Укротитель для волчицы (СИ) - Шейн Анна. Страница 47

Сердце упало в пятки. Еще парочку дней назад, это развеселило бы меня и размягчило: у Рэйна была какая-то особенная способность располагать меня к себе нежностью и игривостью. Но теперь и эти фишки не работали. Действия парня вызвали только раздражение, и я крикнула сердито:

- Рэйн! Отпусти! Отпусти сейчас же!

Пришлось стукнуть его кулаком по плечу, чтобы он послушался.

- Ладно, тебе, ладно! - пробурчал альфа то ли шутливо, то ли по-настоящему обиженно, - чего ты в последнее время такая злая? - он прижал меня к себе, надеясь задобрить все теми же старыми способами, - мы скоро совершим самый важный шаг в истории нашего народа. Ты должна гордиться, Дарина!

«А ты должен беспокоиться, Рэйн», - тут же подумала, но вслух не сказала. Парень все равно не поймет.

- Когда выдвигаемся? - спросила вместо того.

- Сейчас. Проводим племя в болота, - он говорил о тех, кто не шел на битву, - и выступим сами.

Я вздохнула и отвернулась. Сейчас, совсем скоро, я пойду на войну. Господи, как я до этого докатилась?! Почему согласилась?

Сердцебиение отдавалось в ушах. По телу бежали мурашки, в груди ныло. Я была напугана до смерти, но не смела никому это показать.

Когда соплеменники начали друг с другом прощаться, все словно бы окутало туманом. В памяти отразились лишь маленькие фрагменты происходившего. Беременная женщина плакала, ее возлюбленный ее успокаивал. Подросток возмущался, что его не берут на битву, его старший брат, которому «повезло», дразнил его и называл малышом. Рэйн произнес речь, громкую и пафосную, и остальные искренне ему аплодировали.

Потом Грагша повела соплеменников прочь, и мы некоторое время наблюдали за ними. В тот момент у меня в голове все более-менее прояснилось. Я очень четко запомнила, как фигуры растворяются вдали, исчезая среди деревьев и камней.

Те из воинов, что мгновение назад аплодировали Рэйну и со спокойным лицом прощались с близкими, вдруг притихли, словно начали что-то осознавать.

Даже закралась надежда, что сейчас они передумают... Но команда альфы: «Пора! Наше время настало», - вернула всех в изначальное безнадежно самоуверенное настроение.

Чтоб тебя... Неужели я одна понимаю, какой опасности мы себя подвергаем?

Или я сумасшедшая и, как и все безумцы, не осознаю, что вижу мир искаженным. Может, все на самом деле обстоит иначе, раз все так решительно настроены?

Мы выдвинулись в путь. По плану, волки нападут сразу, как возле тренировочного центра соберется девять групп из тринадцати. Остальные будут присоединяться к бою сразу, как подойдут.

Нам нельзя было ждать, ведь укротители быстро заметили бы, как вокруг них собирается толпа оборотней.

Группе Рэйна, впрочем, особенно нужно было спешить, ведь все зависело от нее. Все зависело от меня.

Даже если на месте уже окажутся все волки всех стай, они не смогут начать атаку, не обратившись.

Потому мы бежали очень быстро. Я запыхалась и чувствовала себя так, будто прохожу самый длинный в истории человечества спринт. Но усталость хотя бы заставляла фокусироваться на своем теле, на движении ног, на дыхании, и это отвлекало от мыслей. Самым главным сейчас было не позволить себе паниковать.

Спешка оправдала себя: когда наша небольшая группка пришла на место, разведчики доложили, что собралось пока что только пять отрядов.

- Переведем дух, а дальше будем действовать по плану, - распорядился Рэйн и, когда соплеменники согласно закивали, подошел ко мне, - ты как?

Я с трудом выдавила из себя: «Нормально», - рот был занят глотанием кислорода.

- Все зависит от тебя сейчас, - сказал альфа.

Спасибо! Ведь именно этих слов мне сейчас и не хватало! А то градус ответственности недостаточно высокий!

Глава 25. Битва начинается - 2

В ожидании мы провели недолго, впрочем, это время показалось мне вечностью. Даже Рэйн как-то притих и, хотя ни на минуту не отходил от меня, молчал, понурив голову.

Хотелось придушить его за это!

Но я понимала, что просто перекладываю на него свои тревоги. Если бы он говорил без умолку, я бы точно так же сидела и злилась.

Наконец, пришло сообщение, что волков собралось достаточно для штурма. Бойцы и, невольно, и я, посмотрели на Рэйна. Молодой альфа словно бы колебался секунду, и мне уж показалось, что он сейчас может отказаться от безумной затеи… Но не тут-то было.

- Значит, пора, - он взял меня за руку и заставил подняться вместе с собой, - выходим к границе леса. Там и обратимся.

Хотелось выдернуть руку, а то чувство, будто меня принуждают к этому, усилилось. Начало неприятно подсасывать в районе солнечного сплетения.

Впрочем, выдернуть руку словно не было сил… Наверное, мне просто хотелось думать, что меня заставляют развязывать войну. Снять с себя ответственность.

Но… Это все отмашки. Следует признать это. Раз уж впряглась – иди до конца. Хотела я этого или нет – другая история. История, которую уже не изменишь.

Пути назад нет. Я четко это осознала, выступив на границу леса. Впереди виднелась высокая, почти крепостная, стена – учебный центр, где держали волков. Рядом, за парковкой, располагалось центральное здание, так хорошо мне знакомое.

Верон где-то там.

Отовсюду доносился шелест и шепот. Отряды были готовы и ждали, когда я дам им силу.

Что ж. Пришло время. Еще немного промедления, и укротители почуют неладное.

Я высыпала в руку содержимое мешочка, который дала мне Грагша и, зажмурившись, вдохнула в себя.

В носу защекотало, во рту возник пряный, как от корицы, привкус. Тепло объяло гортань и медленно поползло вниз, к сердцу. То сразу отреагировало участившимся ритмом, и вскоре по всему телу прошелся мощный импульс, закололо в руках и ногах, заныли мышцы…

Я обратилась стремительно быстро, и уже через минуту тихий полуденный лес пронзило громким воем белой волчицы.

Это не осталось незамеченным: охранники на вышках, укротители на парковке всполошились, но было уже поздно.

Наделенные силой волки с ревом метнулись вперед.

В ушах у меня загудело, а перед глазами все поплыло. Я не представляла, что нас так много. Оборотни, один за другим, выныривали из леса и быстро, храбро, стремительно бросались в бой.

Когда несколько из них с разбегу попытались взобраться на стену – послышались первые выстрелы.

Меня передернуло и потянуло неописуемо сильно побежать за всеми.

Все тогда смешалось. Могучие волки, грозные укротители, лес, стены тренировочного центра. Удалось прорваться к баракам, сломав решетчатый проход.

Укротители заняли здесь позицию, и я увидела, как наступление превращается в бойню. Свист пуль, рычание, ругательства.

Появились волки-ученики. Некоторые из них, хоть и не были обращены, попытались присоединиться к борьбе с укротителями. Другие же прятались.

- Это ты... - вдруг из гула боя я чудом выхватила обращение и чутьем поняла: оно адресовано мне.

В тот момент я стояла возле дорожек для боя. Из-за скамеек, на которых собирались члены «стай», выглядывало испуганное, еще детское лицо.

Рукс?!

Брат рыжей волчицы Рикс, который по ее словам тоже был утаенным.

Взгляд мальчика просиял. Он тоже узнал меня:

- Ты вернулась за нами? - Рукс хотел спросить что-то еще, но вдруг его лицо перекосило от боли, руки и ноги быстро задергались, и он упал на землю.

Я увидела, что лампочки на его ошейнике мигают - кто-то привел в действие шоковый удар.

Ощутила на себе чье-то пристальное внимание и резко обернулась. Передо мной стоял укротитель. Шерсть встала дыбом: он направил в мою сторону ружье.

Но жизнь не успела пронестись перед глазами. Следовало ожидать: если мне повстречался Рукс, то опекающая его сестра должна быть рядом.

И рыжая волчица не заставила себя ждать. Она выскочила не пойми откуда и молнией бросилась на укротителя. Повисла на нем, обхватив ногами, и принялась бить, царапать, кусать, оставаясь при этом, как и прочие заключенные ученики, в человеческом обличье.