Укротитель для волчицы (СИ) - Шейн Анна. Страница 39

Это была Грагша. Надежда затаилась в душе. Главная мать точно знает, что делать! Она вытащит меня. Обязательно вытащит! Она не позволит этой темноте, этой звериной сущности утянуть меня в долгий сон...

-Ты должна стать с ней единым целым, - проговорила Грагша, снимая с посоха один из мешочков, в которых, как я знала по собственному опыту, хранились ее особые смеси.

Содержимое этого мешочка она бросила в морду волчице. В носу защекотало. Мне показалось, что сейчас я вырвусь из-под власти зверя и снова стану собой.

Но чувство оказалось обманчивым. Ослабев на мгновение, тьма вокруг вдруг усилилась, и в один момент меня утянуло в темноту.

Я не успела испугаться, не успела разозлиться на Грагшу, которая должна была мне помочь, но лишь все усугубила. Ноги уперлись о твердую ровную поверхность, как если бы я внезапно обратилась обратно и уже спокойно встала.

Однако место, где я очутилась нисколько не походило на стойбище стаи. Темный лес, утопал в, казалось, вечном сумраке.

Это было то самое место, куда я попадала во время транса; где я встречалась с белой волчицей.

"Я ему это не прощу", - разнесся голос так внезапно, что я вздрогнула.

Это был не незнакомец. Мужчина, которого я лучше бы не знала. Мужчина, одна только мысль о котором, зажигала во мне пламя то ли ярости, то ли... Чувства, которое я уже ни при каких условиях не согласилась бы признать.

- Верон?! - шепнула на выдохе, оборачиваясь в сторону звука.

Пальцы сжались в кулак, брови опустились к глазам, лоб наморщился так, что заболела голова. Наверное, выглядела я в этот момент устрашающе... И должна была так выглядеть! Верон, пусть даже ненастоящий, теперь должен меня бояться.

Но перед собой я увидела вовсе не укротителя. Маленький мальчик, лет десяти, весь растрепанный, с заметной щербинкой между передними зубами. Выглядел он как настоящий шалопай: щека разодрана, ветки и листья застряли в непослушных волосах, на коленке порваны штаны... Одно выбивалось из образа: невероятно серьезный холодный взгляд.

- Я ему это не прощу, - раздалось снова, но уже другим, детским голосом. Мальчик растопырил пальцы и странно их осмотрел. Приглядевшись, я вздрогнула. Вместо ноготков у ребенка были длинные и острые волчьи когти.

Значит, этот мальчик такой же, как и я...

Не знаю, со скольки лет дети начинают обращаться, но в этом мальчике виделось что-то противоестественное, надломленное. Какими-то необычайно острыми были его когти, какой-то по-особенному жесткой чуть выбивавшаяся из-под кожи черная шерсть, и глаза... Глаза постепенно желтели, а горевшая в них злоба и обида превращались в звериное неистовство.

- Нет! - мальчик вдруг дернулся, весь напрягся и усилием воли остановил трансформацию. Когда его тело пришло в норму, он прошипел не по-детски  злым голосом, - не прощу, не забуду... Буду в себе копить и держать, пока не отомщу!

На краешках глаз блеснули слезы. Ребенок выглядел одновременно потерянным и решительным, как человек, которому только что прочитали смертельный приговор.

Кажется, он хотел сказать еще что-то, но издали донесся оклик, который его осек:

- Где этот мальчишка?!

Интуитивно перевела взгляд на кричавшего и увидела вдали, на возникшем как бы из ниоткуда песчаном утесе группу людей в одеждах охотников. Возглавлял эту группу человек в форме укротителя.

У него были знакомые, до боли знакомые черты... хотя я не могла различить лицо, по фигуре, по позе, по голосу мужчина напоминал Верона.

Это как понимать? Мое подсознание освещает его в худшем свете? А если этот сон, эти видения - нечто большее, чем кажется? Что если я вижу то, что было в действительности, и Верон не только предатель, но и всерьез преследует бедного мальчика?

В груди заныло от мысли, как жестоко могут поступить пришельцы с маленьким волчонком. Поэтому, когда я снова посмотрела в сторону мальчика и не обнаружила его перед собой, на душе полегчало.

Если все это происходило взаправду... может, бедолаге удалось сбежать. Может, он все еще ходит по земле и вынашивает план мести Верону?

Тогда я бы с радостью ему помогла!

В районе солнечного сплетения неприятно заныло. Так бывает, если бессовестно врешь, особенно самому себе.

Стоически проигнорировала это чувство.

Невольно мотнула головой и, моргнув, вдруг почувствовала, как нечто твердое и холодное упирается мне в лицо.

Отчетливо запахло мхом и влагой. Приятное вечернее тепло обволакивало кожу, голоса людей стали тихими и почти что убаюкивающими.

Проснулась.

Слава тебе, Господи.

Впрочем, радость продлилась не дольше секунды. перевернувшись на спину, увидела рядом хмурую Грагшу, которая неразборчиво шептала что-то помятому и какому-то усталому Рэйну.

Заметив, что я пришла в себя, старшая мать замолкла, а парень с сочувствием натянул губы.

- Все сложнее, чем я думала, - сказала внезапно старуха.

Сложнее? да неужели?! Всплеск злости был похож на пчелиный укус: меня сначала будто укололо, а потом ядовитый жар побежал по телу.

- Как же меня все это достало! - вспылила, вскакивая.

- Дарина! - Рэйн подался ко мне и схватил за локоть, - успокойся! - нежность в его голосе резко заменил повелительный тон.

Это лишь подлило масло в огонь. Выдернув руку, я отчеканила:

- Что?! один раз меня трахнул и терь решил, что можешь приказывать? - Рэйн отшатнулся, изумленный, и оскорблено на меня уставился, - а не пойти ли тебе... - вдруг я вспомнила про Грагшу, и моя внутренняя истеричка, которой дали, наконец, волю выплеснуть накопившееся, решила, что отдуваться должен не только Рэйн, - да пошли вы все! Со своими трансами, смесями и вуду! Вы у меня уже  поперек горла стоите! Вы... - тут я осознала, что уложили меня посреди стойбища, возле общего костра, где собиралась по вечерам стая. И хотя до этого часа еще было далеко, и все пока занимались другими делами, любой и каждый видел и слышал меня сейчас, - все... - стоило бы остановиться, но истеричка решила иначе, - вы все меня достали! Ненормальные дикари! Я и духа вашего больше не выдержу, - понимала, что говорю лишнее, и никто, кроме Грагши да Рэйна, даже примерно не представляет, что происходит и чем они провинились... Но время остановиться, извиниться и взять слова обратно упущено. Я пошла до конца, - ноги моей больше не будет в этой стае! - рыкнула, как итог, и, развернувшись на девяносто градусов, метнулась прочь со стойбища. Я успела дойти до границы лагеря и скрыться под тенью опушки, прежде чем чья-то сильная рука меня поймала и заставила остановиться.

- Ничего не хочу слушать, Рэйн, - ответила, не оборачиваясь! почему-то не было сомнений, что это он. Кто еще б кинулся за мной?

- Не надо слушать, - ответил альфа, - лучше сама скажи.

- Что сказать? - огрызнулась я и посмотрела на него грозно. Рэйн глядел с подкупающим добродушием.

- Все, что хотела сказать, но не позволяла себе, - он качнул плечами и признался с сожалением, - ведь ты немало пережила. А никто из нас даже не удосужился послушать спросить, что ты хочешь, что ты, именно ты, собираешься делать.

Стало совестно от того, как я взбесилась и наорала на него.

- Мы только и делали, что думали за тебя и решали за тебя, - тем временем продолжал Рэйн, - а с тобой так нельзя, - он усмехнулся, его взгляд еще больше потеплел, - теперь я вижу.  Ты настоящая альфа, как и я.

Глава 22. Щепотка правды, мешок загадок - 1

Мы с Рэйном отошли подальше от стойбища. Никто не мешал нам, разве что в самом начале пути из-за старого поваленного дерева выглянула пара взволнованных женщин, но вожак дал им знак рукой, что все хорошо, и те молча ушли.

Я не сразу начала говорить.

Все чудилось, будто кто-то за нами следит и бессовестно подслушивает. А стоило убедить себя: это ерунда и лишь плод воображения - в горле вырос твердый ком,будто бы забаррикадировавшей дорогу словам. Как я ни силилась, выдавить из себя хоть звук не получалось. Выходило только вздыхать и порой сердито прочищать горло. Рэйн не давил, не подгонял. Медленно шел рядом и молчал.