Всё не серьёзно (СИ) - Дианова Марина. Страница 23

- Надо искать квартиру побольше, без кабинета будет тяжело… - Андрей вошел в комнату как раз в тот момент, когда я выходила из ванной.  Распухшие глаза, красный нос и непонятные всхлипы не оставили даже шанса на то, что моя маленькая истерика останется незамеченной.  – Алиш, - он бросился ко мне, заключая в объятия.  – Что случилось?

- Я люблю тебя… - прошептала я, утыкаясь носом в грудь.  – Я так тебя люблю, что мне страшно.  Страшно остаться без тебя, страшно, что однажды я надоем тебе, страшно, что мой сын принял тебя, устраивая мне скандалы… Страшно.

- Алин, - он гладил меня по голове успокаивая, - Посмотри на меня.  – Я неуверенно подняла взгляд, страшась увидеть призрение или услышать, что он не испытывает даже толики тех чувств, в которых сейчас призналась я, но где-то внутри я знала, что он так со мной не поступит.  – И я люблю тебя.  – Я выдохнула, теснее прижимаясь к родному телу.  – Люблю давно.  – Признался он, - и если бы ты не бегала от меня, то, возможно, все было бы иначе.  Не могу сказать, что это любовь с первого взгляда, но определенно уже очень давно.  И я боюсь того, что ожидает нас дальше, но мы справимся.  Справимся со всем.  Вместе.

-Хорошо, - я кивнула, начиная покрывать поцелуями шею, скулы, щеки, пока не добралась до губ, где мне с готовностью ответили на поцелуй.

Я поднялась с кровать устав ворочаться с бока на бок.  Андрей уснул после активной физической нагрузки, а я все никак не могла отпустить происходящее в нашей жизни.  Признание в любви – это лишь начало пути.  Впереди нас ожидает множество трудностей, но главное что мы есть друг у друга.  Думала про Лерку – маленького ребенка, что оказался жертвой обстоятельств.  Думала про сына, что неожиданно повзрослел.  Конечно думала о нас с Андреем, что ждет нас дальше, как дальше быть, сумеем ли мы соединить наши миры -  два человека, привыкшие полагаться только на себя.  Много, много вопросов роилось в моей голове.

Лишь бы занять руки, я пошла на кухню, где стала красиво выкладывать на тарелки нарезки, овощи, фрукты, бутерброды и так далее.

Первым проснулся Андрей.  Сонный и взъерошенный он вошел в кухню, без слов подхватил меня на руки – как была, в фартуке и с грязными руками – и потащил в комнату.  Пещерный человек, ей богу.

- Хочу просыпаться рядом с тобой, - прошептал он, укладываясь вместе со мной на кровать и обнимая со спины.

- Ты – пещерный человек, - недовольно пробурчала я, но испытывая небывалое воодушевление.

- Пусть, - отмахнулся он.  – Зато ты рядом.  Может вы переедете ко мне? – он навис надо мной, начиная покрывать шею поцелуями-укусами, вроде как не оставляя даже возможности отказаться, но в данном случае я должна исходить из того, что будет лучше для Ромы, поэтому протестующе замычала.

- Дай с Ромкой сначала поговорить, - все же смогла пошептать я.  – Не забывай, у него последний класс начальной школы.  Можно будет рассмотреть твое предложение в следующем году, когда он пойдет в среднюю школу.

- Не хочу ждать, - протянул он, как ребенок. – Хочу всего и сразу, но я согласен с тобой… надо думать о детях.  Кстати, где они?

- Еще спят, - я выползла из под мужчины, держа руки в разные стороны, чтобы не испачкать постельное белье.

- А ты чего вскочила?

- Не знаю, не хотелось спать.

- Ладно, - Андрей в один миг поднялся с кровати, вставая рядом со мной.  – Я поспал и теперь полон сил и энергии.  Веди меня, мой сенсей, в свой мир кастрюлек и поварешек – буду помогать посильным трудом.

Посильным трудом, да с таким помощником, мы очень быстро доделали все то, что скоро окажется на праздничном столе.

Дети проснулись вовремя – утка уже настаивалась в духовке, полностью готовая к употреблению, салаты разложены в красивые салатники, бутерброды стоят на столе, а под елкой прячутся подарки от нас и Деда Мороза.  Хотела было по-вредничать и оставить сына с одним единственным подарком – мы же теперь знаем, что Деда Мороза не существует, но Андрей настоял на персональном подарке, что бы не обижать ребенка.

- … Десять, одиннадцать, двенадцать! – отсчитывали мы последние секунды года.  - Ура!

Андрей с легкостью откупорил шампанское, доверив детскую шипучку Роме.

- С Новым годом, - прошептал он делая большой глоток шампанского.  – С Новым счастьем.

Мимолетное прикосновение губ к губам – поцелуй обещание, что теперь в нашей жизни все будет хорошо.

- С Новым счастьем, - вторила я ему, целуя в ответ.

Поцеловала Ромку, обняла Леру, нерешительно целуя девочку в щеку, а та не сопротивлялась, все же я еще довольно сильно волновалась вторгаясь в ее личное пространство, но она сама крепко обняла меня в ответ.

За столом детям делать было нечего, поэтому съев по паре бутербродов они убежали к елке, распаковывать подарки, оставляя нас с Андреем наедине.  Наконец можно было смело поцеловать моего мужчину, что стал так нужен и дорог мне.

- У меня для тебя тоже есть подарок, - мы сидели на диване, тесно прижавшись друг к другу и наблюдали за взволнованными детьми, разрывающими яркие упаковки.  Из кармана брюк была извлечена красная бархатная коробочка.  Трясущимися ручками я откинула крышечку, смотря на гарнитур из сережек и подвески.  – Колечко я побоялся тебе дарить, а то вдруг бы ты от меня сбежала быстрее, чем я бы тебе сказал, что люблю тебя, поэтому пока что не комплект…

- Они прекрасны, - перебила я, с улыбкой целуя такие родные губы.

- Как и ты…

- Тогда у меня тоже есть для тебя подарок, - я сходила в комнату и принесла свой подарок, обернутый в ткань.

Андрей с интересом развернул картину, недоверчиво смотря на рисунок.

- Я здесь не похож на себя, - прокомментировал он, с интересом рассматривая себя и Леру на рисунке.

- Я вижу тебя именно таким, - пожала плечами.  Отчего-то стало стыдно за простоту подарка.

- Хотелось бы всегда оставаться таким в твоих глазах, потому что то, что я вижу на картине – прекрасно.  – Очередной сладкий поцелуй, который был прерван детьми, оживленно обсуждающими свои подарки.

- Так, малышня, - Андрей поднялся с дивана, подходя к детям, - Собираемся и идем на улицу запускать салюты.

- Ура! – закричали дети бегом направляясь в свои комнаты.

Отстреляв положенное количество залпов, мы еще некоторое время посмотрели за «чужими» салютами, после чего побежали домой.

Дети уснули довольно быстро, пресыщенные яркими эмоциями, позволяя нам с Андреем насладиться друг другом.

Было что-то завораживающее сидеть в обнимку на диване, пить шампанское и украдкой целоваться в неярком свете гирлянды на елке.

- Люблю тебя, - шептал Андрей, подхватывая меня на руки и унося в комнату, - Люблю тебя, - шептал он снимая мое платье, - Люблю тебя, - шептал он, освобождая меня от чулок и белья, покрывая каждый освободившийся участок кожи сладкими поцелуями.

- Люблю тебя, - отвечала ему, думая лишь о том, что я самая счастливая женщина на всем свете.

Три дня пролетели как один миг.  Если первого января дети дали нам возможность провести целый день в кровати, то дальше нас таскали по всему городу с целью развлечься.  За два дня мы успели посетить и каток, и кино, и детские центры, и даже встретиться с Ромкиными одноклассниками.  Кстати, мамаши этих одноклассников оценивающим взглядом поглядывали на Андрея и сравнивали со своими мужьями и, признаюсь честно, сравнение определенно было не в пользу последних.

А вот четвертого января, пока мы сидели и завтракали, мне позвонил Коля.

- Привет, а вы где? - спросил он, едва я ответила на звонок.

- В гостях, - я перевела взгляд на сына, который сыпал идеями, как мы можем провести этот день и еще не догадывался, что его планам не суждено сбыться.

- А я приехал, а вас нет.  Скоро вернетесь?

- Не знаю, - честно предупредила я.  – Сейчас у Ромки спрошу, - я отодвинула трубку, обращаясь к сыну: - Ром, там папа приехал.

- Здорово, - как-то разочарованно протянул он.

- Едем к нему? – молчаливый диалог с Лерой и сын пожимает плачами, словно не зная, что ответить.