еще хуже и ляпнул.

— Меня зовут Сэм.

— Приму к сведению, — ответила она пренебрежительно.

Ауч.

Я задумался, что, возможно, отвлечение не стоило того. И было, вероятно, худшей вещью. Тот факт, что она была в синяках, солнечных очках и длинном платье, чтобы прикрывать их, давал понять, что у нее была куча проблем в жизни. Бог знал, что у меня они были. Самыми главными на данный момент были две: у меня закончились сигареты, и я слишком уж заинтересовался женщиной, возможной самоубийцей.

Кроме того, она казалась довольно стабильной. Я мог бы уйти. Без беспокойства.

Так ведь?

— Я, пожалуй, пойду. Можешь обещать мне, что не будешь прыгать? Ну, знаешь, облегчать свою совесть и все такое.

— Просто иди, — прошептала она.

— Это не ответ.

Она нервно облизала губы.

— Я в порядке.

Бл*.

Это вернуло все мои переживания.

Данное выражение было моей специальностью.

И я не понаслышке знал, что данная фраза никогда по-настоящему не означала этого.

— Слушай, я тебя не знаю. Но думаю, что мы по-настоящему сблизились за последние две ночи, — я стукнулся своим плечом о ее. — Несомненно, вначале я показался тебе «татуированным сталкером», но не следил за тобой до дома, — я усмехнулся, и она ответила мне вежливым смешком. — Мне показалось, что я должен что-то рассказать о себе, верно? Перед тобой порядочный парень, клянусь. Как насчет выпить чашечку кофе, — кашлянул, — и купить пачку сигарет, — кашлянул, — и поговорить немного, — закончил я с усмешкой, отдав ей каждую каплю шарма, которым владел.

— Сэм, я серьезно. Правда, я в порядке, — заверила она, но эта была слабая попытка.

— Сейчас это просто несправедливо. Я не знаю твоего имени. Так что меня это все не убеждает ни капли.

— Я не скажу тебе свое имя.

— Ладно, что если я угадаю?

Она покачала головой, но сказала.

— Конечно, можешь попробовать.

Я отошел в сторону, прошелся взглядом верх вниз по ее фигуре (отчасти потому, что мне хотелось еще раз рассмотреть ее). Обошел ее с другой стороны, выставил руки и притворился фотографом, нашедшим нужное освещение. Она не заметила мою попытку пошутить, но когда я облокотился на перила рядом с ней, то увидел легкую улыбку на ее красивых губах.

— Бьянка, — попытался угадать я.

Она ахнула и прикрыла рот руками.

— О, боже. Я угадал, не так ли? — я взметнул кулак в воздух.

— Это было невероятно, — похвалила она.

Я подул на ногти и провёл ими по своему плечу.

— Что я могу сказать, Бьянка? Я потрясающий.

Я не был таковым.

Но я чувствовал себя потрясающе, увидев ее реакцию. Даже решил, что и этого было достаточно.

— Невероятно и неправильно, — исправила она сухо.