Голос Арчера (ЛП) - Шеридан Миа. Страница 43

— Ты тоже все для меня, Арчер, — сказала я. — И теперь, — пробормотала я, уплывая в сон, — каждый раз во время грозы я буду думать только о тебе.

22 глава

Бри

В течение следующей недели мы впали в легкую рутину, и были так поглощены друг другом, что едва могла дождаться конца рабочего дня, неслась домой, принимала душ, хватала Фиби и мчалась к нему. Улыбка, которой Арчер одаривал меня каждый день, заставляла меня чувствовать себя сокровищем. Когда он обнимал меня, и разумом, и сердцем я чувствовала себя дома.

Объятия Арчера были моим домом — единственным местом, где мне хотелось быть; местом, где я чувствовала себя в безопасности. Местом, где я чувствовала, что любима.

Мы занимались любовью везде. Долгими ночами изучали тела друг друга, выясняя, что доставляет удовольствие другому. И, как и во всем остальном, Арчер стал мастером в искусстве любви, оставляя меня обессиленной и удовлетворенной в конце каждого раза. Он не только знал, как заставить меня с помощью рук, языка и его внушительного мужского достоинства сгорать от желания, он также знал, что если он почешет меня под коленками своими короткими ногтями, я буду мурчать, как кошка, а если он будет пропускать мои волосы сквозь свои пальцы, я полностью расслаблюсь. Казалось, мое тело — его инструмент, на котором он учится играть, и это получалось у него так превосходно, что мелодия отдавалась в каждой частичке моей души. Не только потому, что он доставляет мне физическое удовольствие, а еще и потому, что он заботится о том, чтобы знать обо мне все до мелочей.

Однажды он поставил миску с чипсами, пока я готовила нам обед. Когда я начала их есть, я заметила, что все чипсы скручены в спиральки — я обычно искала такие в пачке.

Сбитая с толку, я посмотрела на чипсы, затем на Арчера.

— Все чипсы… они скрученные, — сказала я, размышляя, как безумно это звучит.

«Разве не такие ты любишь?»

Я медленно кивнула, осознавая, что он вскрыл не одну пачку, чтобы выбрать мои любимые. Когда я поняла, что он заметил эту мою маленькую особенность, я не знала, плакать мне или смеяться. Но в этом был весь Арчер. Он хотел постоянно радовать меня, и он бы сделал для этого все, что только мог.

Иногда, когда мы были чем-либо заняты у него дома, я замечала на его лице тот особый ленивый взгляд, который означал, что он раздумывает о том, что ему хочется со мной сделать в этот момент. В тот же миг я становилась влажная, мои соски твердели от мыслей о его невысказанных желаниях.

Затем он мог взять меня на руки и отнести к себе в кровать. Или, если мы были на грани, он мог взять меня прямо там, где мы находились: на покрывале на траве под яркими лучами солнца или в двухместном гамаке, или на песчаном берегу озера.

После одного такого действа, когда мое тело еще дрожало от пережитого оргазма, я, задыхаясь, шептала: «Я мечтала об этом. Я мечтала о нас».

Его глаза прожигали мои, он нависал надо мной и долгие минуты изучал меня, прежде чем склониться и поцеловать меня так нежно, что мне казалось, мое сердце разорвется.

Я перекатилась на мокром песке и оказалась сверху, улыбаясь в его губы. Затем мы перестали смеяться, я положила голову ему на грудь и лежала так, наслаждаясь этим моментом. Я была благодарна воздуху в легких, солнышку, которое грело спину, и красивому мужчине в моих объятиях. Он вырисовывал буквы пальцами по моей коже. Через пару минут я поняла, что он пишет «Моя Бри... Моя Бри... Моя Бри...» снова, и снова, и снова…

На улице стало прохладнее, и мы побежали в дом, смеясь и дрожа от холода. Затем залезали в душ, чтобы смыть с себя песок.

Позже мы зажгли камин и свернулись на диване. Какое-то время мы прижимались друг к другу, потом я повернулась и посмотрела на него.

Арчер умел делать все сексуально и по-мужски. Мое сердце останавливалось от того, как естественно и неосознанно он это делал. Он мог прислониться бедром к столу особым способом или стоять в дверном проеме, держась сверху за дверной косяк, наблюдая за мной. Он абсолютно не представлял, как это действовало на меня. Арчер просто был собой, и это еще больше притягивало. Я ни за что не рассказала бы ему об этом. Мне нравилось иметь секрет. Мне нравилось, что это только мои моменты. Я не хотела влиять на его поведение своим признанием. Что касается меня, я была безнадежна, когда дело касалось Арчера Хейла.

Я задумывалась о том, каким мужчиной он мог быть, если бы не ужасная авария, если бы он не потерял голос... Был бы он квотербеком футбольной команды? Пошел бы он в колледж? Занимался собственным бизнесом? Однажды я поддразнила его тем, что у него хорошо получается все, за что бы он ни взялся... Но это была правда. Он просто этого не видел. Он не верил, что способен на что-то.

Он все еще не рассказал мне о том дне, когда потерял своих родителей. Я не спрашивала его. Мне отчаянно хотелось узнать, что произошло с ним, но я не хотела его торопить, пока он сам не расскажет.

«О чем ты думаешь?» — спросил он, внимательно посмотрев на меня.

Я улыбнулась.

«О тебе, — ответила я. — Я думаю о том, как я каждый день благодарю звезды за то, что я приехала сюда... к тебе».

Он улыбнулся. От его приятной улыбки бабочки порхали у меня в животе. Арчер сказал:

«Я тоже».

Затем он нахмурился и отвел взгляд.

«Что?» — спросила я, взяв его за подбородок и повернув лицом к себе.

«Ты останешься, Бри? — спросил он. — Ты останешься здесь, со мной?»

В этот момент он выглядел как маленький мальчик. Я поняла, как сильно ему нужно, чтобы я сказала, что никуда не исчезну, как исчезли все те, кого он любил.

Я кивнула головой:

«Да, — ответила я. — Да».

Я сказала это всем сердцем. Моя жизнь теперь была здесь. Этот мужчина был моей жизнью. Чем бы это ни кончилось, я никуда не уеду.

Он посмотрел в мои глаза, как бы пытаясь решить, уверена ли я в своих словах. Казалось, он был удовлетворен тем, что увидел. Он кивнул и притянул меня к себе, крепко обняв.

Арчер не сказал, что любит меня. Я тоже этого не сказала. Но в тот момент я поняла, что люблю его. Я была так сильно влюблена, что это почти сорвалось с моих губ. И мне пришлось приложить усилие, чтобы не прокричать эти слова. Но каким-то образом я поняла, что стоит подождать, пока он сам скажет, что любит меня. Если он тоже влюбился в меня, я бы хотела, чтобы он понял это сам. Арчер жил жизнью, лишенной человеческой доброты, нежности и внимания. Для него это, должно быть, сложно. Мы не говорили об этом, но иногда я наблюдала за его взглядом, пока мы занимались обычными вещами: лежали на диване и читали, ели вместе или гуляли по берегу озера. Казалось, он старается упорядочить свои мысли и чувства в голове, наверстывая шестнадцать потерянных лет. Возможно, нам стоило поговорить об этом, возможно, это помогло бы ему, но по какой-то причине глубоко в душе я надеялась, что моя любовь вылечит его израненное сердце.

Через минуту он отпустил меня. Я встала и посмотрела на него. Он улыбался еле заметной улыбкой.

«У меня есть к тебе просьба», — сказал он.

Я нахмурила брови.

«Хорошо», — сказала я, подозрительно глядя на него.

«Ты научишь меня водить?»

Научу чему…? Да! Конечно!

«Ты хочешь водить?»

Он кивнул.

«У меня есть грузовик, который достался мне от дяди. Он стоит в гараже в городе. Рабочие периодически его заводят и проезжают на нем несколько километров. Я всегда хотел продать его, но все время откладывал. На самом деле я думал, что никогда не смогу водить его. Но теперь, может быть, я смогу».

Я была рада и практически скакала на диване. Это первое, что Арчер предложил сам, что-то, что вытащит его за границы его дома, дальше магазина.

«Отлично! Когда? — спросила я. — Завтра я не работаю».