Своя игра. Тетралогия (СИ) - Соколов Юрий Юрьевич. Страница 78

– Тогда по рукам, – улыбнулся я. – Только потом не обижайся, если все к приятному общению и сведется.

Я испытывал огромное облегчение от того, что Айк оказался миролюбив. Сложись иначе, нам действительно пришел бы конец, звездец и трындец.

А еще необычный высокоразвитый проклятый мне нравился. Опасности для нас в его любопытстве не виделось. Ну какой может быть вред, расскажи я ему все без утайки? А именно так я и собирался поступить. Во‑первых, врать при нашей разнице в уровнях и способностях бесполезно: в коротком разговоре это, возможно, пролезло бы, но в долгих беседах с перерывами на необходимые походные дела, а значит, на раздумья, он меня на чем‑то да поймает. Во‑вторых, я просто не видел причин вводить нового знакомца в заблуждение. Зачем? Интерес Айка сугубо личный – дальше него инфа не пойдет. И как‑то не верилось, что он попытается использовать полученные сведения против меня. С одной стороны – причин никаких, а с другой… Герхард с самого начала догадывался, откуда я, – сильно ему это помогло?

Рано или поздно многие узнают тайну моего происхождения. Первые на очереди – тимойские маги, у которых с Герхардом конфронтация. Не исключено, что они уже знают. И я был бы не прочь спрогнозировать их реакцию, понаблюдав за реакцией Айка, когда поведаю ему подробности моего появления в Версуме. Насколько важным он это сочтет? Он ведь до наложения на него проклятья был бессмертным. А то и полубогом. Его мнение, высказанное или не высказанное, многого стоит.

Обещанная Айком плата за разговор была для меня самой настоящей манной небесной. Легко планировать кач за счет охотников, пока с ними не встретился. А сейчас я уже чувствовал себя серийным убийцей. Собственно, им и стал. Конечно, в средневековой игровой вселенной так и полагается, если твой перс – воин; да только совсем недавно я был самым обычным человеком, не совершившим в жизни ничего особо криминального. И столь резкий переход от относительного миролюбия по отношению к себе подобным к их хладнокровному ежедневному мочилову, по одному и целыми пачками, плохо отражался на моем мироощущении. Когда при взгляде на ближнего сразу начинаешь думать, как сделать из него труп, это не есть хорошо. Ведь вот, прямо сию минуту передо мной стоит ближний, который легко может сделать труп из меня, но не делает и не намерен делать. Так не стоит ли зарыть топор войны и передохнуть? Правда, избегая схваток, я прекращу и уровни набирать, – но это же временно.

– Лучше сразу выдам тебе главное, – сказал я Айку. – Некоторые думают, что я с другого Мирового Острова. Они не правы. Я сам поддерживал их в этом заблуждении, дабы избежать лишних расспросов. Но я не с другого Острова, и даже не из другой вселенной Версума. Я из соседней реальности, причем из далекого прошлого. Ну как – все еще думаешь извлечь из этого пользу?.. Тогда пошли, и клянусь поведать тебе остальное со всеми подробностями. По пути, как и договорились. В необременительной для обоих форме.

Глава 18

В компании Айка поход с боями к Разбойничьему тракту превратился в легкую прогулку. Заросший лесами и населенный монстрами Гинкмар казался теперь не более чем запущенным парком, в котором не встретить существ опаснее бродячих собак и мелкого хулиганья. Да и кому угрожают эти формы неразумной жизни? Другим, не нам. Айк умело выбирал самые удобные звериные тропы, пригодные для того, чтоб мы с ним могли идти рядом. Он чуял охотников и логова нечисти, и обходил их за версту. Я с легким стыдом вспоминал, как совсем недавно пер по бездорожью, регулярно нарываясь на неприятности. Естественно, по‑другому я и не мог, – но разве от этого легче?

Мое предсказание сбылось: Айк не нашел в моей истории ничего такого, чем мог бы воспользоваться. По крайней мере теперь же.

– Да, твой случай уникален, – признал он к вечеру, когда мы расположились на ночлег. – Мне твой путь не повторить – ни полностью, ни в какой‑либо его части. Я не знаю, существуют ли порталы из Версума в твой мир. Но и окажись я там – чем мне это поможет? Я все равно останусь собой и не приобрету твоих способностей, вернувшись обратно.

– А возможность остаться ты и не рассматриваешь? – с усмешкой спросил я.

– Конечно нет, – серьезно ответил он. – Не обижайся, но ваш мир беден и мал по сравнению с нашим. Мне там было бы скучно.

– Зато у вас не соскучишься, – проворчал я.

На следующее утро мы продолжили неторопливое путешествие с разговорами – уже другими. Айк охотно рассказывал обо всем, что меня занимало во Вселенной Дагора, или казалось странным, непонятным. В средине дня он остановился у поваленной стелы с полустертой надписью на непонятном языке.

– О чем тут сказано? – спросил я.

– Неважно, – отмахнулся Айк. – Разбойничий тракт в двадцати шагах от тебя. Непохоже, да? Но скоро ты убедишься. Советую идти налево – там таверна «Сухая гавань». Кров, еда развлечения – все недорого. По здешним меркам. Хорошее место чтобы осмотреться, познакомиться с обстановкой и понять, что к чему. И еще там можно что угодно купить и продать.

– Не жалеешь, что со мной связался?

– Абсолютно. Я же говорил – бесполезные знания способны принести пользу в будущем. А знакомство с тобой я не счел бы бесполезным ни при каких условиях. Поди сам понимаешь: ты джокер в колоде нашего мира и Версума в целом. А джокер – такая карта, которая способна превратиться в какую угодно еще. Ты можешь занять любое положение, вознестись до самых вершин. Возможно, я буду гордиться знакомством с тобой. Или прокляну тот час, когда впервые о тебе услышал, – однако все равно не пожалею о решении с тобою встретиться. Ты называешь наш мир игровым – в каком‑то своем смысле, который не вполне доступен моему пониманию. Но в общем, это, несомненно, правда. И смертные, и бессмертные, и боги – все ведут или пытаются вести собственную игру в рамках общей большой игры, борясь за богатство, влияние, славу, способности. Кто‑то постарается держаться от тебя подальше, кто‑то захочет использовать в своей игре, в надежде поколебать сложившийся баланс сил, изменить существующее положение в свою пользу. Никто не в силах предсказать, что из этого получится. Соответственно, никто не подскажет тебе, верно ли ты поступаешь в тех или иных случаях. Иди своим путем между Мраком и Светом – как знать, не лучший ли это путь? Быть может, мы еще встретимся, и ты расскажешь мне о своих достижениях. Как и я тебе – о своих. А настоящих неудач у нас не может быть, пока мы готовы продолжать бороться, извлекая уроки из допущенных ошибок. Я в свое время высоко взлетел – и низко пал. Но разве это беда, если я уверен, что сумею подняться еще выше, чем прежде, и готов приложить все усилия для этого? Советую и тебе поступать так же. Впрочем, ты на то и настроен – не так ли?

На этом мы и расстались, довольные друг другом.

«Ваши отношения с расой проклятых улучшены до благожелательных,  – порадовала меня система, когда Айк махнул рукой на прощанье, повернулся и скрылся в лесу. – Следуйте избранной линии поведения, чтобы укрепить их до дружеских».

Всенепременно. А пока приступим к налаживанию отношений с бандитами. Пусть они не раса, но тоже встречаются всюду, как и проклятые. Пригодится.

Через двадцать шагов, как и обещал Айк, мы оказались на тракте, и я понял, почему на его близость ничто не указывало. Мощеная дорога шириной в две повозки была не просто старой, а очень старой. Растущие с обеих сторон деревья переплетались над ней ветвями, кустарник подступал вплотную к ушедшим в землю каменным плитам, промеж которых торчали многочисленные неаккуратные пеньки, иногда с молодыми побегами. Контрабандисты чистили себе проезд нехотя, строго по мере надобности, а обочины не трогали совсем. Треснувшие плиты никто не менял, а уж выбоин в них было как после плотного обстрела с воздуха из авиационных пушек.

Через километр лес начал редеть: его тут вырубали на дрова и прочие хозяйственные нужды. Еще метров через пятьсот мы увидели «Сухую гавань».