Сдавайся, детка (СИ) - Фирсова Мария. Страница 33

Я смутно помню его внешность, только по фото, да и все. И не уверена до конца, что он будет рад меня видеть.

К счастью, Тимур не задает лишние вопросы. Он вообще ни о чем не спрашивает. Молча ведет машину, думая о своем. Что за мысли в его голове бродят в данную секунду — я не знаю, однако, подозреваю, надолго того не хватит, и он сам все выложит.

Чем ближе мы подъезжаем к нужному нам адресу, тем сильнее по коже бежит холодок. Я нервничаю, готова уже, кажется, поскуливать, и развернуться, чтобы трусливо убежать. Мне страшно взглянуть в глаза отцу, я боюсь что-то спрашивать у него, меня пугает вероятность ошибки. Да и страшит итог, конечно. Вдруг он скажет что-то такое, о чем я бы предпочла не знать?!

— И предположить не могла, что все зайдет слишком далеко, — все-таки произношу фразу и выдыхаю гулко.

Стараюсь унять сердцебиение, внутри все вибрирует и мне хочется вцепиться в Тимура, только бы найти опору. Еле передвигаю ноги, тело становится ватным, не желающим подчиняться, и я крепче сжимаю его ладонь, чем, похоже, удивляю Кирсанова.

К черту все правила! Он мне нужен в это мгновение, пожалуй, как никто другой.

— А если некоторые обнаружили его раньше нас? — задает вопрос Тим, заставляя меня сбиться с шага.

Я хмурю брови, смотрю на него с непониманием, потому как действительно не до конца осознаю всю истину его слов.

— И?

— И сыграли на опережение, — пожимает он плечами.

— Что ты хочешь этим сказать, Тимур? Мы не виделись с отцом двадцать лет почти. Он вычеркнул нас из своей жизни с мамой. У него была другая семья, мы же остались за бортом. Не думаю, что напоминанием о дочери на него можно было надавить.

— Может, давить и необязательно, — шепнул мне на ухо Кирсанов, пересекая порог здания.

Мы преодолеваем холл, поражаясь пустым коридорам, здесь жизнь словно замерла. Только из-за дверей кабинетов еле слышно доносились голоса, кажется, все были погружены в рабочий процесс.

Табличка на двери гласила, что именно здесь находится нужный нам Ветров. А мне потребовалось несколько секунд, чтобы сделать глубокий вдох, мысленно пожелав себе удачи.

Постучав в дверь и услышав разрешение, приоткрыла ее осторожно, слыша, как в висках стучит пульс.

Мое сердце в этот миг сжалось в комок, по спине прокатился пот и я, аккуратно ступая, вошла внутрь.

— Добрый день! — раздался мужской голос. Человек даже не оторвался от бумаг, так и шелестел ими, не взглянув на меня. — Вам назначено?

Я оглянулась на Тимура, не зная, что сказать. Ждала от него поддержки, но он предоставил мне карт-бланш. Вот уж спасибо, милый, конечно. Нашел момент тоже, когда это сделать!

Понимая, что все зависит лишь от меня сейчас, я сжала ладошки в кулачки, гордо расправила плеча и произнесла:

— Здравствуйте. Да, наверное, назначено, только мы немного опоздали… на несколько лет.

Мужчина тут же отвлекся от своего занятия и поднял на меня взгляд. Темные глаза встретились с моими и по телу пробежал ток. Этот Ветров был очень похож на моего отца, но… время же не щадит никого, и мы столько не виделись, что ошибиться было нетрудно.

— Меня зовут Ветрова Алена, — промолвила я, чувствуя, как дрожит голос. Предательски ломается, превращаясь чуть в визгливый.

— Александр Евгеньевич, — запинаясь, выдает хозяин кабинета и мы продолжаем смотреть друг на друга, словно видим свое отражение в зеркале.

Нет. Это не мой отец! Не мой.

Мы зря проделали этот путь, напрасно искали концы нити, ведь привела она нас не туда, похоже!

— Присаживайтесь, — словно выйдя из транса, вскакивает сам Ветров и подходя ко мне, пододвигает мне стул. Я, как завороженная, опускаюсь на него, все продолжая смотреть в в мужские глаза. Там есть что-то… неизвестное мне. Манящее такое и мне срочно надо узнать у него все.

Тимур устраивается рядом, похоже, от жары и непонимания его голова готова расколоться как лесной орех. Он поглядывает на меня, ощущаю, как распирает того, и он с радостью бы озвучил все, что сейчас думает, но пока сомневается подходящий ли момент или не очень.

— Алена, — начинает мужчина, а я лишний раз убеждаюсь, что голос очень похож на отцовский, но это не он. — Так зачем вы пожаловали?

Абсолютно не он. Слишком молод, что ли, несмотря даже на то, что виски стали немного белыми. Помнится, папа тоже рано поседел, но… Сколько ему лет? Тридцать? А как звали его сына? Он же родился позже меня, да?!

— Я искала отца, — говорю честно, не желаю ничего скрывать. Только сказав правду, можно получить такой же ответ.

— Нашли?

— Нет. Вы не он.

— Конечно, — улыбается Ветров, — мне нет даже сорока, — будто в подтверждение моих мыслей, заявляет Александр.

— У нас с вами одинаковое отчество и глаза. Ваш отец… он жив? С ним можно поговорить?

— Да, звучит это странно, — вмешивается Тимур, видимо, оценив, что мои шансы с таким подходом будут равняться нулю, — но поверьте это очень важно. Ее отца звали Евгений Ветров, он когда-то бросил ее мать, уйдя в другую семью, с тех пор она его не видела. А теперь попала в не очень хорошую ситуацию. Аленой пытались манипулировать. Поставить ее будущее под угрозу, и мы переживаем, что это может быть связано с ее отцом.

Александр хмурится, долго трет переносицу, пока я подсчитываю удары своего сердца, что бьется о ребра.

Эта тишина давит, а мы ждем ответа, ведь от его решения зависит слишком много.

— Мой отец умер несколько лет назад, — сообщает Ветров, разводя руками, — но если это действительно правда, то я готов помочь, только пока не знаю чем!

— Расскажите мне о нем. Немного, — прошу я, но Александр качает головой.

— Я вам лучше покажу его фото, чтобы мы точно поняли, а не теряем ли время впустую, — произносит он, поворачивая ко мне рамку с фотографией.

Зря мы не поинтересовались сразу у бабули о возрасте этого Ветрова, по крайней мере, сэкономили бы время. Тут понятно стало сразу, что это не отец Алены. Как минимум брат и то старший, но… Помнится, она говорила, что ее папаша слинял в другую семью и все как-то получалось, что пацан должен быть младше моей бывшей. Либо с математикой у нас серьезные проблемы имелись, либо где-то допустили оплошность.

Я мог только макушку чесать и думать… Много думать, потому что ни черта не понимал. Смотрел на этих двоих и готов был дать зуб, что есть между ними схожесть. Взгляд, поворот головы, улыбка даже… но. Башка пухла от мыслей и готова была взорваться, кажется. Я безумно устал блуждать по этому лабиринту, пытаясь найти выход, но на каждом повороте то и дело натыкался на препятствия. Казалось, что они никогда не закончатся.

Пока Александр достает из ящика стола фотографию, я таращусь в окно. Эти высокие тополя позволяют сфокусировать на них взгляд и погрузиться вглубь себя. Я все пытаюсь нащупать это дно, зацепиться хоть за что-то.

Какие-то пару секунд и Аленка рядом со мной ойкает, прикладывая ладошку к губам. Поворачиваю голову в ее сторону и замираю от удивления, потому как она белее мела, кажется. На ее лбу выступает испарина, она тяжело дышит и периодически переводит взгляд с фото на Александра.

Я тоже проделываю такой же фортель, но все равно никак не могу понять ее реакцию.

— Папа, — срывается полушепот с Аленкиных губ, — это мой папа, — придвигается она ближе, забирая из рук хозяина кабинета рамку с фото. Долго смотрит на карточку, будто пытается удостовериться, а не обманывают ли ее глаза.

Но по застывшим в них слезам я подозреваю, что память Алену не подводит, да и сердце тоже вторит в унисон, что на фото ее отец. Но тогда, кажется, я вообще готов сдаться. Ибо моя логика окончательно сломалась!

— Уверена? — интересуюсь у нее, хмуря брови.

— Да, Тим, это мой отец, — всовывает она мне в ладони фото, чтобы я убедился. Ага, только как, если я никогда его раньше не видел.

— Наш отец, — добавляет Александр, потирая двумя пальцами подбородок.