Отец моего лучшего друга (СИ) - Антипова Маруся. Страница 27

Еду по дороге, нервно сжимая оплетку руля, и осматриваясь вокруг. Нигде не вижу машины. Молюсь, чтобы оказалось, что это я мнительная, а не Чудовище что-то натворила.

Впереди авария. Вижу номера покореженной машины. Резко бью по тормозам.

Вылетаю наружу и бегу в толпу.

— Где парень? Водитель! — подбегаю к мужчине в форме.

— Вы кто?

— Грозовая Дарья Владимировна, подруга.

— Минут пять назад его на скорой в больницу увезли. Вы можете связаться с родственниками Никиты Руслановича? — спрашивает, поглядывая в бумаги.

— Да, да, я могу. — тараторю.

Мне называют номер больницы, куда увезли Ника. Сажусь в машину и ищу свой телефон. Где же он?!

Руки трясутся, набираю номер Руслана. Занято. Отправляю сообщение, что Ник попал в аварию и номер больницы.

Вбиваю адрес в навигатор и отъезжаю.

— С ним все будет в порядке! С ним все будет хорошо! — лихорадочно шепчу себе под нос. — Мне нельзя плакать. Нельзя! — Кусаю себя за губу. — Все будет хорошо! Все будет хорошо!

Глава 30. Дарья

Ник выжил. Это первое, что я смогла уяснить в своему паникующем мозге, но сильно пострадал и попал в реанимацию.

И единственное, что я могу делать, это днями и ночами сжимать в руке телефон и надеяться, что появятся хорошие новости.

Руслан перестал писать и звонить, а я не могу его за это винить. Представляю, насколько тяжело ему, если меня каждый день душат слезы, и я рыдаю, уткнувшись в подушку. Струсила, не смогла терпеть гнетущую атмосферу в доме Вороновых и сбежала, прихватив свои вещи. Успокаиваю себя тем, что я посторонняя. Нужно подождать, пока Нику станет лучше, и позорно вылезти из норы.

Лежу на кровати и пытаюсь понять, о чем говорят герои в фильме. Выходит с трудом. Картинки и звуки на экране сменяются, а я как сомнамбула. Быстрее бы закончились каникулы и началась учеба, но дни тащатся медленно, чтобы я прочувствовала каждую секунду удушающей действительности. Как жизнь сделала кувырок и уложила меня на лопатки.

Самое отвратительное, если бы в аварию не попал Ник, в нее попала бы я. Могла потерять ребенка или просто не выжить. Молот и наковальня. Бум. И нас расплющило.

Выключаю фильм и накрываюсь одеялом с головой, все равно ничего не воспринимаю, бесполезный бубнеж на мою больную голову. Нужно записаться на прием к врачу и узнать, как поживает малыш. Заехать к Нику в больницу, может врачи скажут о его состоянии. Пыталась узнать через Макара, но он сам не в курсе.

По иронии судьбы, я снова не умерла. Для меня приготовили смертельную ловушку, а я не попалась. Не зря меня отец ненавидел. Чертовски везучая. Правда, послевкусие у везения с гнильцой.

Приезжаю на такси в больницу, где лежит Ник. На улице прохладно, кутаюсь в шарф, под ногами каша из снега и воды, приходится идти аккуратно, чтобы не поскользнуться на каблуках. Тяну дверь на себя и вхожу в здание. Многолюдно, но тихо. Люди словно застыли в ожидании. Поднимаюсь на лифте в нужное мне отделение. Внизу все равно никто ничего не знает. Лифт звякает и двери открываются.

— Добрый день, извините за беспокойство, хотела бы узнать о состоянии Воронова Никиты Руслановича.

Женщина переводит взгляд с экрана компьютера на меня:

— Ничем не могу помочь, а врачи заняты, хотя… дальше по коридору на диване сидит отец пациента, может он вам поможет.

— Благодарю, — нет смысла надоедать персоналу, у них и так работы много.

Смотрю на диван, Руслан сидит в напряженной позе, упираясь локтями к колени, и обхватив голову руками.

— Руслан… — зову шепотом.

— Зачем пришла? — даже не смотрит на меня.

Понимаю, что сделала я это зря. Ничем хорошим этот разговор не закончится. Руслан ведет себя так, словно я в чем-то виновата.

— Хотела узнать как Никита.

— В коме. Узнала?

— Руслан, — закусываю губу, — я в чем-то разве виновата?

— Лучше уходи.

— Хорошо, не злись, я сейчас уйду, но сообщишь мне, если что-то изменится? — мне больше не от кого получить информацию.

— Убирайся… — и уже тише добавляет, — лучше бы в машине оказалась ты…

Делаю шаг назад и задерживаю дыхание, чтобы не завизжать. Руслан сказал это? Руслан пожелал, чтобы я умерла? Не я, а мы. Ведь есть еще ребенок. Руслан…

Резко разворачиваюсь и бегу к лифту. Мимо проходящий персонал смотрит на меня осуждающе, но не важно, сейчас ничего не важно. Кнопка вызова лифта загорается. Быстрее, давай! Почему он застрял на третьем этаже?! Нервно нажимаю на кнопку. Лифт от этого не приедет быстрее, но продолжаю нажимать.

Ныряю в пустую кабину, тыкаю на первый этаж и прислоняюсь к стене.

Почему Руслан ненавидит меня? В аварии нет моей вины.

Молот и наковальня.

Если бы в машине оказалась я, он бы печалился? Если бы я погибла, он бы плакал?

Черт!

Это теперь будет пожирать меня.

Бы!

Это вечное бы!

Бежать… бежать как можно дальше. Подальше от этого города, подальше от этих людей.

Выбегаю на улицу. Надо вызвать такси. Надо… надо… опускаюсь на скамейку. В голове вата. Кажется, в таких ситуациях плачут и причитают… или мне пора начать ненавидеть и проклинать?

Звякает телефон. Пришло сообщение.

Звяк.

Звяк. Звяк. Звяк. Звяк. Звяк.

Рычу и вытаскиваю телефон из кармана. Поток сообщений в общем чате университетской группы.

Звяк.

Что же там такого интересного, что все начали активно написывать.

Открываю диалог и застываю… стоп-кадр видео. Узнаю эту кухню, и себя с поднятой юбкой. Руки Руслана, что сжимают мои бедра.

Отправитель неизвестен. Чудовище!

Звяк.

Видео ушло и в наш дружеский чат.

Звяк.

Макар.

Меня сложно не узнать, мои фиолетовые волосы, мой профиль, а вот Руслана заблюрила.

Звяк.

— Вот же сука, никак не успокоится! Решила мне жизнь подпортить?! — шиплю и открываю галерею, выбираю фотки и видео, где Чудовище с парнями своих подруг, и отправляю в общий чат. — Веселитесь! — выхожу из чата.

Звонок от Макара.

— Слушаю.

— Ты где?

— Около больницы, где лежит Ник.

— Я видел видео…

— Пофиг, — перебиваю, — уже не важно. Хочу просто сбежать, как можно дальше. А остальное… не важно.

— Там, куда ты планируешь сбежать, — пауза, — найдется место для меня?

— Да.

— Жди около больницы, заеду за тобой, — и отключается.

Макар приезжает через двадцать минут, ныряю в теплый салон.

— Как ты?

— Никак, — пожимаю плечами, — просто поехали за моими вещами. Ты же готов сбежать?

— Готов, мои вещи в багажнике.

— Ушел из дома?

— Отец выгнал и карту заблокировал, но не беспокойся, у меня есть наличка, на первое время хватит, а потом работу найду.

— Выкарабкаемся.

Я недостаточно обжилась, чтобы беспокоиться о переезде, поэтому на сбор вещей уходит примерно час. Одежду скидываю в большой чемодан и сумку. Еще одна сумка забита косметикой и разными мелочами. Макар помогает с техникой. Учебники мне в университетской библиотеке не выдавали, они у нас электронные. Я им ничего не должна, пусть отчисляют. Пусть хоть весь мир катится в жопу! Я просто хочу свалить подальше, чтобы ничьи загребущие руки до меня не достали.

— На видео же отец Ника?

— Да, — нет смысла скрывать, — и я должна тебя предупредить, я беременна.

— Охренеть! А он знает?

— Нет, не знает, — сразу добавляю. — И нет, не расскажу. Я встретила в больнице Руслана, и он сказал, чтобы лучше бы в той машине была я. — А это произносить легче, чем кажется.

— Блядский… — тянет Макар.

— Согласна, — быстро оглядываю комнату, — я все собрала, можно выезжать.

Спускаем сумки и чемоданы к машине. И пока Макар разбирается с тем, что и куда поставить, я скидываю ключи в почтовый ящик. Набираю сообщение хозяину квартиры, где извиняюсь и говорю про ключи.

Звонок от Руслана.