Хрустальная бухта (ЛП) - Клейпас Лиза. Страница 11

– Это все объясняет, но мне интересно почему. Почему видеоигры?

– Мне нравится эстетика хорошо разработанной игры, – признался Джейсон. – Мне нравится создавать миры, придумывать ловушки, испытания... – Он сделал паузу. – Ты играешь?

Джастина покачала головой.

– Это не мое. Я пыталась поиграть в несколько игр, но они сложные и жестокие. И я не люблю сексизм.

– В моих играх такого нет: ни проституции, ни изнасилований, ни каких-либо других вещей, которые унижают женщин.

Джастину, казалось, его слова не впечатлили.

– Я видела рекламу игры «Воздушные повстанцы» – она ведь твоя, да? – и большинство персонажей женского пола одеты как космические проститутки. Почему они должны носить кожаные мини-юбки и туфли на высоченных каблуках? Чтобы отразить атаку вооруженных солдат?

В ее словах был смысл.

– Мальчики-подростки такое любят, – признался Джейсон.

– Я так и думала, – сказала Джастина.

– Но не важно, как они одеты: женщины имеют такие же возможности, как и мужчины.

– Сексизм – это еще и внешний вид, а не только действия.

– Ты феминистка?

– Если под словом феминистка ты подразумеваешь женщину, которая хочет, чтобы с ней обращались на равных, то да. Но некоторые думают, что феминистки – это просто злые бабы, но я не из таких.

– Я бы злился, если бы меня отправили на войну на высоченных шпильках и в кожаной мини-юбке.

Джастина рассмеялась и налила еще водки. Она сделала глоток и взяла в рот большую оливку. Джейсон смотрел на движение ее пухлых, соблазнительных губ и почувствовал дерзкий порыв поцеловать ее.

– Ты когда-нибудь играл в «правду или действие»? – спросила Джастина, выплюнув косточку.

– Со времен старших классов – нет, – ответил он. – Не могу сказать, что скучаю по этой игре.

– Я... тоже. Но... не хочешь сыграть разочек?

Джейсон оценивающе посмотрел на Джастину. Несомненно, она думает, что заставит его дать несколько ответов на мучащие ее вопросы. Но и он сможет узнать ее поближе.

– Я никогда не выбираю «действие», – сказал он.

– Ладно, тогда для тебя только «правда». И давай поговорим об ограничениях. Думаю, нам стоит...

– Никаких ограничений. Иначе игра не стоит свеч.

– Никаких ограничений, – согласилась Джастина, и ее голос едва заметно дрогнул. – Как насчет условий проигрыша?

– Кто проигрывает, снимает с себя одну вещь.

Он почувствовал удовлетворение от того, как расширились глаза Джастины.

– Ладно, – сказала она. – Я начну. Расскажи, что для тебя настоящее счастье.

Он взял салфетку и согнул ее по диагонали.

– Я не верю в счастье. – Перевернув салфетку, он сделал из нее квадрат. – Люди думают, что они счастливы, когда перед ними лежит коробка с пончиками, когда Лейкерс выигрывают у Спарсов[Названия бейсбольных команд.], когда сексуальная позиция с латинским названием порождает определенные химические реакции в теле, которые передают сигналы в мозг. Это не длится вечно. Это нереально.

– Ну ты и зануда, – сказала Джастина с улыбкой.

– Ты сама спросила. – Он свернул края салфетки внутрь, из-за чего получился треугольник. – Следующий раунд: правда или действие?

– Правда, – сказала она, наблюдая за его осторожными, аккуратными движениями рук.

– Почему ты рассталась со своим бывшим? – Он начал сворачивать концы треугольника.

Жар охватил все ее лицо.

– Просто... не получилось.

– Это не ответ. Скажи почему.

– Иногда люди просто расходятся.

Он прекратил возиться с салфеткой.

– Всегда есть причина.

– Тогда я не знаю, какая была у нас.

– Нет, знаешь. Просто не хочешь признаться. Что значит, что ты проиграла. – Джейсон выжидательно на нее уставился.

Нахмурившись, Джастина сняла с себя белую сандалию и поставила рядом со стулом.

Ее красивая нога с длинными пальцами и блестящим нежно-голубым лаком на ногтях захватила внимание Джейсона.

– Твоя очередь, – услышал он ее голос и тут же посмотрел ей в глаза. – Где ты был в течение тех двух лет, когда покинул монастырь?

Он оторвал края бумаги так, что они начали напоминать цветочные лепестки.

– Я поехал к родственникам в Окинаве. Моя мама была наполовину японкой. Я никогда не видел ее родню, но всегда этого хотел. Я думал, что это поможет мне чувствовать себя ближе к ней. – Прежде чем Джастина смогла ответить, он протянул ей законченное оригами.

Она взяла его, и ее глаза расширились.

– Лилия!

– Юри, – пробормотал он. – Это название произошло от японского слова, которое описывает движение цветка на ветру. Правда или действие?

Она моргнула: ее застали врасплох.

– Правда.

– Что послужило причиной твоего разрыва с бывшим?

Джастина открыла рот от удивления.

– Ты же уже спрашивал об этом.

– По-прежнему не будешь отвечать?

– Нет.

–Тогда снимай еще что-нибудь.

С негодованием Джастина сняла вторую сандалию.

– Ты и дальше будешь задавать один и тот же вопрос?

Джейсон кивнул.

– Пока ты не ответишь или не разденешься.

– А ты можешь подумать о чем-нибудь другом, что хочешь узнать обо мне?

– Боюсь, что нет. – Он попытался выглядеть раскаивающимся. – Я склонен слишком сосредотачиваться на одном. Одержим одной идеей.

Джастина сверкнула глазами.

– Следующий раунд. Ты сказал, что ушел в монастырь, чтобы узнать ответ на вопрос. Что ты узнал?

– Я узнал, – медленно произнес Джейсон, – что у меня нет души.

Глава 6

Джастина с изумлением уставилась на Джейсона.

– Ты имеешь в виду... вроде того что... ты танцуешь плохо?

– Нет, тогда бы я сказал, что у меня нет чувства ритма. Что тоже правда. Но я имел в виду именно то, что сказал: у меня нет души.

– Если бы ее у тебя не было, ты бы не сидел здесь со мной и не разговаривал. Ты не был бы жив.

– А что для тебя душа?

– Это то, что заставляет твое сердце биться, мозг – функционировать, а тело – двигаться.

– На самом деле человеческое тело движется благодаря термоэлектрической энергии. Около ста ватт – эквивалент обычной лампочки.

– Да, я знаю, – ответила она, – но я всегда думала, что душа – это источник энергии.

– Нет. Душа – это что-то отдельное.

Джастина выглядела изумленной и обеспокоенной. Она спросила у Джейсона:

– А что буддисты говорят о душе?

– Когда человек сосредотачивается на себе и получении удовольствий, то это мешает увидеть ему правду и вечное.

– А-а-а. – Джастина наморщила лоб. – Исходя из этого, у тебя может быть душа.

Он посмотрел на нее и не ответил.

– А ты интересный парень, – сказала Джастина так, будто это был совсем не комплимент.

– Следующий раунд. Ты знаешь вопрос.

Джастина чувствовала себя уязвленной.

– Ты будешь спрашивать одно и то же снова и снова?

– Ты можешь солгать, – предложил Джейсон.

– Я не умею врать. Спроси что-нибудь другое.

Джейсон покачал головой.

– Тогда действие. – Она запнулась и с трудом произнесла: – Пожалуйста.

Джейсон снова покачал головой. Он увидел, как каждый открытый сантиметр ее кожи стал розовым.

– Почему тебе так сложно ответить? – спросил он.

Хотя он знал почему.

Джастина встала и подошла к кухонному шкафчику и достала пищевую пленку. Она оторвала кусочек пленки и накрыла ею тарелку.

– Твой вопрос имеет отношение к тому, о чем я не хочу говорить. Поэтому я не хочу отвечать.

– Это больше, чем простое нежелание, – сказал он, поддев пищевую пленку, чтобы взять последнюю оливку. – Больше похоже, что ты не можешь об этом говорить.

Джастина взяла тарелку и пихнула ее на полку в холодильник.

– Я иду к себе. Мне нужно рано встать и еще мне надо кое-что сделать сегодня вечером.

– Например?

– Не твое дело, – резко ответила она. – А теперь покинь кухню, пожалуйста, чтобы я выключила свет.

Джейсон встал и отнес бутылку водки и стопки на кухонный столик около раковины.