Новая Инквизиция 2 (СИ) - Злобин Михаил. Страница 31

— Ты можешь, — с нажимом поправил собеседника Макс, — а вот за себя я не уверен.

— Оставь свою паранойю, — поморщился олигарх. — Я партнеров не кидаю, иначе бы не продержался в большом бизнесе долго. Давай так, сейчас ты мне даешь гарантии по моему конкуренту, и я сразу же переведу на анонимный счет оговоренную сумму.

— И чего же ты от меня ждешь?

— Хоть какой-нибудь конкретики, которая сможет убедить, что ты не собираешься меня опрокинуть на бабки! — выпалил собеседник, на короткий миг оголяя свое жадное нутро.

Виноградов покосился на закрытую матовую перегородку, отделяющую пассажирские сидения от водителя, а потом демонстративно сложил руки на груди.

— Шофер нас не слышит, — по-своему истолковал жест Изюма Бестужин. — Двойное каленое стекло со звукоизолирующим наполнителем. Полная и абсолютная приватность. Считай, что кроме меня и тебя тут никого больше нет.

— И не ссышься ты со мной оставаться один на один? — недобро осклабился инфестат.

— О, не переживай, о своей безопасности я позаботился, — ничуть не испугался бизнесмен.

Закатав рукав пиджака, он продемонстрировал инквизитору хитроумное устройство, похожее на смарт-часы. Только чуть крупнее по размерам.

— Если со мной что-нибудь случиться, то эта крошка моментально отправит соответствующий сигнал. Нас тут же перехватят твои коллеги из ФСБН, наша сделка аннулируется, а любые транзакции на открытый для тебя счет будут заблокированы. Иначе говоря, ты не получишь даже ломаного гроша от моих денег, если вздумаешь хитрить. В остальном же, я рассчитываю на твое благоразумие. Ты ведь не полный идиот, Максим Егорович?

Изюм ощутил, что от его собеседника исходит железобетонная уверенность в собственных словах, а потому оказался вынужден ему поверить. Да уж, Бестужин тот еще лис, и в беспечности его обвинять глупо. Он хорошо умеет читать свое окружение и страхуется от любых возможных проблем. Не то чтобы Макс в самом деле собирался его прикончить и забрать деньги, накачав труп некроэфиром. Просто не смог упустить шанса припугнуть наглого олигарха. Но что-то не особо вышло.

— Хорошо, — согласился некоторое время спустя инквизитор. — Значит, тебе не дает покоя Широков. Он же Дмитрий Аркадьевич. Он же фактический владелец ста тридцати строительных компаний столицы. Хотя официально ему принадлежит меньше четверти от их числа. Остальные с ним никак не связаны, но работают исключительно в его интересах, что несколько странно…

— Я это и без тебя прекрасно знаю, — пренебрежительно бросил Бестужин. — Ты думаешь, меня устроит твое словоблудие?

— Просто показываю тебе, что я покопался в делишках твоего конкурента, — гневно сверкнул глазами Изюм. — Разведка — это половина пути к намеченной цели.

— Ах, снова твои военные штучки, — понимающе улыбнулся собеседник. — Ну тогда излагай дальше, с удовольствием послушаю.

— Короче, если ты удивляешься, почему Широков так успешно отжимает у тебя заказы, лихо срубая ценник, то у меня есть ответ, — продолжил Виноградов. — Он широко использует труд умертвий, нанимая инфестатов со всей страны. Доказательств у меня нет, иначе бы его давно уже прихлопнули «черные кокарды», поэтому придется просто поверить на слово. Я ими разбрасываться не привык.

— Так-так, — заинтересованно подобрался в кресле бизнесмен. — Ты уже не первый, кто высказывает такие подозрения о Дмитрии сиречь Аркадьевиче. Как узнал?

— Зачищал с инквизицией один строительный городок, кишащий поднятыми трупами, — поделился Изюм. — Поинтересовался по своим каналам, кому он принадлежит, и по длинной цепочке вышел на одну из фирм, где опосредованно заправляет Широков.

— Ага, я понял, — расплылся в зловредной ухмылке Бестужин. — Благородный сэр Виноградов нашел себе отличное оправдание. Убийство плохиша, замазанного по уши в инфестатской херне уже не ляжет таким уж тяжким грехом на твою совесть, да?

— Ты совесть мою не трогай, сечешь? — холодно отрезал Макс. — Тебе все равно это понятие незнакомо.

— Ой, да ладно! — отмахнулся от такого обвинения наниматель. — Ты мне еще лекцию по нравственности прочти. Лучше скажи, если все так легко вскрывается, почему бы просто не пройтись с проверками по объектам, которые возводит Дмитрий, драть его, Аркадьевич, и не взять его на горячем?

— А мне почем знать? — раздраженно буркнул Изюм. — Я боевик и ликвидатор, а не следак. Вполне возможно, что у твоего конкурента подвязки в ФСБН, и ему обо всех облавах стукают заблаговременно.

— Но о той, в которой участвовал ты, он все же не узнал?

— Широков хорошо шифруется, — пожал плечами спецназовец, — и подмазанные им фуражки могли просто не догадаться, что это его гнездилище. Я изучал информацию уже постфактум, потому раскопать припрятанное дерьмецо было проще.

— Хм, занятно… тогда меня радует, что именно ты взялся за это дело, — констатировал Бестужин. — Все-таки борьба с неживой угрозой по твоему профилю. Только не надейся, что сможешь загнуть ценник за работу еще выше. Обозначенную тобой сумму я не увеличу ни на доллар.

— Не равняй всех по себе, — тут же отреагировал инквизитор. — Я за слова свои всегда отвечаю.

— Отлично. Рад, что в этом аспекте у нас полное взаимопонимание. Так как ты собираешься разобраться с моей персональной головной болью?

— Да есть тут варианты, — туманно изрек Виноградов. — Снайперская засада, взрывные устройства на основных маршрутах, ну или случайный обрыв тросов в лифте…

— У тачек Широкова броня такая, что кислородным резаком не вскрыть! — веско возразил Бестужин. — Какие, к черту, засады и взрывчатка?!

— Ну у него же не домик на колесах, так? — многозначительно изогнул бровь инквизитор. — И он из своих жоповозок рано или поздно вылезает. Кроме того, ударному ядру противотанковой мины насрать, насколько фаршированный драндулет на нее наехал. Если только у твоего конкурента не цельнометаллическое днище в полметра толщиной.

— Мина? Серьезно? — удивленно округлил глаза бизнесмен. — И ты сможешь достать такую ерундовину?!

— По старым связям я много чего могу раздобыть…

— И как же ты ее на дороге спрячешь?

— Под фальш-люком или в лежачем полицейском.

— А если…

— Слушай, не трахай мозги мне! — вышел из себя Изюм, устав от дилетантских вопросов. — Просто заруби себе на носу, Бестужин, государство очень качественно и долго учило меня убивать. Оно буквально превратило меня в того, кто без особых изысков способен завалить любого живущего под этим солнцем. И нас таких по-прежнему осталось несколько сотен на всю страну. Тех, для кого миллиардеры, магнаты, министры или даже президенты легко могут стать просто силуэтом позади прицельной сетки в оптике. Была бы только мотивация так заморочиться. Сечешь?

Пассажир примолк, задумчиво постукивая пальцами по кожаному подлокотнику сиденья. Похоже, он лишь сейчас смог представить границы истинных возможностей отставного спецназовца. Более того, он всерьез проникся перспективами дальнейшего сотрудничества с профессионалом такого высокого уровня.

— Сейчас правительство больше озабочено противодействию неживой угрозе, и спецуру уже не натаскивают столь рьяно, как в донекроэфирную эпоху, — философски подметил Виноградов. — Грубо говоря, что старая школа больше не готовит воинов, и мы ее последние выпускники. Знаешь, мы с остальными парнями можем не общаться годами, но все равно не теряем друг друга из виду. И если с одним из нас что-то случается, остальные начинают беспокоиться и роют землю. Хочешь попробовать меня кинуть, Бестужин? Чтобы те, кто способен на настоящую дружбу показали тебе ее истинную цену, а?

— Я тебя понял, Максим Егорович, — на удивление вежливо ответил бизнесмен. — Звучит весьма угрожающе. Но я уже сказал, пока ты не действуешь против меня, тебе нечего опасаться. Все наши договоренности остаются в силе.

Вероятно, изложенная весьма доступным языком мысль о том, что по стране ходит несколько сотен ничем не примечательных мужичков, с навыками профессиональных убийц, не очень-то понравилась нанимателю. Ему даже стало как-то некомфортно в собственном автомобиле. Настолько, что установленные в Роллс-Ройсе пулестойкие сорокамиллиметровые стекла показались недостаточно толстыми.