Сваха для дракона (СИ) - Лисовская Лилия. Страница 56

Я не успела ничего спросить – Марна подскочила на месте, завертелась волчком и растаяла в воздухе. А в ушах у меня звучал ее задушенный, робкий шепот: “черная птица”, “бежать” и “не сможет спастись”.

Громкий звук пощечины разнесся по галерее, нырнул через открытую дверь балкона и затерялся в небе. Некоторое время драконы, вышедшие на ежедневную пролетку, гоняли его кожистыми крыльями, пока тот окончательно не растаял, сливаясь с облаками.

Одхан схватился за пламенеющую щеку и завопил с неподдельной обидой:

– За что?!

Я тяжело дышала, замахиваясь для второй пощечины. Ума не приложу, как вытерпела до рассвета и не помчалась в подземелья, чтобы надавать ему там пощечин. Наверное, многие вещи под покровом темноты кажутся менее значительными, чем днем. И наоборот.

– Вы едва не угробили невинного человека! – зарычала я, теряя последние крохи самообладания. – Ваш голем едва не прикончил моего гостя!

Лоркан и Снорре, потеряв дар речи, синхронно хлопали ресницами. На галерею я влетела, подобно озлобленной фурии: кудри облаком развевались по воздуху, лицо пылало. Под правым глазом глубокая царапина – щепка вонзилась мне в лицо, едва не оставив меня полуслепой. Боль от раны и жуткие сцены в воображении доводили меня до бешенства.

Пощечина вышла знатная, хлесткая и звонкая. Не столько болезненная, сколько обидная.

– Я же говорил, что вам нужна защита! – возопил Одхан, когда понял, о чем я. На бледной щеке горел яркий пятипалый след, который с каждой минутой становился объемным.

– Не в моей спальне! Можно было и предупредить! – рявкнула я, усаживаясь за стол. Лоркан стрельнул глазами в мою сторону, что стало знаком – пора прекращать балаган. Шумно выдохнув, я на секунду прикрыла глаза и досчитала до десяти. Пожар в груди не спешил утихать, но я уже держала себя в руках.

– Успокоились? – миролюбиво уточнил князь, наливая себе чай, а наша перепалка его только забавляла.

– Можно и так сказать, – неохотно сказала я. Чай обладал восхитительным ароматом, но аппетит так и не появлился. Одхан нахохлился, закутавшись в свою мантию. Когда волна первая волна злости схлынула, я испугалась.

Будь я на месте Одхана, владей магией, щелчком пальцев испепелила бы нахала, который посмел так себя вести. Отвесить пощечину, поднять голос, – я разом перемахнула несколько границ. Такое поведение было недопустимым.

Но мне не было стыдно, злость схлынула, оставив только облегчение и чувство глубокого морального удовлетворения. Одхан изрядно помотал мне нервы за последние несколько недель, теперь была моя очередь.

– Замечательно, – улыбнулся Лоркан, разворачиваясь ко мне всем телом, но улыбка его показалась мне вымученной, фальшивой. Под глазами вновь залегли синяки, князь осунулся, как будто не только я всю ночь бодрствовала.

– У меня есть несколько вопросов к вам.

– Слушаю, – настороженно ответила я, согревая озябшие пальцы об чашку с чаем. На галерее было свежо, да и сквозняк выдувал последние крохи тепла.

– Вы говорили, что много путешествовали. Я, к несчастью, не могу похвастаться тем же – никогда не покидал пределов Аралиона. В случае, если я решусь на рискованное предприятие, которое предлагает господин Одхан, называя все это традиционным свадебным посольством… Какие опасности могут меня ждать, например, в Тюрре?

Я не успела ответить – меня опередил Одхан. Он ударил ладонью по столу, заставив хрупкий фарфоровый сервиз на четыре персоны подпрыгнуть:

– Зачем вмешивать в этот разговор еще и ее, Кан? Решение должен принять только ты!

– Но ты не возражаешь, если в мое решение вмешиваешься ты, правда ведь? – Лоркан вопросительно приподнял брови.

– Я же о тебе пекусь! Хочешь погибнуть – валяй, я и пальцем не пошевелю ради твоей безопасности, – процедил волшебник, презрительно щуря зеленые глаза.

Вот в чем дело! Он спорили до самого утра, поняла я, но так и не пришли к общему знаменателю.

– Я не могу покинуть княжество, кто останется вместо меня? Ты? Исключено!

– Вейлин! – с готовностью отозвался Одхан, словно Лоркан не видел у себя перед носом очевидных вещей. Но такой расклад князя категорически не устраивал.

– Моя сестра больна, Одхан, кому как не тебе об этом знать. Поэтому я и хочу услышать мнение Ималии. Она единственная среди нас, кто не имеет личного интересна.

– Ты ей платишь, Кан! Она вряд ли может быть незаинтересованной в твоей женитьбе.

– Напоминаю, что до сих пор не видела ни одного золотого, – под нос пробормотала я, но моя реплика потонула во вновь разгоревшейся перепалке.

– Мне решать, – Лоркан холодно цыкнул, – и я хочу услышать ее мнение.

Три пары глаз, включая молчаливого до неприличия Снорре, уставились на меня. Я поежилась, чувствуя себя не в своей тарелке. В голове как прилипчивый мотив уличного музыканта, крутились слова Марны.

– Итак, что вы думаете? – Лоркан притворялся скучающим, как будто и без меня уже знал ответ. Румянец, выступивший на лице после недолгой, но крайне жаркой перепалки, оттенил круги под глазами, и теперь князь выглядел как отравленный или больной лихорадкой. То ли последствия нервного перевозбуждения, то ли Лоркану, и правда, не здоровилось. На тонкой коже лица проявилась сетка из алых трещин. Как будто белая гипсовая маска, скрывающая истинное лицо Лоркана, постепенно разрушалась, обнажая красную, горячую и пульсирующую сердцевину.

Конечно, набраться храбрости было не так и просто. Одхан гипнотизировал меня взглядом, не простивший ни пощечины, ни грубости. Я и сама уже пожалела, что так безоглядно взорвалась. Имея и без того натянутые отношения с верховным магом, я ходила по краю и могла нажить себе влиятельного врага.

Но Лоркан… Он с каждым днем поражал меня все сильнее. К безграничному моему удивлению, князь прислушивался к моему мнению, словно оно что-то для него значило. Чем он руководствовался? А самое главное, когда он успел воспылать ко мне таким трепетным доверием? Продолжая в том же духе, он отойдет к Дракону-Отцу даже раньше, чем планирует, ибо нечего доверять кому попало.

– Ну что же вы, Ималия, молчите? Как пощечины раздавать, так вы первая, а как отвечать на поставленный вопрос – рот на замке, – издевательски протянул Одхан, развлекая себя тем, что подкидывал в воздух сгусток синего пламени. Пламя трещало, изворачиваясь лепестками холодного огня вокруг его пальцев, и облизывало кольца, которые Одхан носил по десятку на каждой руке. Я вновь оказалась между молотом и наковальней, и давнее предсказание о том, что придется плясать под дудку сразу двух мужчин, сбылось целиком и полностью.

– По моему скромному мнению, в словах господина Одхана есть логика, – аккуратно начала я, утыкаясь взглядом в стол, лишь бы не видеть, как округлились от изумления глаза Лоркана. Позабыв про чай, он замер фарфоровой статуэткой, не произнося ни слова.

– В Аралионе много хороших невест, и среди них вы найдете прекрасную спутницу, – рассуждала я в полнейшей тишине, игнорируя отвисшую челюсть Снорре и торжествующую улыбку Одхана, – но свадебное посольство позволит вам увидеть мир. Побывать там, где вы еще не были, и возможность встретить свою настоящую любовь. Брак по расчету и рекомендации свахи – это хорошо и безусловно надежно, однако, чувства – совсем другое дело.

Лоркан таращился на меня, словно не в силах поверить, что я впервые в жизни приняла сторону неприятеля. Это могло сравниться с тем, как если бы при боевых действиях я покинула свои окопы и переметнулась к противнику. И теперь пыталась убедить союзников, что враги действуют в наших же интересах. Смахивало на предательство, не спорю.

Лицо Одхана светилось ярче свежего, утреннего солнца. Мое отражение на боку пузатого заварника перекосило, как будто я залпом опрокинула в себя чашку лимонного сока. Да, сегодня мы оказались в одной лодке, но ему не следовало радоваться так откровенно. Я не была до конца убеждена в своей правоте, меня лишь впечатлили слова Марны о черной птице, что распростерла свои крылья над Лорканом.