Кодекс Охотника. Книга VIII (СИ) - Винокуров Юрий. Страница 18

Я помнил из книг, что возникшие на Земле Эпицентры изначально не превышали в радиусе 25 километров — именно такой был самый большой на тот момент Африканский Эпицентр. Иркутский же начинался с условного круга в 30 километров в диаметре, и сперва всё казалось совсем не такой серьезной проблемой, во что превратилось сейчас. Сейчас Иркутский Эпицентр составлял вытянутый эллипс с большой полуосью почти 600 километров, и малой — 350 км. Располагался он между Иркутском и Якутском, чуть сдвинутый на запад. И вот, в данный момент, он рванул ещё на 5 километров в стороны, увеличив радиус на примерно десятку. А это означало, что укрепления и блокпосты, на которых дежурили, в основном, обычные простолюдины, оказались внутри вновь появившихся многочисленных Разломов.

Почти сразу после оповещения у меня зазвонил телефон, на котором отобразилось несколько входящих вызовов. Я хмыкнул, и нажал на первый.

— Здорово, дружище! — сказал я Андросову.

— Саша, привет! Ты видел?

— Это трудно не увидеть, — сказал я. — Планируешь съездить повеселиться?

— Конечно, я вроде, как кадровый Ист.

— И это зря, — хмыкнул я. — Я тебе говорил уже давно уйти со службы. Это ж теперь ты, — я выделил голосом, — ОБЯЗАН выдвинуться в Эпицентр.

— Да я бы и так поехал, — недоумённо сказал Андрей.

— Вот именно, — назидательно произнёс я. — Есть такие понятия, как совесть, ответственность, да и, в конце концов, патриотизм. Но когда ты едешь туда по собственному решению и по приказу — это две большие разницы.

— Не вижу никакой разницы, — сказал Андрей. — Ты с нами?

— Нет, не с вами, — сказал я.

— Опять в одиночку? — хмыкнул Андрей.

— Нет, и в одиночку пока не собираюсь.

— В смысле? А как же всё, что ты перечислил? Совесть, патриотизм, и всё остальное.

— Так оно никуда и не делось, — сказал я. — Но глядя на то, что сейчас происходит, я понимаю, что за час-два вы с этим не справитесь. А бежать тушить пожар голой жопой мне вообще не улыбается.

— Я понял, что с жопой это сейчас была аллегория. Но я не понял, аллегория на что? — сказал Андросов.

— Ладно, давай зайдем с другой стороны, — рассмеялся я. — Вот ты в каком составе планируешь выдвигаться?

— Ну... — протянул Андросов. — Мы сейчас со Светланой едем в Центр, а там, я думаю, нам дадут указания.

— Едем... Дадут... — передразнил я его. — Вот только начинаю думать, что ты становишься самостоятельным и взрослым, как ты снова плывешь по течению, не выбирая свою судьбу.

— Ну, что ты опять начинаешь... — похоже, Андросов немного обиделся.

— Ничего я не начинаю. У меня к тебе одна просьба. В Центре, как только вам дадут задание, набери меня. Хочу убедиться, что с вами будет всё в порядке.

— Да, мамочка, обязательно! — заржал Андросов, и тут же бросил трубку, прежде чем я успел ему сказать что-нибудь нелицеприятное.

Второй звонок.

— Саша, привет!

— Привет, красотка. Как твои дела?

— Саша, — абсолютно серьёзно сказала Катерина Андросова. — Это моя вина. Я не смогла уберечь твоего Отморозка. Я знаю, как он был тебе дорог. И готова заплатить любую цену, которую ты посчитаешь нужной за него потребовать, вместе с моральной компенсацией, конечно.

— Любую сумму? Моральную компенсацию? — улыбнулся я.

— Да, именно так, — Катерина была абсолютно серьёзной.

Я не выдержал, и начал хрюкать в трубку.

— Саша? — обеспокоенно спросила Андросова. — Ты что, плачешь? Не надо так! Если тебе не нужны деньги, то мы найдём тебе другого медоеда, даже лучшего! И не такого тупого!

Я еле сдерживал хохот. Но всё же попытался изобразить расстроенный голос.

— Я не хочу другого медоеда. Я хочу этого! Я хочу тупо-о-ого!!!

— Саша, ты где? — снова закричала Катя. — Я сейчас приеду и успокою тебя! Не расстраивайся ты так!

Тут у меня сразу закончился смех, и в голосе появилась заинтересованность.

— Опа! А как ты собралась меня успокоить?

Минута молчания. После чего она сказала возмущенно.

— Галактионов! Ты опять меня развёл?!

— Не опять, а снова, — хмыкнул я. — Ничего не случилось с Затупком. Он с Братаном уже летит сюда назад.

— Но как? Кто... — недоумевала Андросова.

— Это долгая история. Ты знаешь, что такое бумеранг?

— Конечно, — все еще недоумевала Андросова.

— Так вот, у Затупка второе имя Бумеранг. Его швыряй, не швыряй — он всё равно вернётся.

— Да ладно? — кажется, Катя всё это восприняла всерьёз.

— Так и есть, — вздохнул я. — Ты чего звонишь-то? Потерю сержанта я тебе прощаю, компенсация мне не нужна. Что-нибудь ещё?

Снова молчание.

— Ты обещал ответить на несколько моих вопросов.

— Обязательно отвечу, — сказал я, и тут же перешёл в наступление. — А ты оповещение читала? Родина в опасности! Не время для душеспасительных бесед.

— Конечно, — тут же перешла в «рабочий режим» Катерина. — Составить тебе компанию?

— Нет, спасибо. Я пока туда не иду. Да и ты вроде не кадровая.

— Нет, не кадровая. Но я обязана ответить на призыв Центра.

Я чуть было не изобразил фейспалм, но потом решил, что всё равно меня никто не видит. Ещё одна патриотка...

— В общем, я пока туда не иду, — сказал я. — А ты сейчас, наверное, поедешь в Центр и возьмёшь задание?

— Зачем это? Через час приземляется самолет с разломщиками Рода. Вот я их и поведу.

— О, это серьёзная заявка на победу, — одобрительно кивнул я. — А братца чего с собой не берёшь?

— А он как раз кадровый. Ты что, забыл?

— Точно, — сказал я. — Ладно, когда кипишь закончится, давай созвонимся.

— Мне тебя набрать, или ты меня? — настойчиво проговорила Катя.

Ну да, точно, я забыл. У нее же все рассчитано и посчитано.

— Как карта ляжет, — хмыкнул я. — Всё, пока.

Положил трубку, переключившись на третий звонок.

— Александр, привет!

— Привет, Мариша. Давно не виделись, — улыбнулся я нежному голоску Марии Долгоруковой. — Как там Япония?

— Новые кимоно в подарок тебе привезу, — тут же сказала Мария.

— Прямо мне? — спросил я.

— Ну, и тебе тоже. Но, в основном, в подарок твоим многочисленным женщинам.

— Можно подумать, — фыркнул я, — тебя так волнуют мои женщины.

— Меня ты волнуешь, Галактионов, в первую очередь, — сказала Мария.

— Чего это? — хмыкнул я.

— Да потому что я разговаривала с отцом о тебе и твоей дальнейшей судьбе.

— Вот как? — внезапно напрягся я. — И какая у меня дальнейшая судьба, госпожа Долгорукова?

— Ну, во-первых, отец сказал, что готов подписать официальный договор о ненападении между нашими Родами. А еще договор для союзников. Вам нужно встретиться и обговорить кое-какие вопросы.

— А эти дополнительные вопросы никак не связаны с нашими с тобой отношениями?

— Дурак ты, Галактионов, и не лечишься, — тут же окрысилась девушка. — Ты, наверное, думаешь, что все женщины только при виде тебя из трусов выпрыгивают?

— Ну, не все, но через одну, — сказал я и услышал, как заскрежетали зубы у девушки на той стороне провода. — Мариш, слушай, я же сказал — ты мне ничего не должна. Этот твой дурацкий спор с Морозовой был... — я задумался, как лучше сформулировать фразу. — Чего не скажешь на краю смерти.

— То есть, ты считаешь меня балаболкой? — абсолютно серьёзно спросила Мария.

— Конечно же, нет!

УПС! Кажется, беседа пошла не в ту сторону.

— Княжну Долгорукову ещё никто так не называл, — кажется, Марию понесло.

— Так-так-так, стоп! — сказал я. — Сейчас мы договоримся до чего-нибудь такого, что ты время в ЗАГСе заказывать будешь.

— Мы с тобой не настолько еще знакомы, — удивилась Мария.

— Вот именно, — сказал я. — Ты оповещение на планшет получала?

Я решил повернуть разговор в нужное мне русло.

— Получала, — сказала Мария.

— И что, выдвигаешься? — спросил я.

— Ну, не прямо сейчас. Мы с Сергеем через полтора часа в Иркутске сядем.