Комендантский год - Тамоников Александр. Страница 6

– Разрешите перебить, товарищ полковник. В Локте я провел лишь детство и юность. Жил в городе, состоял в пионерской, а позднее в комсомольской организации. Мои родители точно не были антисоветчиками. Но большинство окружающих нас людей действительно страдало некоторой аполитичностью. Они неохотно вступали в партию, из-под палки участвовали в общественной жизни, не понимали, зачем выходить на субботники. Но смею вас уверить, это не было повальным явлением.

– К вам никаких претензий, Вадим Андреевич. Ваша биография выше всяческих похвал. В противном случае вы не служили бы в контрразведке и не сидели бы сейчас здесь. Но давайте смотреть правде в глаза. Речь не о вас. В Брасовском районе был самый высокий по стране процент раскулаченных. В начале двадцатых там действовали антисоветские банды, и органам ГПУ приходилось несладко. Процент людей, согласившихся в сорок первом сотрудничать с оккупационными властями, тоже зашкаливал. Да, в стране уже два года наблюдается общий патриотический подъем, идет мобилизация всех сил на отпор врагу. Но будем честны. Это не относится к западу Орловской области. Локоть немцы взяли в сентябре сорок первого. Советская власть же в тех местах самоустранилась задолго до этого. Чиновники просто бежали. Партийные организации там и раньше были разобщены, засорены сомнительными элементами. Несколько недель в районе творилось безвластие – грабежи, погромы, хозяйничали банды. Возвращались раскулаченные, присматривались к своим бывшим землям, занимали дома, которые у них отобрали. Откуда-то взялась фигура Константина Воскобойника, инженера со спиртового завода. Этот махровый антисоветчик обладал организаторскими способностями, сформировал так называемую народную милицию, стал наводить порядок. Уголовников, надо признаться, он прижал. В отряде милиции было сто человек. Собрал Воскобойник каких-то людей, назначил их старостами, депутатами, сформировал что-то вроде выборного округа. Эта вот компания и назначила его губернатором Локтя и окрестных земель. Проще говоря, сам он себя продвинул. Замом сделал Бронислава Каминского, своего дружка с того же завода. В Локте худо-бедно навел порядок. Потом нагрянули немцы. Воскобойник тут как тут, бьет челом, клянется в верности. И ведь уболтал он оккупантов. Командир авангардной танковой группы признал его полномочия и утвердил бывшего инженера в должности бургомистра всей Локотской волостной управы. Да, пробивных способностей этому типу хватало. Сначала немцы разрешили ему иметь двадцать вооруженных людей, а через две недели – уже двести. И пошла писать губерния. Он объявил местное самоуправление, создал отряды самообороны. Воскобойнику теперь подчинялись населенные пункты, прилегающие к Локтю. Там появилась вооруженная полиция. Оккупанты нарадоваться не могли. Он подпольщиков уничтожал, советских партизан загонял в глухую чащу. Войско его росло как на дрожжах. Воскобойника ценил генерал Бранд, командующий тыловым районом. Увы, у него была поддержка местного населения. Под ружье народ шел охотно. Округ разрастался, величался теперь Локотской республикой, автономией, особым округом. Крупная административная единица рейхскомиссариата Московия, надо же! Округ делился на уезды, те – на волости. Везде собственная администрация, вооруженные отряды. Надо признаться, Вадим Андреевич, это образование действительно особое. Такого еще не было на оккупированных землях. Власть в округе принадлежит не немецким оккупационным администрациям, а местным территориальным органам. Все начальство Воскобойник назначал лично. Немцы не имели права вмешиваться в работу местной власти, могли только советовать и помогать. На сей счет был издан специальный приказ.

– С такими способностями, и только инженер на спиртовом заводе! – Полковник Ломакин иронически хмыкнул.

– Именно, – сказал Сырецкий. – Не давала наша власть ему развернуться. А тут разгулялся, шельма. Издал свою газету, укрупнил войско, написал какой-то манифест и даже собирался организовать собственную партию. Осенью прошлого года сформировал свою первую полноценную бригаду, обозвал ее Русской Освободительной Национальной Армией – РОНА. В войсках сплошь уголовная мразь и враги советской власти. Но воевать умеют. Немцы терпят. Им в принципе неплохо живется. С партизанами и подпольем борются другие, провиант для вермахта собирают, коммуникации охраняют. В дела округа они действительно не лезут. Впрочем, долго Воскобойник не протянул. Зимой прошлого года советские партизаны товарища Сабурова совершили внезапный бросок, атаковали дом бургомистра и полицейскую казарму, с полсотни полицейских положили. Воскобойник выбежал на крыльцо и поймал пулю. Партизаны отошли, операция удалась. У Воскобойника осталась вдова, некая Анна Вениаминовна. Она теперь в тамошней канцелярии работает, почетная, так сказать, гражданка. А вся власть перешла к Брониславу Каминскому. Неизвестно еще, что наши выгадали, прибив Воскобойника. Этот фрукт оказался еще хлеще. Теперь он великий пропагандист германского нового порядка. Действует жестоко и все же пользуется авторитетом не меньшим, чем предшественник. В округе действует строгая судебная система из трех уровней. За участие в партизанском движении – смертная казнь, за его поддержку – она же, за уклонение от службы – тоже виселица. Полиция лютует. Кстати, любопытный факт. Был у них такой начальник окружной полиции Маслянский. Лично людей пытал и расстреливал. Подпольщики немцам дезу подкинули. Дескать, воровал он золото, отобранное у населения. Те поверили и вздернули Маслянского. И еще один любопытный факт. В Локте расположен штаб Сто второй венгерской пехотной бригады. Подразделения разбросаны по населенным пунктам. Двух венгров люди Каминского поймали на мародерстве и убийстве мельника, судили, приговорили к смерти и повесили на городской площади. Немцы резко выступили против, но Каминский не стал их слушать, поступил по-своему. И это сошло ему с рук. Немцы предпочитают не ссориться с ним. Каминский железной рукой правит в своей «республике» всего полтора года, а уже такого наворотил! Конфискует скот у населения, способствует угону людей в Германию, насильно мобилизует молодежь в свою армию. Партизан расстреливает безжалостно. Отмечены, кстати, случаи дезертирства людей из партизанских отрядов и перехода на сторону Каминского. К сожалению, это тоже факт. В населенных пунктах народ не ропщет. Жизнь полностью меняется, идет возврат к пещерному капитализму. Упразднены колхозы, возвращена частная собственность. Каминский провозглашает свободу так называемого предпринимательства, что приводит к эксплуатации. Колхозное имущество реквизировано, распределено между работниками полиции, местными раскулаченными, чиновниками аппарата власти. Службы Каминского собирают налоги, обеспечивают безопасность перевозки грузов на территории округа, снабжение немецких войск продовольствием. Единственным платежным средством, кстати, там является советский рубль. Ходят слухи, что у Каминского есть собственные склады, где он держит награбленное добро. Про насильственную мобилизацию я, кажется, говорил. Она сопровождается угрозами расправы и захватом в заложники семей уклонистов.

– Позвольте, товарищ полковник, там же действуют партизаны…

– Действовали, – поправил майора Сырецкий. – РОНА – банда уголовников, но воюет эффективно. Командный состав – бывшие кадровые офицеры Красной армии. За последние полгода Каминский дважды проводил карательные рейды против партизан и тех, кто их поддерживает. Немцы решили очистить свои тыловые районы и взвалили эту задачу на него. Надо признать, он успешно с ней справился. Ему помогали осведомители. Базы в лесах окружали, подвергали минометному обстрелу, после чего каратели зачищали местность. Уничтожались целые деревни по малейшему поводу. Если поступал сигнал, что крестьяне сотрудничают с партизанами, то люди Каминского не утруждали себя поиском доказательств. Деревни сжигали из огнеметов, население расстреливали. В ходе операции «Цыганский барон» они уничтожили больше тысячи партизан. Возможно, цифра эта завышена, но все равно итог плачевен. В ходе операции «Фогельзанг» – еще полторы тысячи и несколько сот мирного населения. Сожжены четыре деревни. Сейчас на всей огромной территории округа действует единственный отряд советских партизан. Им командует товарищ Задорожный Федор Вячеславович, бывший секретарь райкома с Брянщины. У него меньше ста штыков, место дислокации – Черемичный бор. У Задорожного есть рация, и мы поддерживаем с ним связь. Помимо отряда партизан в Локте действует небольшая группа подпольщиков, связанных с Задорожным, но уже несколько месяцев они себя ничем не проявляют. Больше советских партизан в округе нет.