Царевна, царица, богатырь и птица (СИ) - Филимонова Наталья Сергеевна. Страница 19

Да вот наследник не в ту породу пошел. И угораздило же купца Фидукина на заезжей комедиантке жениться! Вот от нее-то, видать, и унаследовал Савелий тягу к приключениям да странствиям.

По юности, конечно, дело семейное осваивал. И в пекарских цехах работал, чтоб все уметь да знать. И в лавке за приказчика стоял. А только больше всего ему нравилось с обозами в страны чужедальние за диковинными товарами ездить.

Вот в одной из таких поездок и напала на обоз Савелия стая упырей.

Конечно, обоз охранялся. А только наемники из охраны и сами, кажется, струсили. А может, и растерялись. Одного из возничих нежить растерзать успела. Выхватил тогда Сава Фидукин меч –  в странствиях-то и купцы оружие при себе держат. Правда, обращаться с ним толком купеческих сыновей не учат.

Отчего-то в голове тогда мыслей совсем немного осталось. Что в обозе ваниль бесценная да орехи из Двунаседьмого. И что сладкой пахлавы медовой в столице не попробуют. И сразу стало ясно, как глупо это все, когда смерть –  вот она. Смотрит рыбьими глазами холодными. Руки истлевшие тянет.

Подумалось еще –  как хорошо, что у отца и другие сыновья есть.

А только в этот самый миг появились вдруг откуда ни возьмись воины сказочные в алых плащах. С шутками да прибаутками порубили нежить, что капусту, да и уезжать собрались. Будто весь этот ужас обычным делом был.

Оказалось, о поднятых упырях в особый отряд из ближайшей деревни сообщить успели. Повезло. Не всем, правда…

Крепко засел тот случай в голове у Савы. И липкий ужас, что сковал тогда все тело. И мысли про ваниль, орехи да пахлаву. И как хрипел возничий… которому не повезло. И чувство беспомощности, когда не можешь защитить, заступиться за тех, за кого ответ держишь. И жуткое понимание, что здесь все закончится.

Было ему тогда лет –  да не больше, чем царевне нынче.

Савелий тогда еще пожелал стать одним из воинов в алых плащах. Да только те лишь добродушно посмеялись над купеческим сыном. Куда уж ему…

После Савелий снова порадовался, что у отца-то и другие сыновья есть –  чтобы дело перенять. А сам… пораздумывал немного, собрался да и отправился в путь-дорогу. Беды себе на голову искать. Али на другое какое место? Благо мать без денег не отпустила –  собрала как следует. Отец же думал, побродяжит отпрыск немного, да и вернется, дурь из головы повыветрив.

Однако Сава оказался тем еще упрямцем. Нашел он себе и учителей. Выучился и мечом рубиться, и из лука стрелять, и вовсе без оружия драться. И бесславно возвращаться никак не планировал. Потому что понял вдруг, что быть купцом –  никак не его дело. Его же доля –  воинская. А в богатыри не берут пока… так мало ли дел на свете для воина!

Довелось Савелию и стражником поработать, и наемником побыть. Да и семейная наука неожиданно пригодилась. И за награду поторговаться, и в походе еды себе приготовить. Немало и подвигов он совершить успел в своих странствиях. И слава уж о нем пошла по всему Тридевятому, да и не только… А Сава все продолжал бродяжить. Будто искал чего.

Вот и прибил его однажды ветер странствий к Семи островам.

*

Народ на северных Семи островах жил суровый, дикий. Долгое время промышляли островитяне разбойными набегами на иные земли. Приплывали на своих кораблях, рушили целые города, грабили деревни. Кто сильнее –  тот и главный среди них.

Да и как им иначе жить, когда на скалистых островах и хлебам-то не вызреть! Своя земля не родит. При том и опасностей на островах не счесть: в скалах и тролли, и злобные йотуны-великаны живут, на земле волки-варги рыщут, в море чудища-илхвели подстерегают…

Грабежами и жили.

Впрочем, времена меняются. Нашелся однажды на островах такой ярл, что силу свою доказал, всех под свою руку собрал да и назвался конунгом –  среди всех старшим. А со временем и уклад островов изменил. И даже международный договор со странами континента подписал.

Стали бывшие разбойники-островитяне честно торговать с иными землями. Оказалось, что и им есть что предложить: и рыбу, и китовый ус и мясо, а пуще того –  камни самоцветные. В тарелку-то их не положишь, а за морем за них немалую цену дают. Все, что нужно, купить можно!

Хотя главным богатством островов оказались не рыба и не самоцветы –  не так их и много скалы родят. Зато уж чудищ всяких на севере всегда с избытком было, да и ныне не перевелись. Шкуры и зубы варгов, морских чудовищ и прочих бестий маги с континента готовы были закупать в любых количествах.

А потому воинское дело на островах так и осталось самым почетным. И свои города да села защитить, и на продажу шкуры промыслить. Сами себя островитяне считали лучшими бойцами на всем свете белом.

Мужчины островов становились воинами, мореходами да торговцами. А вот жены их да дочери дома сидели, пряли, ткали, отцов да мужей своих ждали.

Впрочем, случались среди островитянок и девы-воительницы. Не так чтоб часто, а и не так, чтоб кто им удивлялся. Были и были. Свой-то путь каждый сам выбирает.

Вот такой-то воительницей и была прекрасная Хильдур, дочь конунга. Высокая, статная, белокосая –  кто на нее только не заглядывался. Да только такую невесту поди еще заслужи. Ни на кого прекрасная Хильдур не смотрела.

И равных ей не было ни в чем –  кроме разве что брата ее старшего. Тролля горного Хильдур одной левой могла забороть. Из лука в человеческий рост с сорока шагов мелкой нечисти в глаз попадала. Илхвели руками за хвост из моря выволакивала. Йотуны да варги сами при виде нее разбегались –  да только любого настичь могла быстроногая дочь конунга.

…Так сложилось, что молодой странствующий воин Савелий прибыл на первый из Семи островов в разгар местного праздника. И брага пенная рекой лилась, и веселье кипело да бурлило. И уж, конечно, какой праздник без состязания молодецкого!

В чем только не соревновались могучие островные воины! Из луков стреляли, боролись друг с другом, на мечах затупленных бились, копья в цель бросали…

Посмотрел-посмотрел на это Сава, браги пенной хлебнул… да и решил, что тоже не лыком шит. Задумал показать, что и на большой земле биться умеют. И нечего островным дикарям носы задирать, лучшими воинами себя величать!

Задумал –  да и сделал. Победил и лучшего из лучников, и лучшего из борцов… всех одолел.

А уж когда одолел –  тогда и вышел вдруг к нему новый противник. Молодой совсем, безбородый, безусый, да, сразу видно, не первый день с ратной наукой знаком. Движения быстрые, ловкие. Ростом, пожалуй, чуть повыше Савелия будет. Глаза, как у всех здесь –  светлые, прозрачные почти. А волос не разглядеть, шлем на голове.

Зашептались кругом все, загомонили. А незнакомый воин только усмехнулся Савелию. сузив глаза.

– Всех, значит, одолел, пришлый? Сразись-ка со мной теперь. Поглядим, где впрямь ратной науке лучше учат!

И заново начались состязания. Кругом, казалось, весь остров собрался, а то и вовсе со всех Семи островов народ. Все шумят, кричат, воина своего, стало быть, подбадривают.

Только тому и дела нет. Будто не замечает толпы.

Прежде прочего решили снова из луков стрелять. Луки на островах большие, в человеческий рост. Тетива тугая –  не у всякого и натянуть-то силы достанет. А целью –  доска на пятидесяти шагах, да в центре той доски малая точечка намалевана.

Встали два воина бок о бок. Звонко запели две тетивы, свистнули две стрелы –  да точнехонько в одну точку обе и вонзились.

Нахмурившись, переглянулись соперники. И, не сговариваясь, копья затребовали хором.

И с копьями точнехонько равны оказались.

А после решили на мечах биться.

…Целый день и ночь бились два воина безустально. И ни один другому уступить не мог. Будто танец диковинный плясали они вдвоем, разя наотмашь и отражая удары друг друга. Равные –  по силе, по удали, по умению.

И народ-то не расходился. Будто даже прибывало людей кругом. Подходили, становились молча в круг.

Смолкли давно праздничные песни да музыка. Не было больше ни шума, ни выкриков. Только два меча выпевали свою древнюю мелодию, да два человека отбивали слаженный ритм сапогами по пыльной земле. Замерло все окрест, будто выжидая, дыхание затаив.