В объятьях льда (ЛП) - Сингх Налини. Страница 69

Он знал, что она имела в виду ситуацию с наркотиками, на которой сейчас сосредоточилась, поскольку Райли взял на себя расследование убийства.

— Настолько всё плохо?

— Не сильно, если сравнивать с внешним миром, но не могу понять, как этот яд вообще попал сюда. Мы — стая, и заботимся друг о друге, черпаем силу в верности, а не… — Она взглянула на заинтересованное выражение лица Сиенны. — Я введу тебя в курс дела позже. — Джад подождал, пока лейтенант уйдёт, прежде чем заговорить. — Почему бы тебе не последовать совету Индиго по тренировкам?

Глаза цвета ночного неба сверкнули.

— Они обращаются со мной, как со щенком! Я кардинал, который может убить их одним психическим ударом, а они ждут, что я буду делать физические упражнения, более подходящие для ребёнка!

Он позволил ей выпустить пар… по какой-то причине тренировки Сиенны начали давать сбой почти сразу после дезертирства. Это должно было стать серьёзной проблемой, потому что её способности настолько смертоносны, насколько она верила. Может, даже больше.

— Ты больше не в мире Пси, — сказал он ей жёстче. — И факт, что это физическая проблема, оправдание. А ещё у тебя трудности с выполнением приказов.

Она прищурилась.

— Может, потому, что ты тоже обращаешься со мной как с ребёнком.

— Как думаешь, почему, Сиенна? — Он скрестил руки на груди — это важно. Семья важна. Это лежит в основе Стаи. Бренна не поблагодарила бы, если бы он пренебрёг своими обязанностями, независимо от его потребности вернуться к ней. — Ты кардинал, ты должна понять это. — Угрюмое молчание. Он не понимал, что происходит с его племянницей — она самая непредсказуемая из несовершеннолетних в семье Лоурен. Это бессмысленно, учитывая, что она была арктической в своей бесстрастности в Сети, настолько, что уже начала получать предложения о трудоустройстве. Одно исходило от Минга Лебона. — Строительные блоки, — сказал он, когда она продолжала упрямо молчать. — Без прочной основы ты рухнешь в первую же встречу с кем-то настолько умным и способным разобраться с отсутствием у тебя фундамента.

Она сглотнула и посмотрела ему в глаза.

— Мне семнадцать. Почему никто не хочет относиться ко мне соответственно возрасту? С волками обращаются лучше!

— Это не дискриминация. Дело в том, что ты не можешь выполнять приказы, и сейчас ты даже не можешь защитить себя, не убив кого-нибудь.

— Ты тоже не очень хорошо выполняешь приказы!

Он ждал.

— Я не идиотка, — пробормотала она. — Знаю, что ты был Стрелой, и знаю, что Стрелы слишком ценны, и их не приговаривали к реабилитации.

От её тона у него проснулось желание возразить, напоминая другую волевую женщину.

— И что? — Он должен определить, что ей известно, прежде чем ответить.

— У них, должно быть, был какой-то план, чтобы обойти реабилитацию. — Она расправила стройные плечи. — Новая личность! Или что-то ещё.

— Приговор был вынесен всем членам семьи Лорен, — сказал он, признавая, что она заслуживает того, чтобы с ней обращались как с взрослой, по крайней мере, в этом. Поступить как-то иначе означало бы проявить неуважение к её уму и духу.

— Почему? — Она прервала его, прежде чем он успел ответить. — Я знаю, что моя мать покончила с собой, и в семье встречались случаи нестабильности в семье, но зачем приговаривать нас всех?

Да, она умна.

— Мы сильны как группа, Сиенна. До смерти Кристины у нас было три кардинала. — Это не считая значительных способностей его, Уокера или Марли. — Мы угрожали кое-кому могущественному, способному уничтожить нас.

— Я полагала… — Она подняла глаза. — А ты?

— Моё имя было вычеркнуто из семейного реестра в возрасте десяти лет. — Возраст, в котором он впервые убил. — Моего свидетельства о рождении не существует, как и никаких медицинских записей, кроме тех, что есть в файлах отряда. — Включая профиль ДНК, из-за которого на нас бы повесили красный флаг. — Что касается Сети, меня не существует. — Ни одна Стрела не существует. — Не было необходимости в новой личности. Я не Лоурен.

Она округлила глаза.

— Тогда почему дефект? — прошептала она. — Ты пошёл на верную смерть.

Глядя в это израненное, растерянное лицо, он решил сказать правду. Потому что способности Сиенны, хотя и сильно отличались от его, происходили из того же тёмного ядра.

— Есть черта, которую, однажды перейдя, уже никогда нельзя будет переступить. — Он протянул руку, чтобы коснуться её мягких тёмно-рыжих прядей. Он впервые прикоснулся к ней во время чего-либо, кроме тренировок.

— Если бы я позволил вам умереть, а сам оставался в безопасности, это подтолкнуло бы меня к черте. Потому что они были под его опекой. Возможно, его стёрли из официальных записей, но он всегда существовал для Уокера, Сиенны, Марли, Тоби… и Кристины. Она была его сестрой и матерью этой сильной девушки. Но в отличие от своей упрямой дочери, Кристина безвозвратно сломалась под Безмолвием.

Выражение лица Сиенны стало душераздирающе хрупким. Она сделала крошечный рывок вперёд, но замерла. И благодаря Бренне он всё понял. Не обращая внимания на ущерб, который обязательно последует, он притянул её к себе в объятия. Она долго стояла неподвижно, а потом заплакала. Пока он держал её, что-то чувствовал — защита была близка к нулю. Тепло, привязанность… Защитная любовь брата к ребёнку своей потерянной сестры. Сиенна так похожа на Кристину, но до этого момента он не осознавал, какую боль это ему причиняло. Диссонансом была мучительная симфония острых молоточков в голове.

— Больно? — спросил он, внезапно осознав, что это могло бы объяснить кое-что в поведении Сиенны. У неё такие же боевые таланты, как и у него, отличаясь от Фейт или Саши. Судя по тому, что он узнал о том, как эти женщины нарушили Безмолвие, он почти уверен, что боевые умы обусловлены уникальным образом — особенно когда дело касалось силы диссонанса. — Больно нарушать Безмолвие?

Она медленно кивнула.

— Я не могу быть такой, как раньше, но мой разум заставляет. — Её голос звучал приглушённо на его груди, но он услышал в нём невероятную боль. Это наложило последнюю печать на решение, которое он принял в предрассветной темноте после расставания с Бренной, с ужасом осознавая, что не может дать ей то, в чём она нуждалась — чувство безопасности и счастья. Что-то в нём сломалось — он так подвёл её. — Я найду способ отменить протоколы.

— Ты же знаешь, что мы не можем, — прошептала она. — Ты и я… Нам нужна боль, чтобы напоминать, как держать себя под контролем.

У них разные, но одинаково разрушительные способности.

— Может, мы сможем установить новые правила для новой жизни.

— Что, если не сработает? — прошептала она. — Что, если мы причиним вред людям?

Образы окровавленных и искорёженных тел каскадом пронеслись в сознании.

— Такого не будет. — Он только надеялся, что сможет сдержать обещание… и что Бренна не заплатит высокую цену за то, что отдала своё сердце повстанческой Стреле.

Глава 43

Он был весь в поту.

Через два часа он вернулся в логово после фиктивного упражнения Райли. Но после смерти Бренны он вернётся туда, где ему и положено быть, и никто ничего не узнает. Идеальное алиби.

Он взглянул на часы, а затем на дверь Бренны. Д'Арн стоял, прислонившись к стене, но убийца не станет ошибаться, предполагая, что другой солдат не знал о том, что происходило вокруг — звуки, запахи. Вот почему он выбрал это укрытие, в неправильном направлении, чтобы ветер уносил его запах прочь.

Ему нужно лишь три секунды с этой сукой, которая просто не хотела умирать.

Он снова взглянул на часы, зная, что лучшего шанса не будет. Пси исчез, и если Д'Арн поддастся на уловку, Бренна останется одна на одну решающую минуту. Более чем достаточно, чтобы заняться делами. Ещё один взгляд на часы.

Пять, четыре, три, два… Один.

Д'Арн дёрнулся в состояние постоянной готовности, когда сигнал тревоги пронёсся по логову. Этот звук сообщал, что в детской что-то случилось, что-то плохое, требующее объявления полной чрезвычайной ситуации.