Нулевой пациент. Случаи больных, благодаря которым гениальные врачи стали известными - Перино Люк. Страница 4

Следовательно, Мортон не присутствовал, когда его бывший товарищ в декабре 1844 года обнаружил свойства закиси азота. Но через несколько месяцев после открытия Мортон бессовестным образом воспользуется неудачами Уэллса…

Успешно применив анестезию на нескольких пациентах, Уэллс решил рассказать о своем открытии. В начале 1845 года он представил его в больнице общего профиля Массачусетса перед знаменитым хирургом, профессором Джоном Уорреном, а также пришедшими по случаю студентами и зрителями. Уэллс применил газ к студенту, который согласился вырвать зуб. Но очень неудачно маску сняли раньше времени, и в момент операции студент завопил от боли. Может, студент закричал, чтобы угодить профессору Уоррену, который совершенно не верил истории с общей анестезией? Мы никогда этого не узнаем. Как хирург, влиятельный и уважаемый человек, мог поверить какому-то зубодеру?

«Какой вздор!» – хором кричали профессор Уоррен, его студенты и зрители после провалившегося на их глазах опыта Уэллса.

Мортон был свидетелем публичного позора, обрушившегося на его бывшего учителя и коллегу. В тот же вечер он попросил его повторить опыт, и все прошло безукоризненно. Мортон был очарован и тут же представил, сколько можно заработать на подобном открытии. Однако он не мог столь поспешно и открыто предать своего учителя. Тогда он решил использовать эфир, который демонстрировал те же свойства, хотя и переносился пациентами явно хуже. Он объявил бой закиси азота – битву более благородную, чем вызов, брошенный учителю учеником. Кроме того, Мортон был изворотливее и умел обольщать, а история науки не лишена и тактической хитрости.

После продолжительных экспериментов, 16 октября 1846 года Мортон был готов. Ему было 27 лет. Перед тем же Джоном Уорреном, в той же общеклинической больнице Массачусетса он повторяет опыт Хораса Уэллса. Оперируемый пациент с большой опухолью на шее ничего не почувствовал. Зал взорвался аплодисментами. Так 16 октября становится днем рождения эфира, официальной датой возникновения общей анестезии. Зал, ставший свидетелем этой присвоенной победы, переименовали в Ether Dome («амфитеатр эфира»), чтобы увековечить место его изобретения. Столь престижное заведение больше приличествовало подобному открытию, чем ярмарочный балаган.

Как и многие другие, Мортон понял: чтобы войти в историю, одного ума недостаточно – нужно еще выбрать подходящую публику, время и место. На его могиле высечена надпись: «Создатель и провозвестник ингаляционной анестезии, до которого хирургия всегда была агонией. Благодаря ему во время операций удалось не просто избежать боли, а вовсе избавиться от нее. С тех пор наука держит боль под контролем». Эта эпитафия должна была быть посвящена Уэллсу.

Между тем Уэллс продолжил делать операции с применением закиси азота. Он быстро понял, что не в силах соперничать с хитрецом Мортоном. Он попытал счастья в Париже, но, прочитав статью об использовании в анестезии хлороформа, вернулся в Нью-Йорк. Как ранее с веселящим газом, Уэллс решил испробовать действие хлороформа на себе. Ошибка стала роковой. Он не знал, что хлороформ вызывает сильную зависимость, особенно у людей, обладающих психической предрасположенностью. Вероятно, Уэллс относился к их числу. Он лишился рассудка. В январе 1848 года он был арестован после того, как облил лица двух проституток серной кислотой. В том же году он покончил с собой в тюрьме, вскрыв бедренную артерию. Скорее всего, такой конец был вызван действием хлороформа в сочетании с биполярным расстройством.

Но вернемся к Мортону и его успешному испытанию эфира. Как и многие американцы, он считал, что идея удачна только в том случае, если приносит много денег. К сожалению, он не мог запатентовать уже всем известный в то время эфир. И тогда он изготовил смесь эфира и апельсинового масла, которую назвал «летеон». Однако все прекрасно понимали, что ее основным действующим веществом был именно эфир. Создание или продление действия патента с добавлением вспомогательного вещества к известному продукту и приписыванию ему тем самым новых свойств оказалось очень прибыльной уловкой, переделкой, которая вошла в обиход фармацевтической промышленности. Как минимум, Мортон стал изобретателем этого приема.

Наконец, не обойдем стороной третье действующее лицо невероятной истории общей анестезии, с которого все и началось, – ярмарочного артиста Колтона. Он продолжил рвать зубы и открыл собственное дело вместе с двумя дантистами, чтобы распространить применение анестезии с использованием закиси азота. Затем, посчитав, что зарабатывает недостаточно, он решил попытать счастья на американском Западе во время золотой лихорадки. Но из-за хронического отсутствия проницательности он потерпел поражение и на этом поприще и вновь вернулся к зубоврачебному делу, закиси азота и склонности перенимать чужие достижения.

Спустя годы после открытия Хораса Уэллса в практике анестезии продолжались метания между хлороформом, эфиром, закисью азота и различными соединениями новых веществ. Когда в 1880 году анестезия стала безопасной и была законодательно закреплена, хирургия решительно шагнула в современность. Раньше она была внешней, то есть оперировали зубы, абсцессы, переломы, раны и любые повреждения, легко доступные с помощью скальпеля. Но теперь она стала внутренней, проникнув глубоко в тело и органы. Названия внешней и внутренней хирургии, указывающие на наших «героев», происходят от революции, произведенной анестезией, которой мы обязаны ярмарочному артисту, шуту, зубодеру и мошеннику, сумевшему очаровать жалкого профессора.

3. Душа Финеаса

Инженеры центральной железной дороги Вермонта были озадачены: требовалось максимально сократить стоимость строительства. Основанная в 1843 году, на тот момент их железнодорожная компания существовала всего лишь пять лет. Благодаря ограниченному бюджету им удалось заключить контракт на строительство дороги, связывающей Вермонт и Канаду.

Небольшой холм, расположенный в Вермонте прямо к северу от Кавендиша, состоял из очень прочной породы. Если не обходить скалу, придется копать траншею длиной более двух километров; если же, наоборот, обогнуть ее, потребуется десять дополнительных километров дороги. Чтобы сократить время в пути, было бы предпочтительнее строить по прямой, но это оказывалось дороже. Мнения разделились. И тогда инженеры приняли решение пригласить прорабов, чтобы найти наилучший выход.

Финеас Гейдж был в числе первых рабочих компании. Он устроился туда в возрасте 20 лет. Сильный, уравновешенный, трудолюбивый, он был на хорошем счету и быстро поднялся в должности. Его ответ был незамедлителен и точен: нужно пройти сквозь скалу. Компания приобрела очень мощное порошковое взрывчатое вещество, а в самой скале было много разломов, которые легко раздробить. Но, добавил он уважительно, окончательное решение за господами инженерами. Поскольку он еще ни разу не ошибался, а его уравновешенный и спокойный темперамент вызывал уважение и заставлял рабочих прислушиваться к его мнению, было решено пробурить эту проклятую скалу. Так можно будет сэкономить на щебне, шпалах и рельсах.

И вот 13 сентября 1848 года Финеас Гейдж закладывает взрывчатку, используя металлический лом – для молодца атлетического сложения это был привычный инструмент [6]. Он еще не успел насыпать в целях безопасности песок, чтобы не допустить преждевременного взрыва.

Один из рабочих окликнул его, Финеас обернулся и выпустил из рук лом, который угодил прямо во взрывчатку. Тут же прогремел ужасный взрыв. Лом подбросило со скоростью снаряда, и он пронзил по вертикали левую щеку Гейджа, выдавил глаз и вышел посреди черепа, ровно позади лба. Разлетелись обломки костей и фрагменты мозга, а сам лом упал вдалеке, на расстоянии 20 метров. Рабочий смотрел, оторопев от изумления; он попытался закричать, но не смог выдавить ни звука. На грохот взрыва обернулись остальные.

Финеас не упал – он закачался и опустился одним коленом на землю. Все бросились к нему, и даже наиболее хладнокровные с трудом могли смотреть на его раны. Самым невероятным было то, что Финеас продолжал с ними разговаривать и некоторые слова были даже разборчивы: тяжело… больно… глаз… лом… Казалось, он не собирался умирать вот так сразу. На помощь, быстро! Выручила двухколесная тачка. Врача из Кавендиша звали Харлоу.