А отличники сдохли первыми - 2: летние каникулы 3 (СИ) - "R. Renton". Страница 29

— Велосипед я спрятал в квартире на втором этаже... Налево от лифта.

Пока Кусок обряжался в наряд, перемазанный продуктами жизнедеятельности жор, я отдал Кире пистолет Хорхе:

— Дождитесь хотя бы первого залпа, прежде чем лезть к автобусу. Перезарядить пушки они уже не успеют. И все те, у кого есть стрелковое оружие, будут заняты. Ели кто-то полезет в кабину за руль — значит хочет сбежать. И либо у него есть ключи, либо они там уже в замке. Пристрели его только тогда, когда заведётся. И постарайся палить одновременно с ними, чтобы вас заметили как можно позже.

— Это всё я и сама понимаю. — Девчонка приняла оружие и примерилась к пистолету, прицелившись в стену. — Удобный...Вот это предохранитель?

— Да. Если получится угнать автобус — езжай той же дорогой, по которой тогда от нас уходил мотоциклист. В объезд. И потом по Боровскому шоссе до Солнцева. Как стемнеет, укройтесь в домах, где повыше. Рано с утра сожгите лабораторию и выбирайтесь на северо-запад пешком через лесопарки. Обратно к бесам в Олимпийскую деревню. И ждите меня там.

— Хорошо... — Кира сунула пистолет за пояс джинсов. — А если не получится угнать? Что если ключи у этого очкарика с собой? Что если они полезут к девчонкам? Что тогда? Импровизировать?

— Вот и это ты тоже сама понимаешь.

— Ладно... — Девчонка с сомнением глянула на Ивана, который с восхищением смотрел на оставленный для них арбалет, словно детсадовец на Деда Мороза. Похоже, что она не очень надеялась на паренька, как на боевую единицу.

К больнице мы с Куском подошли с противоположной стороны квартала, чтобы остаться вне поля зрения варщиков. Плотность бродящих по периметру жор резко росла ближе к забору комплекса — чтобы протиснуться между ними с велосипедом, нам приходилось основательно потолкаться. Но, не смотря на наше агрессивное поведение, мы не слышали ничего похожего на угрожающие хриплые визги. Даже когда перелезли в небольшой пролом внутрь больничного периметра.

— Неужели в этой больнице лежало столько народу... — Голос моего юного напарника звучал глухо из-под противогаза. — Тут их, наверное, миллион!

— Обрати внимание, что не все здесь в больничной пижаме. Остальные, похоже, стянулись в этот жорятник из города. — Распихивая возмущённо ворчащих жор, я прокладывал путь вдоль забора перед велосипедом, придерживая свою газовую маску. Как и в том момент, когда я катил сюда бочку, она действительно защищала меня от того странного паралича. И никаких голосов в голове... Никаких визгов... Может это потому, что в прошлый раз мы прикончили всех этих гориллообразных уродов?

— Ёп... — Пацан замер — Глянув куда-то мне за плечо, Кусок замер на месте. — Чё за...

Проследив за его взглядом, я понял, что если запас могучих уродов и исчерпан, то у этого жорятника ещё было чем удивить случайных посетителей.

Навстречу нам вдоль забора шагало существо, которое я сначала принял сразу за нескольких уже знакомых сутулых крепышей. Но это была одна особь. С двумя парами рук и ног. И когда распихивающая сородичей тварь тяжёлой поступью подошла ближе, стало понятно, что это своего рода сиамские близнецы. Вторая пара конечностей принадлежала телу, приросшему к спине существа. Маленькая низколобая голова безвольно свисала позади основной, за правым плечом. Но руки и ноги «близнеца» были немногим меньше, чем те, на которые сейчас опиралась тварь.

— Спокойно, Кусок. Не шевелись.

Сквозь стёкла его противогаза был виден один широко раскрытый глаз. А учащённое дыхание говорило, что пацан на грани приступа паники. Я на всякий случай шагнул вперёд и встал между ним и чудовищем:

— Пусть идёт... Тихо... Тихо...

Провожая взглядом сутулого мутанта, паренёк прижался спиной к забору. Но урод даже не посмотрел в нашу сторону. Шумно выдохнув, он отпихнул очередного зазевавшегося жору и продолжил передвигаться вдоль стены больничного корпуса куда-то в противоположную сторону.

— Что ж... Теперь ты знаешь, от кого тебе нужно будет убегать. Надеюсь, ты умеешь быстро крутить педали.

Кусок не ответил. Лишь когда сутулый гигант скрылся в толпе, он сбросил с себя оцепенение и снова зашагал следом за мной, придерживая велосипед за руль.

Через несколько минут мы смогли пробраться вдоль забора к тем самым временным корпусам. Между ними жор было ещё больше. Но, поднявшись на короб с вентиляционным оборудованием возле одного из бараков, я смог разглядеть происходящее возле кареты скорой помощи.

Мужчина в жёлтом комбинезоне был к нам спиной — можно было разглядеть только морщинистый затылок, покрытый седой щетиной. Гневно чертыхаясь, он пытался выволочь тяжёлую бочку изнутри фургона наружу. Но я специально накидал в проходе найденное внутри машины оборудование — какие-то металлические шкафы с экранчиками, дефибриллятор и складные носилки.

Кроме этого, к бочке был примотан скотчем иссохший скелет фельдшера. Левой рукой он словно обнимал тару, а правую руку трупа я сложил на крышке в неприличном жесте. Потрясывая черепом в такт дёргающимся движениям, ухмыляющийся скелет словно издевательски сокрушался над судорожными усилиями Хайзенберга.

— Оставайся здесь. — Я остановил пацана, когда тот хотел двинуться к «скорой» следом за мной. — И готовься ехать.

— А когда?

— Когда бочка взорвётся. — Я достал из кармана один из моих припасов, которые сегодня доставила Кира — маленький пульт от дешёвой радиоуправляемой машинки. И, продемонстрировав его напарнику, убрал обратно. — Это и есть то самое «во-вторых», о котором я тебе не сказал тогда на МКАДе...

— Подожди... — Кусок ухватился за мой рюкзак. — Шутник... Можешь передать Вере, что я... Что я её... Ну...

— Я всё передам, Костян. — Не став дожидаться, пока он поделится со мной самым сокровенным, я пригнулся и начал осторожно протискиваться между ворчащими бродягами в сторону фургона. И, прежде чем они окончательно заслонили от меня паренька, оглянулся и показал ему большой палец. В ответ он только вздохнул, отвернулся и стал изучать щербатую дорогу, по которой ему предстояло манить за собой агрессивные полчища.

Оказавшись неподалёку от натужно пыхтящего главаря варщиков, я присел за рядами жор и попытался рассмотреть мужчину получше. Да, он старше меня. Далеко за сорок...

— Бог в помощь!

Очкарик мгновенно развернулся, выхватил пистолет и послал на звук в мою сторону несколько торопливых выстрелов. Пули вошли в тела несчастных пациентов, опрокинув их туда, где я только что пролез на четвереньках.

По толпе прошла волна возмущённого ропота. И где-то в глубине больничных корпусов раздались знакомые приглушённые визги.

— Не горячись, старик... — С этими словами я толкнул одного из жор перед собой. И следующие выстрелы улетели туда, куда этот доходяга упал, расталкивая остальных сородичей. Забрызгав кровью и без того грязные больничные халаты, пули снова застряли лишь в телах тупых тварей.

Ещё несколько протяжных воплей. Уже ближе.

— Просто хочу кое-что уточнить...

В этот раз череда пуль чавкнула у меня прямо над головой, прошив навылет какую-то тощую дамочку в форме медсестры. И когда она повалилась на меня сверху, я услышал характерные холостые щелчки бойка внутри пустого патронника. Теперь у меня больше времени на разговор. И я даже смогу высунуться и проследить за его реакцией на свои слова...

Но речь внезапно повёл мой противник. Тем самым сухим змеиным шелестом, приглушённо долетавшим из-под респиратора:

— Только я знаю, какой регион был на номерах той машины! — Всё внимание Хайзенберга было сконцентрировано на оружии, у которого он судорожно пытался заменить магазин. — Убьёшь меня — и никогда не узнаешь сам! А заложниц начнут убивать прямо сейчас! По одной в десять минут! Пока ты не уберёшься из моего города!!!

Словно в подтверждение его слов со стороны пустыря долетели далёкие звуки редких выстрелов. Услышав их, седой очкарик, довольно оскалился. И, защёлкнув магазин в рукоятку, дёрнул затвор и снова прицелился в толпу. Но немного не в ту сторону, из которой я сейчас всматривался в его лицо из-за ряда тощих тел.