Укротитель для волчицы (СИ) - Шейн Анна. Страница 61

- Ты всегда был идиотом. Идиотом и слабаком, - бросил ему отец.

- Знаешь, - кровь хлестала по его лицу, но по голосу я чувствовала: он улыбается своей коронной хитрой улыбкой, - не буду спорить. Я слабак. А вот она... Она очень сильная. Особенно когда волчица.

- Что? - его отец недоуменно нахмурился.

- Я просто хочу сказать... - когда он произнес это, я ощутила, как тело наполняется энергией, как по венам струится электричество, как запускается превращение, - хорошо, что мы начали вживлять капсулы с транс-веществом в их ошейники. Все эти шприцы - сущее проклятие!

По телу прошла мелкая дрожь. Когда он поцеловал меня... Он трогал мой ошейник, я почувствовала легкий укол, но не поняла, что это. Я даже нашла ранку на шее позже, уже в лагере волков.

Он знал, что я переживу выстрел, потому что буду в звериной форме.

В груди заныло. Все это время я проклинала его, а он... Сделал все, чтобы мне помочь. Даже пошел против отца, лишь бы дать мне время обратиться и сбежать!

Осознание пронзило меня, словно молния. Я вздрогнула, будто бы просыпаясь от кошмара, но не вышла из транса.

Вместо этого я снова очутилась у обелиска. Рана на животе пропала, чудовище больше не пыталось меня убить. Оно исчезло, а замес него передо мной сидел Верон.

Потерянный, разбитый. Он держал в руках странное устройство, и, приглядевшись, я с удивлением обнаружила: это тот самый прибор, с помощью которого черный волк перенес меня в этот мир.

- Так странно, - Верон заговорил внезапно, но очень тихо, медленно, в совершенно несвойственной ему манере, - я не помнил ничего. Я... Краем уха услышал об этой штуке. Технологии на тот случай, если мы вконец разрушим этот мир и отправимся в следующий. Я... Украл его? - он поднял на меня взгляд. Ярко-голубые глаза бегали туда-сюда, будто искали, за что зацепиться, - и... Проклятье, я не помню куда я его дел после этого. Дарина... Я... Я подвел тебя. Я во всем виноват. Это я всегда во всем виноват! Я просто чудовище, которое лишило тебя нормальной жизни!

- Нет! - мой голос оказался неожиданно хриплым и жалостливым. Но... Сейчас у меня и вправду глаза были на мокром месте, - ты не чудовище, Верон. Тебе просто очень, о-о-очень не повезло.

- Не повезло быть сыном тирана? Не повезло потерять мать в детстве? Не повезло быть супер-особенным оборотнем и даже не догадываться об этом?

- Не повезло встретиться со мной. Я из тех заноз, которые заседают так глубоко, что не вытащишь. И остается только смириться, - попыталась перевести все в шутку. Так ведь работают его мозги, да?

Кажется, удалось его чуточку тронуть. Он легко улыбнулся, но уже через секунду снова впал в тяжелую задумчивость. Его взгляд начал мутнеть, я почувствовала, что теряю его, а он - себя, и прибегнула к тяжелой артиллерии:

- Верон, ты... - тяжело сглотнула. Признания никогда не давались мне легко, - ты нужен мне. Я...

- Боже, Дарина! - несмотря на то, что он перебил меня, да еще и в такой важный момент, в груди отдалось теплом. Я услышала знакомые саркастичные нотки в голосе, увидела огоньки в глазах, - ты ведь не собираешься признаваться мне в любви? Хотя бы для начала сводила меня куда-нибудь! Что за времена пошли, никто уж не помнит, как нужно ухаживать за молодым красивым мужчиной!

Я широко улыбнулась. И это Верон еще не слышал безумную идею мамы про то, что он должен заделать ей внука!

Хотя я знала, чувствовала: он еще не в порядке, как бы нормально (в своем особом виде нормальности) он сейчас не выглядел. И вряд ли скоро придет в себя. Но сейчас, в этот момент, он стал собой. Не черным волком. Не чудовищем, которое испытывает одну лишь боль. А Вероном. Невыносимым и полным сюрпризов.

Сейчас самое время вытаскивать его.

- Верон... Ты должен проснуться. Сделай это вместе со мной. Просто... Вернись ко мне, ладно?

Он замер на мгновение, будто бы задумался.

- Дарина... Что нас может там ждать? В моей жизни было много дерьма, и я начинаю сомневаться, что тенденция как-то изменится.

- Я не могу обещать, что все будет хорошо, - мне захотелось ответить честно, - но я обещаю, что буду рядом. Ни тебе, ни мне больше не надо проходить через эту треклятую жизнь по-одиночке. Ну и... Я угощу тебя травяным чаем. Тем особенным, который доктор прописал.

Он усмехнулся, улыбнулся искренне. Я взяла его за руки, он тут же сжал горячими ладонями мои пальцы. Голубые, окаймленные почти черным цветом глаза посмотрели на меня нежно. Верон чуть заметно подался вперед, сердце сначала замерло, а потом забилось быстро-быстро. Я сразу поняла его намерение, губы приоткрылись сами собой, будто призывая его сделать более решительный шаг.

И он его сделал.

Обхватив меня за талию крепко, но осторожно, приблизил к себе. Его губы припали к моим, сначала осторожно, будто он боялся оттолкнуть меня... Но с каждой секундой он становился все настойчивее, обнимал меня все крепче, прижимал все ближе, целовал все горячее...

Прерывистый стон вырвался из груди, и только тогда Верон остановился. Не отпуская меня, он снова посмотрел мне в глаза, любовно и страстно, и прошептал:

- Ты не хотела бы продолжить этот наш... разговор... в более реальном месте?

Я усмехнулась и кивнула.

- Проснись вместе со мной, Верон. На счет три. Раз... Два... Три.

Эпилог

Небольшой город расположился у подножия рыжего каменистого холма. С его вершины он казался маленьким, почти игрушечным. Тысячи огней из окон, от фонарей, горящих фар машин напоминали светлячков.

Чудилось, что в городе и вовсе нет никого, кроме этого света, что самое время развернуться и уйти прочь... Но об этом не стоило и мечтать.

Совсем юная, едва вышедшая из подросткового возраста девушка с золотыми волосами невольно поежилась. За спиной уж было столько городов, столько поселений, столько людей... Но каждый раз ей становилось не по себе. Будто она обращалась к своему дару впервые и впервые все переживала.

- Ты замерзла, чебурашка? - раздался мягкий голос.

Девушка улыбнулась. Никто, кроме ее мамы и бабушки, не знал, кто такой чебурашка, и, продолжи они обращаться к ней так - все решат, что это ее имя или прозвище.

На плечи упал тяжелый шерстяной плед, сильные, но с ней всегда нежные, руки аккуратно разгладили складки на спине.

- Кто бы знал, что укротители успели развернуть колонию так далеко на севере... - буркнула мама, - хотя нет. Кое-кто знал. Но предупредить меня, чтоб я собрала вещи потеплее, а дочурка не мерзла, он, конечно же, не додумался.

- Наверное, он сделал ставку на чай, - пошутила девушка, не желая признавать, что не холод заставляет ее ежиться, а то, что ей предстоит сейчас сделать.

Повернувшись, она увидела лицо мамы, всегда чуточку напряженное, с постоянно испытующим взглядом, но сейчас смягченное легкой улыбкой.

Она любила пожурить папу, а тот не упускал возможности пожурить ее в ответ. Что поделать, у обоих были ужасные взрывные характеры, а жизнь, проведенная в вечной борьбе, делу не помогла. Но златовласая волчица всегда знала и, главное, чувствовала, что они любят друг друга. И любят ее.

- Не переживай, Майя, сегодня все должно пройти легко, - мама словно бы прочитала ее мысли, - почти все местные собираются добровольно принять дар.

- Разве у них есть выбор?

- Давай не будем снова поднимать эту тему... - мама устало вздохнула.

Майя недовольно поморщилась. С малых лет она знала, кем является, и что должна сделать. Великая волчица, которая принесет равновесие в мир.

И долгое время она искренне верила, что это правильно, это ее предназначение, другого пути просто не может быть. Она слышала много страшных историй об укротителях, об их преступлениях против волков, первоначальных хозяев планеты, о партизанской войне...

Ей не раз выпадало общаться с друзьями родителей, которые были на передовой, с Рэйном, собравшим самую большую, самую сильную стаю, нападение которой становилось страшным сном военных частей, с Рикс и Руксом, создавшими подпольную сеть по спасению плененных волков, со многими другими, кто приходил к ее бабушке и жрицам за духовным советом или к ее родителям за помощью в очередном опасном предприятии.