Черный бриллиант - Кейн Андреа. Страница 79

— Джин! — прикрикнул Джулиан. — Ты должен стоять около спальни Авроры на тот случай, если ей что-нибудь понадобится! Черт возьми, кто сейчас присматривает за моей женой?

Камердинер заморгал:

— Она не одна, Мерлин. Там Эмма и эта занудная акушерка миссис Питере. Где вы смогли отыскать такую бабу? Она чуть не смазала мне в ухо, когда я просунул в дверь голову, чтобы посмотреть, как себя чувствует герцогиня. При этом она сказала, что мужчины умеют только хорошо делать детей, не заботясь о том, как они появляются на свет. Она сама сторожит эту дверь.

— Она просто постаралась выставить вон всех доброжелателей.

— Но разве не она и вас выставила? Еще и пообещала, что выпорет вас, если вы, как лунатик в бреду, ворветесь туда еще раз. Думаю, вы ей не очень-то понравились.

— Удивительное совпадение, — вмешался, криво усмехнувшись, Слейд. — Она точно так же угрожала и мне, когда должен был появиться на свет Тайлер.

— Да, она что-то промычала насчет того, что не испытывает большой симпатии и к вам тоже, — подтвердил Джин. — Но сказала, что вы были ягненком по сравнению с Мерлином. С ее слов, он выглядел, как раненый медведь. Она никогда за все годы своей работы не видела таких крикливых, деспотичных и абсолютно неуравновешенных мужчин, как Мерлин…

— Вот как?! — взорвался Джулиан, бросаясь к лестнице. — Я сейчас поднимусь и выгоню эту старую каргу вон.

— Джулиан, не делай этого, — поспешила к Джулиану Кортни, хватая его за руку и останавливая. — Я знаю, что миссис Питере властная и довольно дерзкая особа. Но поверь мне, она очень опытная акушерка, несмотря на свое экстравагантное поведение.

Хотя в голосе Кортни и чувствовались просящие нотки, она сама выглядела очень подозрительно, словно еле-еле сдерживала смех.

— Она прекрасно помогла мне, когда принимала Тайлера. Лучшей акушерки не найти во всей Англии. Так что, пожалуйста, не делай ничего, о чем потом пожалеешь.

Джулиан сдержал себя, хорошо понимая, что Кортни права. Сейчас не было ничего важнее здоровья его жены и ребенка.

— Вот что я тебе скажу, — успокаивающе добавила Кортни. — Я поднимусь и проведаю Аврору. В любом случае ей будет приятно узнать, что мистер Сколлард здесь. Потом я останусь с ней, пока не появится на свет ребенок. Так тебе будет спокойнее?

— Я почувствую себя лучше, если сам буду с ней.

— Ничего подобного, — возразил Слейд. — Потому что ты не только сам упадешь в обморок, но и отвлечешь внимание миссис Питере от Авроры и ребенка. Тогда ей придется поднапрячься, чтобы выкинуть тебя из окна спальни. Нет, Джулиан, я должен сказать, что тебе лучше остаться здесь.

— И что же мне делать? — возопил Джулиан, когда Кортни пошла к Авроре, пожав руку Слейда. — Что я должен делать, когда страдает моя жена?

— Помогать Слейду присматривать за Тайлером, — отозвалась, оглянувшись, Кортни. — Мой сын будет счастлив познакомить тебя со всеми прелестями отцовства.

Джулиан даже не улыбнулся. Он отвернулся, нервно проводя рукой по волосам. Никогда в жизни он еще не чувствовал себя таким беспомощным и испуганным. Конечно, какими-то темными закоулками своего сознания он понимал, что эта боль связана с появлением на свет новой жизни. Но Джулиан никак не ожидал, чтобы Аврора — его Рори, которая своими руками убила бандита, которая стояла под дулом пистолета на черных скалах, а затем стойко перенесла долгие и опасные поиски черного бриллианта, а также его победоносное возвращение монарху, теперь так мучилась. Ее хрупкое тело покрылось потом, терзаемое спазмами боли. Проклятие! Ему нужно найти возможность помочь ей. Он должен суметь помочь ей. Она же так много дала ему: свою душу, которая озаряла его дни, свою страсть, которая согревала его ночи. Она открыла его сердце и внутренний мир.

Женитьба на ней была и остается самым восхитительным приключением.

Сразу после того как родился Тайлер, они отплыли в свое свадебное путешествие, посещая все места, где в соответствии с дневником Джеффри побывали Лиса и Сокол. Сначала они направились в Китай и Сингапур, потом в Бенгалию и на Цейлон. Оттуда они проплыли до Южного берега Африки, затем отправились на запад, на Барбадос и Тринидад, потом на север, в Канаду и на Ньюфаундленд, и наконец — назад до Гибралтара, на Мальту и на континент, после чего вернулись домой в Англию.

Все остановки были интересны не только для Авроры, но и для Джулиана, жизнерадостность его жены и ее восторг от новых впечатлений были для него важнее всех вместе взятых сокровищ, существующих на свете.

Было только непонятно, зачем Аврора покупает огромное количество сувениров в каждой деревне, которую они посещали. Как она заявила, они будут пробуждать самые волнующие воспоминания в последующие годы. Еще более непонятным было ее настойчивое требование, чтобы эти приобретения были отправлены не в Корнуолл, а в Морленд.

И только после того как они приехали в Англию, во время их короткой остановки в Девоншире, Джулиан понял, зачем она это делала.

Планы Авроры относительно поместья Джеффри, о которых она говорила раньше, в том и состояли: во время их отсутствия Морленд был переоборудован в музей прадедов, каждая комната там была посвящена какому-нибудь заданию Лисы и Сокола. В их стенах воссоздавалась характерная обстановка той деревни, поселка или города, где проходила экспедиция Джеффри и Джеймса. При входе в дом вдоль всей мраморной прихожей была устроена стеклянная витрина. Там были выставлены основные сокровища Лисы и Сокола: дневник Джеффри, его схема поместья Морленд, листок Джеймса с текстом о соколах, кинжалы, металлические ящики и ключи. Над витриной на стене на самом видном месте висело письмо принца-регента, водруженное после возвращения черного бриллианта на законное место. Это письмо раскрывало тайну, кем были Джеймс и Джеффри, объявляло их героями и прославляло их преданность и смелость.

Мавзолея, воспоминания о котором преследовали Джулиана, больше не было. Теперь это место стало замечательной данью уважения двум замечательным людям.

Только две комнаты в Морленде остались нетронутыми.

Это библиотека, где Аврора в первый раз призналась Джулиану в своей любви, и спальня Хью. Насчет этой комнаты Аврора позаботилась особо, и она осталась такой же, как и была, — нетронутой и закрытой для посторонних. Только Джулиан мог в любой момент посетить это убежище и предаться своим личным воспоминаниям.

Таким образом, вопрос о Морленде был решен миром, а их домом стало поместье Мерлина.

Джулиан был просто поражен тем, что сделала его жена. Но все его впечатления поблекли по сравнению с тем, что он испытал, когда узнал о беременности Авроры.

Первоначальное облегчение по поводу ее здоровья переросло в потрясение, которое в конце концов перешло в восхитительное чувство благоговения и радости.

Аврора носит его ребенка!

Следующие месяцы были чудесными для Джулиана. Он наблюдал, как меняется фигура его жены, как растет и пухнет ее живот. Его интересовала каждая чудесная мелочь, он любил Аврору всеми глубинами своей души и желал ее все сильнее. Казалось, его желание росло с каждым днем.

Однако когда беременность Авроры стала мешать их любовным утехам, Джулиан научился воздержанию. Он никогда не смог бы раньше и представить себе, что сможет воздерживаться, лежа в кровати рядом с Авророй. Черт возьми, он даже дошел до того, что овладел некоторыми навыками терпения, заставляя себя терпеливо ждать рождения ребенка.

В конце концов, все можно преодолеть. Так продолжалось до сегодняшней ночи. А теперь Аврора страдала от боли, а он ничего не мог сделать, чтобы помочь ей.

— Уже скоро, Джулиан, — успокоил его мистер Сколлард, как всегда читая его мысли. — Совсем скоро. На самом деле… — Смотритель маяка сжал губы и взглянул вверх, словно мог разглядеть происходившее на втором этаже сквозь потолок. — Даю Кортни еще четверть часа. Потом я поднимусь наверх. А вскоре после этого Рори позовет тебя.

— Боль усилится? — Джулиан почувствовал, как ему ножом разрезают живот.