Давай никогда не встретимся (СИ) - Лайкова Алёна. Страница 4

Когда Розалина подошла к заветным покоям, Его Высочество как раз вышел в коридор. На неё принц посмотрел с удивлением, явно не узнавая. Он даже не вспомнил, что именно ей вчера показывал портрет принцессы и рассказывал о предстоящей свадьбе. При всём своём величии и великодушии, при всей чистоте своей прекрасной души он был не лишён пренебрежения к прислуге. Розалина глубоко вдохнула, успокаиваясь, и присела в реверансе.

– Ваше Высочество, – прошептала она, глядя куда угодно, кроме его лица, – позвольте преподнести Вам эту розу.

Принц удивлённо вскинул брови. Улыбнувшись, он перевёл насмешливый взгляд на руки девушки и вздрогнул.

Время остановилось. Роза перестала рваться из ладоней и замерла в неподвижности, принц же не отрывал от цветка потрясённого взгляда. Он смотрел на него так, как смотрят на девушку, которую увидели впервые и тут же полюбили на всю оставшуюся жизнь. На Розалину принц больше и не глядел.

– Всё хорошо, Ваше Высочество? – обеспокоенно спросила девушка.

В её душе слабым огоньком затеплилась надежда. Неужели колдовство сработало?

– Она прекрасна, – произнёс принц не своим голосом, будто был пьян или очарован. Протянув руки, он забрал подарок и поднёс к лицу, бережно вдыхая аромат. – Где ты её нашла?

– Я искала её для Вас, Ваше Высочество, – растерянно ответила Розалина.

– Вот как? Благодарю, – пробормотал принц и внезапно вышел на середину коридора.

Оцепенение сменилось у него лихорадочной жаждой действовать. Забрав у как раз проходившего мимо слуги кувшин с водой, юноша опустил в него цветок. Застигнутый врасплох слуга вздрогнул всем телом и затравленно посмотрел на наследника.

– Прошу прощения, Ваше Высочество, – вскинул тот руку, – эту воду просил принести Ваш отец. Его Величество мучается жаждой.

– Значит, принесёшь ему другой кувшин, – ответил принц и скрылся в своём кабинете, оставив Розалину беспомощно глядеть на закрытую дверь.

Старый слуга проводил его нервным, полным паники взглядом и быстро-быстро пошёл прочь.

В кабинете юноша бережно поставил кувшин на мраморный стол. Прозрачно звякнул хрусталь; отравленная вода слегка заплескалась внутри. Принц провёл пальцем вдоль багровых лепестков, не отрывая взгляда от розы. Ему казалось, что она говорит с ним, тянется к нему, сильнее распускается в его руках, охотнее отдаёт сладкий запах. Как будто роза радовалась, что оказалась у него. Про стоящую под дверью служанку принц давно забыл. Он смотрел только на розу, которая жадно пила подаренную ей влагу, черпая из неё силы для своей красоты и цветения.

– Неужели ты живая? – прошептал принц и коснулся торчащего над водой стебля.

Палец пронзила острая боль. Ахнув, юноша поднёс руку к глазам и увидел набухающую на месте укола капельку крови. Сорвавшись, капля упала на уже покрасневший шип, а потом кровь частой капелью полилась в воду. Яд, за мгновения пропитавший тело цветка, проник в вены юноши. Нутро обдало жаром.

Уже собравшаяся постучать Розалина услышала болезненный вскрик юноши. Забыв о приличиях, она ворвалась в комнату. Принц лежал на полу. Его грудь вздымалась от частого дыхания, голова запрокинулась, красивое лицо исказилось страданием. По телу пробегали судороги, но умирающий всё ещё из последних сил тянулся к столу, туда, где, напитываясь сильнейшим ядом, дрожала в кувшине его невольная убийца. Закричав, Розалина бросилась на колени перед принцем и обхватила руками его слабеющее тело.

– Нет! Пожалуйста, не умирайте! Это я виновата! Что же я наделала… – Она зарыдала, цепляясь за юношу так отчаянно, словно надеялась удержать в его теле жизнь. – Пожалуйста, не умирайте!

Принц болезненно выдохнул и закрыл глаза. Его ладони дрожали в агонии.

– Нет, – прошептала Розалина, глотая слёзы, льющиеся на его шею, грудь, на собственные дрожащие руки. – Я же люблю Вас! Я Вас так люблю… Вы не можете умереть…

Хлопнула за спиной дверь. Послышался звонкий стук стекла, и девушка с усилием обернулась. Тот самый слуга, бледный и трясущийся, схватил со стола кувшин и вылил воду в окно. Брошенная его рукой роза упала в камин; пламя тут же охватило её, превращая сначала в цветок, сотканный из огня, а потом в горстку пепла. В коридоре послышался топот, и слуга, не глядя на девушку, вышел. Послышались голоса; но всё это казалось далёким и неважным по сравнению с мучениями угасающего принца. Розалина прижала его тело к груди и бессильно зарыдала, не замечая ни чужих прикосновений, ни злых, испуганных окриков.

– Вот и всё, – произнесла фея с каким-то мрачным удовлетворением в голосе.

Изображение обгоревшего цветка исчезло, и зеркало, в которое смотрели подруги, вновь отразило их собственные лица.

– Всё свершилось как и должно было, – буднично произнесла ночная фея. – Моя душа нашла твою, пусть и чужими руками, и увлекла за собой в царство мертвых.

Вторая фея с болью отвела взгляд от зеркала, в котором от отравленного шипа розы только что погиб её любимец. Лицо волшебницы было полно скорби и страдания.

– Что будет дальше? – дрожащим голосом спросила фея.

Её подруга усмехнулась и прикрыла глаза, нащупывая пальцами невидимые нити судьбы.

– Всё как я обещала. Они будут рождаться эпоха за эпохой в телах людей, растений, животных… В каждом рождении они будут стремиться навстречу друг другу и умирать сразу после долгожданной встречи. Такова их судьба, и им от неё не спастись никаким путём.

– Как долго ты будешь их мучить? – с отчаянием спросила юная красавица.

В её глазах стояли хрустальные слёзы. Подруга смерти равнодушно пожала плечами.

– Не я их мучаю. Они сами будут мучить и губить друг друга… до самого скончания времён.

Глава 2

– Ты, я, кино. Сегодня в восемь. Согласна?

Я хмыкнула и протянула Диме его кленовый раф. Он шутливо отсалютовал стаканчиком, сделал глоток.

– Что идёт? – поинтересовалась я вскользь.

– Название не помню, – пожал плечами парень. Других посетителей в кафе не было, чем Дима с удовольствием пользовался, пристроившись прямо у стойки. – Сказочка со злодейкой-судьбой, колдуньями и людьми, которые с ними борются.

– Какая банальщина, – улыбнулась я, стряхивая резервуар кофемашины в ведро.

Планов на вечер не намечалось, так что можно было и согласиться. Конечно, таких фильмов пруд пруди, но если повезёт и кинцо окажется атмосферным, можно вдохновиться на новую песню. Давно ничего не сочиняла.

– Хорошо, пойдём, – ответила я.

Дима улыбнулся, явно гордясь собой. Я отвела взгляд, пряча смешинки в глазах.

– Встретимся в кинотеатре.

– Да чё ты, Оль, я перед закрытием за тобой забегу! – уверенно возразил парень.

Дверной колокольчик звякнул, и в кафе вошла хмурая студентка. Наклонившись к Диме, я с нажимом прошептала:

– Не переживай, дорогу найду. Встретимся там.

И, выпрямившись, переключила внимание на посетительницу. Дима хмыкнул и, кивнув на прощание, вышел. Я проводила его равнодушным взглядом. Третье свидание, надо же. А ведь сначала так не понравился… Не сказать, чтобы с нашей первой встречи отношение к парню сильно изменилось, но он так назойливо добивался моего внимания, а я так давно пресекала любые ухаживания, что решила дать шанс хоть кому-то. Кто знает, может, он ещё покажет себя с лучшей стороны? Если эта сторона, конечно, есть. Усмехнувшись собственному цинизму, я перевела взгляд на студентку.

– Большой американо, – простонала та сквозь мощный зевок.

Кивнув, я повернулась к аппарату. До закрытия оставалось два часа и двадцать минут.

Когда последний клиент наконец вышел, а хозяйка принялась считать выручку, я ушла в подсобку. С удовольствием переодела надоевшую форму «Кофе Тайма» на любимый свитер, поправила перед зеркалом высокий узел золотистых волос. Поморщилась, глядя на отражение: белое, холодное освещение подсобки предательски подчёркивало высыпавшие по весне веснушки, одна из которых устроилась на самом кончике слишком прямого носа. Накинув куртку, я попрощалась с хозяйкой и вышла на улицу. Дверь прощально звякнула вслед колокольчиком.