Асфоделия. Суженая смерти (СИ) - Серина Гэлбрэйт. Страница 59
– Всё довольно просто, Асфоделия, – приступил Эветьен к инструктажу. – Стефану надо наведаться в несколько мест…
В какие именно места и по каким вопросам, разумеется, никто не уточнил.
– …мы с тобой его сопровождаем. Глаза по-прежнему не поднимаешь, с посторонними не разговариваешь, отвечаешь, только если спрошу я или Стефан. Лучше, если тебя примут за дурачка или немого, чем узнают в тебе благородную фрайнэ, – в слабом рассеянном свечении покрова я заметила, как Эветьен слегка поморщился, явно сомневаясь, что меня вовсе хоть кто-то примет за высокородную даму, особенно без богатого платья. – От меня ни на шаг, если не скажу иного. Обращаешься лишь по имени, можно добавить «арайн» и ничего более.
– После восшествия на престол моего отца Стефанов в Империи стало куда как больше, – с усмешкой заметил император.
– Если вдруг возникнет нужда, тебя звать… – Эветьен умолк.
– Можно Алёна? – выпалила я.
– Ал… Аль… – Эветьен запнулся, глянул на меня возмущённо. – Что это ещё за имя?
– Тогда Аля? – не сдавалась я.
Главное, чтобы не Лена. Я не против самого имени, но раздражало, когда так пытались называть меня.
– М-м… ладно, я согласна на Лию. Или Лею.
– Это вообще мужские имена? – усомнился Эветьен.
– Ну-у… как бы нет…
Стефанио усмехнулся снова, откровенно забавляясь нашей тихой перепалкой, и Эветьен качнул головой, обрывая возражения.
– Тогда никак не звать.
– Эветьен, нельзя никак не звать свою суженую, чревато последствиями, – вставил Стефанио, глазами выискивая что-то на правом берегу.
Лодка шла низко, над самой водой. Прямо по курсу выросла чёрная шипастая громада, рассечённая лавовыми трещинами.
– Обитель закатников, – пояснил Эветьен, и лодка стала забирать вправо.
Остановилась возле длинного деревянного причала, озарённого одиноким фонарём, и опустилась на воду окончательно. Воздушный транспорт пришвартовали как обычный водный, среди нескольких других покачивающихся лодчонок. На выходе с пристани Стефанио бросил монету бородатому угрюмому мужику, сидевшему в дощатой будке, назвал какое-то имя – ясен день, не своё, – и пошёл дальше с видом истинного господина и хозяина всей округи. Эветьен без малейшего стеснения взял меня за руку, притянул фактически вплотную к себе, и мы последовали за ним.
А за пределами пристани начиналось то, что, пожалуй, можно назвать весёлым кварталом.
Неровные мощёные улицы бежали-змеились вверх по склону, по обеим их сторонам поднимались дома не выше трёх этажей, тесно прижимавшиеся друг к другу. Ярко горели фонари при входе в заведения, вывески которых, не столько подписанные, сколько аляповато раскрашенные для большей наглядности, не оставляли сомнений в происходящем внутри. Лился свет и из высоких, похожих на витрины окон первых этажей отдельных зданий. Только за стеклом выставляли товар живой – едва одетые девицы всех мастей, телосложения и типов внешности стояли, сидели и принимали максимально соблазнительные позы, зазывно поглядывая на идущих мимо прохожих. Кажется, где-то я уже видела нечто подобное… Из открывающихся и закрывающихся дверей других заведений доносилась громкая музыка, в третьих гомонили и гремели кружками и прочей тарой для распития крепких алкогольных напитков, в четвёртых азартно играли. У пятых не было ни окон-витрин, ни броских вывесок, ни дверей нараспашку, зато многозначительно подмигивало пламя за алым стеклом фонаря, привлекая внимание к замысловатому знаку под козырьком. Я присмотрелась к одному такому и кашлянула, сообразив, что скрывалось за глухими чёрными створками подобных нарочито неприметных зданий. Вероятно, развлечения в стиле БДСМ успешно процветали и в этом мире.
Народу вокруг хватало. По большей части, разумеется, мужчины разных возрастов и сословий, хотя встречались и женщины, одетые на удивление скромно. Лишь спустя какое-то время я отметила, что девицы облегчённого поведения находились исключительно за стёклами публичных домов, а не крутились по подворотням и не хватали прохожих за рукав. На улицах относительно чисто, по крайней мере, я ожидала худшего. Верховых мало, чаще попадались экипажи, закрытые чёрные кареты и двуколки, совершенно не ассоциировавшиеся с условным средневековьем. Внимания наша троица не привлекала. Наоборот, в нынешней своей экипировке, отличающейся от моей размером по фигуре и меньшей заношенностью, Эветьен и Стефанио ничем не выделялись на фоне других посетителей весёлого квартала. Столкнись я тут с таким Стефанио, какой шагал сейчас передо мной, и ни за что не признала бы в нём правителя всея Франской империи. И даже то, что взрослый мужчина идёт по улице в обнимку с безусым юнцом, никого не волновало, не вызывало косых взглядов и не провоцировало нелестных замечаний.
Стефанио шёл первым, ориентируясь на здешних улицах столь же уверенно, как и в императорских резиденциях, словно проводил тут дни и ночи напролёт. Мы с Эветьеном держались позади, но не отставали. Эветьен вообще старался меня не отпускать ни на секунду, то брал за руку, то обнимал за плечи, будто опасаясь, что я могу потеряться. Не поднимать глаза от щербатых камней под ногами, естественно, не получилось, я открыто смотрела по сторонам, вертела головой, с туристическим интересом разглядывая всё, мимо чего мы проходили. Замечаний Эветьен мне не делал, только поначалу с непонятным ожиданием наблюдал за моей реакцией, однако вскоре словно успокоился и бдеть так усиленно перестал.
Миновав пару улиц, Стефанио свернул на третью, поуже, потише и более малолюдную, без домов публичных и игорных. Остановился перед трёхэтажным зданием с обычными, завешанными изнутри окнами, где-то освещёнными, где-то тёмными, поднял голову, осматривая его неуверенно, нерешительно будто. Глубоко вздохнул и обернулся к нам. Я тоже глянула на дом.
Приметных вывесок нет.
Как и специальных знаков.
Три ступеньки крыльца, обычный фонарь под козырьком, деревянная дверь с закрытым зарешечённым окошком в верхней части. Не похоже на клуб для местных адептов темы.
– А… – император запнулся, не иначе как вспомнив, что полным именем меня решено не называть. – Лия, слушай меня внимательно. Тебе надо войти в этот дом, попросить отвести тебя к арайнэ Астре и передать ей вот это, – Стефанио извлёк из кармана куртки запечатанный бумажный прямоугольник.
Я взяла записку.
– И ещё вот это, – к письменному посланию присоединился увесистый кошелёчек с вполне себе очевидным содержимым.
– А-а… – я беспомощно посмотрела на Эветьена. – Как я туда попаду?
– Просто постучишь, – пояснил Эветьен.
– И меня так легко пустят? – усомнилась я.
Уж не говорю, почему должна идти я, а не кто-то из моих спутников.
Ещё и с деньгами. Может статься, приличной суммой.
– Тебя – пропустят, – заверил Эветьен.
– Пропускают только женщин независимо от их происхождения, – добавил Стефанио. – Мужчинам туда хода нет.
– А меня точно отведут к арайнэ Астре?
Всё-таки у них тут какая-то неистребимая страсть к цветочным именам.
– Отведут обязательно, – кивнул император.
– И что мне ей сказать?
– Ничего. Передай вот это, – Стефанио указал на зажатые в моих руках бумажку и кошелек.
– А если она спросит…
– Она поймёт, не тревожься.
Эветьен повернул меня лицом к себе, посмотрел в глаза. Стефанио сразу отступил, снова принялся созерцать здание, делая вид, будто не слышит с расстояния в три шага, о чём мы с Эветьеном переговариваемся.
– Всё будет хорошо. Ничего плохого в стенах этого дома с тобой не случится, никто не причинит тебе вреда. Если арайнэ Астра спросит тебя о чём-то, то постарайся ответить по возможности честно. Всё сделаешь и уходи, никто не станет тебя задерживать, поняла?
Я кивнула.
– Ничего не бойся.