Чертов папочка (СИ) - Чи Майя. Страница 20

Утро началось для меня поздно. Умывшись и сделав глоток остывшего с вечера чая, я побежала на работу. Опоздала. Впервые за все время работы в школе я извинилась за опоздание. Степаныч заметил мое состояние, но лезть с расспросами не стал, но вот Котов на обеденном перерыве подсел к моему столику и обеспокоенно заглянул в глаза.

— Ев, все хорошо?

— Да.

— Ты бледная. — Он взял мою ладонь в свою, но я мягко освободила ее.

— Денис, я не выспалась.

— Ревела?

Посмотрела на него и заметила сожаление.

— Не бери в голову. Это не из-за тебя, и причина моих слез тоже под тайной. Давай поедим. У меня еще урок с ката-группой.

— Новички?

— Угу…

Спустя час я наблюдала за неплохим уровнем владения техникой. Катя отлично держала стойку, мягко переходила с позиции на позицию и ни разу не отвлекалась от поставленной задачи. Я впервые видела настолько дисциплинированного ребенка, относящегося со всей серьезностью к каждому моему слову.

Но вот когда урок подошел к концу, вертлявая и любопытная егоза вернулась. Пока остальные направились в раздевалку, она на цыпочках подошла ко мне.

— Ева Юрьевна, вы сегодня очень красивая.

— Спасибо, Катюш, — вопреки плохому настроению, улыбнулась ей.

— Папа тоже так считает.

— Вот как? — ее слова привели меня в замешательство.

— Да. Это правда.

Девочка замялась, а потом спохватилась и убежала за остальными ребятами.

Были ли мне приятны ее слова? Не знаю. Так получилось, что сегодня мне до романтики. Поэтому проводив учеников, я сняла маску счастливого и всем довольного учителя и засобиралась в ветеринарную клинику. Следовало немедленно выехать, чтобы успеть туда в часы приема. Мася мне был необходим как воздух, ведь еще один такой вечер я просто не вынесу.

Я переоделась, в коридоре вслушалась в голоса, доносящиеся из зала, где в это время Николаев должен был начать тренировку со взрослой ката-группой, и пошла на выход. А там, меня ждал сюрприз. Круглолицый, узкоглазый, с похабной улыбочкой и двумя черными машинами с охраной. Не надо быть слишком умным человеком, чтобы понять — бежать некуда. И все-таки, я надеялась, что удастся. Взяв волю в кулак, я подошла к мужчине, стоящего с сигаретой в руках у одного из автомобилей.

— Ева, вы не против, если я вас подвезу?

— Здравствуйте. — Если он лишен манер, то это не значило, что им не обучили меня. — Спасибо, но я на автобусе. Мне так спокойнее.

Я сделала шаг в сторону остановки, но он больно схватил меня за локоть.

— Что вы делаете? — возмутилась в ответ.

— Евочка, все в порядке?

Мы оба посмотрели на стоящих неподалеку Катюшу и ее бабушку. Она с такой нежностью произнесла мое, чем привела в недоумение даже Таната. Я представила, что эти ублюдки могут сделать с ней и ребенком, и мне вмиг стало не по себе.

— Все отлично, Ольга Геннадьевна. Мы просто разговариваем.

Танат ухмыльнулся и переместил руку на мою талию.

— Солнышко?

— Д-да.

— Едем домой?

— К-конечно.

Бросив женщине напоследок предупредительный взгляд, чтобы даже не думала в это лезть, я послушной куклой села в машину и начала очень медленно дышать. Повторений вчерашней истерики не хотелось — сейчас нужен был трезвый ум.

— Ну что лисичка, где ты живешь? — Усевшись в салоне, Танат коснулся моих волос, и даже пригладил их, чем сильно разозлил. Два года назад, при первой встрече, жест был такой же, и я прекрасно помню, к чему привела моя бурная негативная реакция.

Глава 18. Волков

Я был на совещании, когда в кармане завибрировал телефон. Оглядев коллег, слушавших в этот момент доклад Хрустева, достал девайс и посмотрел на экран. Звонила Козочка. Подумав, что ничего серьезного, отключил вибрацию и сосредоточился на том, что лепечет Борис. Дело о найденной за городом женщины набирало обороты. Видимо недавний визит к начальству заставил Хрустева напрячь булки и наконец-то выдать хоть одно годное расследование. Конечно, оставалась вероятность того, что горе-следователь повесит дело не на того человека, но пока его доводы выглядели более чем убедительно.

Вскоре отчитался и Пелевин. Какой-то наркоман упал с седьмого этажа, семейные разборки, на улице Горького избили пацана и еще много чего несущественного, никак не относящееся к делу о пропаже Алины.

— На этом, пожалуй все, — завершил он свой отчет, чем меня сильно задел.

— А как же дело Румянцевой? — Я не удержался и спросил.

— Что за Румянцева? — тут же полюбопытствовало начальство.

Пелевин замялся и отмахнулся ничего не значащими фразами, по типу “пока ничего не ясно”, “есть вероятность, что ушла сама”, “у них конфликт с сестрой”. Ни одно его слово не соответствовало рассказу Ксении.

Подозрительно. Настолько, что правильнее сейчас молчать и наблюдать. А еще лучше — сосредоточиться на своих делах. Вчерашний допрос Евы навел меня на некоторые мысли, а запрос в архив выдал много чего любопытного, особенно по Нестерову. Да, я собирался, в случае чего, посадить и его, потому как кидать мне в лицо факты и оперировать отсутствием доказательств — все равно, что привязать овцу к дереву и оставить ее, зная, что где-то рядом бродит большой серый волк.

— Жень, ты домой? — спросил меня Костя, едва мы покинули кабинет начальства.

— Нет, работы еще много.

— А как же малая?

— Мама приехала.

— О-о-о, — протянул он понимающим тоном. — Передавай привет!

“Ей твой привет нужен так же, как и собаке пятая нога…” — хотел бы я ему сказать, но на деле поблагодарил и направился к себе, доставая на ходу телефон.

Стоило посмотреть на экран, как тут же притормозил и разблокировал его. Пятьдесят два пропущенных вызовов от Катюши и четыре от мамы. И если дочка по мелочам могла звонить и сто раз на дню, то мама никогда не набирала меня больше трех раз, а значит, что-то произошло.

Не успел я пролистать пропущенные, как на экране высветилась фотография матери.

— Да…

— Женя! — закричала она. — Где тебя черти носят?

— На совещании, — растерянно ответил ей. Давно я не слышал ее такой возбужденной. — Что-то стряслось?

— Конечно стряслось! Тут на моих глазах человека похитили, а ты там совещаешься. Дуй в додзё!

— Погоди. Какое додзё? Вы должны были быть дома еще час назад…

— Но мы стоим здесь!

— Папа, сенсея похитили бандиты! — услышал я испуганный голос дочери, и прежде, чем до меня дошел смысл сказанного, мама начала диктовать номера машин и сообщила, что уже нарисовала примерный портрет похитителя. Мне было достаточно одной характеристики — узкоглазый — и я тут же ломанулся в кабинет за сумкой и ключами от автомобиля.

Я не понимал, зачем Танат вышел на Лису. Нафига Чукче каратистка с амнезией, которая к тому же сирота? То, что это как-то связано с событиями двухлетней давности, был уверен. Но почему сейчас? Или?..

Нестеров!

Если этот урод подставил Еву, урою!

Пребывая в ярости и уже чувствуя, как страх медленно ступает за мной по пятам, я набрал Дмитрия. Два долгих гудка показались вечностью. Наконец, он ответил сиплым голосом.

— Нестеров, если ты как-то связан с пропажей Лисы, тебе не жить! — взял я его в оборот с первых секунд, но он, на удивление, не растерялся.

— Успокойся, Волков. Еву никто не похищал. Она сейчас “Landscape”, ест мороженое в компании Таната, и судя по всему, ей ничего не угрожает.

— Какое нахрен мороженое?! — закричал я в трубку, а сам снял машину с сигнализации.

— Судя по фотографии, которое мне скинули ребята, клубничное.

— Нестеров, я не шучу, блять! Объясни мне, какого хрена происходит?

— У-у-у… Все настолько серьезно? Это о тебе она вчера вечером говорила, отказывая Танату в свидании?

Этот урод явно нарывался. Я сделал пару глубоких вздохов и сел за руль.

— Дима, — пришлось перейти на неофициальный тон. Впрочем, после порции мата, до которого я опускался крайне редко, не до церемоний. — Она мне важна.