Игра не для слабых: Баннерет (СИ) - Коган Мстислав Константинович. Страница 80

Строй ответил мне дружным рёвом, вскинув вверх мечи. Похоже на этот раз речь всё-таки удалась. Как бы подтверждая мои слова перед глазами появились строчки логов.

Авторитет командира +1 (речь перед солдатами)Текущий авторитет командира составляет 6 единиц.

Я щёлкнул пальцами. Над тряпкой тут же взвился язык оранжевого, потрескивающего и плюющегося искрами пламени. У бойцов это не вызвало ни удивления, ни страха. Они давно знали о том, кто я такой.

Куча брёвен, предварительно политая смолой, занялась быстро. За несколько секунд ревущее пламя охватило тела и принялось жадно их пожирать, распространяя на всю округу запах палёного мяса. Солдаты стояли и молча смотрели, мысленно прощаясь со своими товарищами.

— Всё готово, — тихо поинтересовался я, подойдя к Бернарду.

— Ребят я предупредил. Выступим, как только скажешь.

— В таком случае седлайте коней. Мы больше не можем медлить.

Спустя пару часов отряд из восьми человек остановился возле небольшой лесной опушки, к которой нас вывел один из местных кметов.

— Вот, значица, и всё, господин, — кивнул мне невысокий, пузатый мужичок. Неловко слез со своей клячи, разгладил густые усы и вытер ладонью вспотевшую лысину, — Дальше прошу меня извинить, но я ни ногой. Да и вам бы, чес-слово не советовал. Дурственное там место, — он поднял вверх указательный палец и со значением добавил, — Проклятое!

— На ваше счастье, это уже не первое проклятое место, с которым мы сталкиваемся, — ответил я, спрыгивая с коня. Размял плечи, указал пальцем на поляну и спросил, — Тут начинается граница?

— Нет, господин, не здесь, — покачал головой мужичок, нервно переминаясь с ноги на ногу, — Немного дальше, возле старого урочища. Идите прямо, не ошибётесь. Токмо яб вам всё равно не советовал. Страх уж на этой самой поляне забирает так, что и шагу не ступить, а возле урочища какая-то неведомая сила и вовсе голову наизнанку выворачивает.

— Благодарю за совет, — кивнул я, — Но боюсь воспользоваться мы им не сможем. За сопровождение также благодарю. Вот… — я достал из кошелька десяток железных монет и высыпал их в протянутую ладонь, — Как вернёшься в деревню, выпей за наше здоровье.

— Непременно, господин, — мужик спрятал монеты за пазуху. Поклонился. А затем удивительно ловко для своей комплекции взлетел обратно в седло, ударил пятками коня и через пару секунд скрылся в лесной чаще.

— Всё, парни, дальше пешком! — скомандовал я, поворачиваясь к остальным, — Ронвальд, ты остаёшься здесь с лошадьми. Все остальные — надевайте амулеты. Давайте, шевелитесь, время не ждёт!

Пока парни спешивались, проверяли снаряжение и передавали поводья своих коней остающемуся бойцу, ко мне подошла Айлин. Надо было признать, наш оружейник не поскупился. Помимо кольчуги с короткими рукавами, он подогнал девушке шапель, шинные наручи, и фальшион, теперь висевший у неё на поясе. Сидело всё это не слишком ладно, по большей части скрывая достоинства её фигуры, но со своей самой главной функцией должно было справиться без проблем.

— Я похожа на клоуна, — пожаловалась девушка, пытаясь поправить выбивающиеся из под подшлемника пышные светло-каштановые волосы.

— Скорее уж на валькирию, — хмыкнул я, смерил её оценивающим взглядом и немного поправился, — Только средневековую. Прямиком из восточной европы середины четырандцатого века. А не ту, что была у викингов.

— На клоуна, — с нажимом повторила девушка, нервно теребя ремешки на наруче.

— Ты знаешь, уж лучше быть час-другой похожей на клоуна, чем потом всю оставшуюся жизнь бегать с изуродованной рожей, — хмыкнул я, подпрыгивая на месте и проверяя хорошо ли сидит экипировка, — Уж в этом будь добра, доверься эксперту по изуродованной роже.

— Да тебе то оно даже идёт… — многозначительно хмыкнула девушка. Хотела ещё что-то добавить, но не успела. К нам подошёл Бернард.

— Всё готово, — отрапортовал сержант, — Можем выступать.

— Хорошо, — кивнул я, вытащил из ножен меч и ещё раз пристально осмотрел поляну в поисках хоть каких-нибудь намёков на «проклятость места». Поиски успехом не увенчались. Ни увядшей травы, ни искорёженных стволов деревьев, ни выжженой земли. Ничего. Только неестественная, тяжелая тишина, тяжелым саваном опустившаяся на округу. Да какое-то странное, тянущее ощущение, понемногу начинавшее свербеть в самом дальнем уголке сознания.

— Давайте за мной и держите ухо востро, — скомандовал я, осторожно ступая на поляну, — Тварь уже наверняка нас почуяла. А значит скоро здесь появятся и её ручные пёсики.

Шли медленно и осторожно. Я двигался первым, пытаясь нащупать границу круга, в котором «закипают мозги». Остальные наблюдали за округой, прикрывая меня от возможного нападения тварей.

Однако время шло. Поляна осталась позади. А выворотцев так и не было видно. Только тяжелое, гнетущее чувство, раньше скрывавшееся где-то в самых глубинах сознания всё сильнее давало о себе знать. С каждым шагом оно всё сильнее впивалось в подкорку острыми когтями обессиливающего, ледяного страха. В ушах начал слышаться едва различимый шёпот, в котором однако отчётливо угадывалось то, что нам уже не раз доводилось слышать.

«Иди к нам. Слейся с нами. Стань нами!»

— Айлин, пора, — скомандовал я, когда сил терпеть уже не осталось. Закрыл глаза и… Увидел, как к нам со всех сторон тянулись десятки бесформенных щупалец. Они свисали с деревьев, стелились по земле, обвивались вокруг ботинок, ползли по ногам, стремясь добраться до головы. Не только ко мне и Айлин. К бойцам тоже. Амулеты их не спасали. Они попросту не работали, так как должны были бы. Все побрякушки, что те, которые мы сняли с убитых игроков, что те, которые нам продал старьёвщик — были фикцией.

— Все назад, живо! — заорал я, открывая глаза и собираясь ломануться в обратном направлении.

Но было уже поздно. Один из бойцов, обхватив голову руками, упал на колени и принялся раскачиваться из стороны в сторону, раз за разом повторяя «стань нами». Другой оттянул ворот стёганки и принялся драть ногтями собственное голо, будто бы пытаясь оторвать от него, душившее его щупальце. Третий просто рухнул на землю, словно подкошенный. Бернард и двое других всё ещё оставались на ногах. Лица их были бледно-зелёного цвета. У всех троих из носа текла кровь. Более-менее держались только мы с Айлин.

— Вытаскивайте их, — рявкнул я подбегая к одному из упавших и хватая его за ворот стёганки, — Давайте, живо!

Бернард посмотрел на меня пустым, ничего не выражающим взглядом. Моргнул. Раз. Другой. Сделал шаг вперёд. Нервно. Дёрганно. Будто бы борясь с самим собой. Но затем всё-таки схватил одного из упавших бойцов и поволок его прочь от барьера. Два других бойца на негнущихся ногах побрели следом, проигнорировав приказ. Айлин же вцепилась в последнего оставшегося и попыталась сдвинуть его с места. Но у девушки просто не хватило на это сил. Она дёрнула. Раз. Другой. Третий. Протащила его по земле сантиметров пятнадцать. А затем её пальцы соскользнули с воротника. Она оступилась, упала на землю. Попыталась встать и не смогла. Схватилась руками за голову. Похоже тварь добралась и до неё. Дерьмо, только этого не хватало.

— Бери этого, живо! — крикнул я Бернарду, отпуская воротник бойца и в два прыжка подскакивая к девушке. Рывок. Она уже стоит на ногах. Лицо бледное. Из носа течёт кровь. Но в глазах ещё горит огонёк рассудка.

— Беги назад, живо, — крик вырывается из глотки, а руки уже хватают подмышки бойца, которого только что пыталась волочь Айлин. Тяжелая безвольная туша повисает у меня на руках. Рывок. Другой. Третий. Поначалу дело идёт туго, но понемногу я начинаю приноравливаться. Шёпот в ушах всё сильнее. Сознание опутывает тонкая сеть из чёрных нитей. Вгрызается внутрь. Пытается взять под контроль. Но мне не до этого. Надо вытаскивать. Надо спасать своего.

Всё прекратилось так же внезапно, как и началось. Просто внезапно шёпот пропал, а нити, стягивающие сознание в плотный, тугой комок, разжались и исчезли. Растворились в дальних его уголках, затаившись до поры до времени.