Анабелла и проклятье невесты императора (СИ) - Треми Каори. Страница 19

— Но мы же неожиданно собрались!

— А Вергилий бумаги, наверно, еще с утра подготовил, и наш недруг уже знал о том, что мы поедем.

— А если бы мы днем поехали? Как бы тогда на нас напали?

— Не тешь себя надеждой. Так же, но при свете дня.

— Так какие у нас будут планы?

— Для начала, тщательно проверить твою комнату!

И точно, я только сейчас поняла, что мы там путем-то не проверяли, вдруг ловушка какая или еще что…

Придя в комнату, я заметила какое-то подозрительное шуршание в шторах.

— Стой! — крикнула мне маменька, но было уже поздно.

Я сунула руку к шторам и чуть потянула. Ну, в общем-то, в этой позе и застыла, и от крика Гленды и от того, что сработал магический капкан, и я теперь была обездвижена, ну то есть парализована.

— Сейчас я тебя вытащу, — вздохнула матушка, а потом немного подумала и решила, — знаешь что, посиди пока так, а то, боюсь, ты еще куда-то свой любопытный нос сунешь. Я сама сейчас все проверю.

Я бы хотела возразить, но, к сожалению, капкан, изготовленной самой Верховной ведьмой, не давал мне даже пикнуть, максимум, слабо дышать позволял до тех пор, пока матушка меня не извлечет из него. Хотя, если вдруг и она куда-то попадет, то куковать мне здесь до скончания века, капкан меня вряд ли отпустит.

Глава 25

Матушка обошла помещение с поисковым пульсаром, обнаружила пару предметов, подозрительно похожих на отравленные, которые тут же полетели в окно, дабы не повторялось происшествий, как с Гвен. Кстати, как там моя первая служанка, интересно, когда она поправится, Вергилий мне ее вернет?

Проверив всю комнату пару раз, матушка сняла с меня капкан.

— Фух, закончила. Как там ощущение, в капкане-то?

— Мама! Как ты могла так со мной поступить?

— Я? Я просто поставила у окна капкан, на случай если кто-то решит сюда залезть, пока комната проветривается. А ты так припустила к нему, что я и предупредить не успела.

— А капкан в моей спальне во дворце? Ты его сняла?

— Ох, кажется забыла… Но ничего, через пару дней под каким-нибудь предлогом вернусь и сниму.

— А если в нем кто-то есть?

— Это уже не моя проблема!

— Я так понимаю, все чисто?

— Да, но нам надо кое-что обсудить.

Тяжело вздохнув, матушка сотворила заклятье тишины и начала с прочтения мне “брачного договора”.

— Мама, я тебе полностью доверяю, если ты считаешь, что все записано верно, то я могу подписать!

— Я-то считаю, но ты должна и сама с ним ознакомиться и понимать, под чем ты подписываешься.

Я прочитала договор пару раз, отчетливо поняла, что в любом случае у меня будет титул, вот эта самая резиденция и возможность открыто вести магическую практику, что в принципе мне и было нужно. Но документ выглядел хорошо исчерканным черновиком.

— Да, матушка, я все поняла, — и я изложила всю понятую мной информацию. — А это разве не черновик?

— Черновик, и я отдам царскому писарю его переписать, если ты со всем согласна.

— Хорошо, матушка, меня все устраивает.

— А девочки? Ты вычеркнула имена?

Я достала из кармана измятый листок и перечитала его несколько раз. Взяв перо, вычеркнула пару имен, объясняя Гленде, что кто-то громко храпит, а кто-то на дух меня не переносит, хотя все эти распри и остались в детстве, но видеть их здесь я бы не хотела. Вот так в списке осталось всего три имени моих ковеновских подруг. Маменька неодобрительно прочитала оставшиеся имена, но потом, взмахнув рукой, отправила три листа адресатам с приглашением приехать навестить их подругу Анабеллу.

За всеми этими делами я и не заметила, как время приближалось к обеду.

Приехал Вергилий проведать меня, узнать, как мы здесь устроились, нравится ли нам. А также с ним прибыл писарь, забрал у матушки черновик договора и обещал через пару дней оформить все в лучшем виде в двух экземплярах, чтобы это не значило.

Под бдительным присмотром матушки мы с Вергилием прогуливались в саду. Сад, правда, видал и лучшие времена. Тропинки были весьма заросшими, а кусты расползались и так и норовили дернуть меня за юбку. Но общее впечатление от увиденного производило вполне приятное впечатление. В саду стояли статуи, скамейки, и даже один фонтан. "Надо будет найти хорошего садовника, чтоб привел это великолепие в порядок", — подумала я, прогуливаясь с женихом.

— Так о чем вы хотели поговорить со мной, дражайшая Анабелла? — вдруг спросил он, а я поняла, что влипла.

— А знаете, за всеми этими неприятностями, я и забыла, что именно хотела вас спросить или сказать.

Какими глазами на меня смотрел император не передать словами. Видимо, он-то думал, что вот сейчас я раскрою ему коварные замыслы его врагов и на блюдечке предоставлю отравителей и убийц, а я просто забыла, что хотела сказать…

— Может, у вас будут вопросы ко мне? — замялся Вергилий.

— А пойдемте на ярмарку?! Матушка не пускает меня одну.. — задала я, кажется, самый дурацкий вопрос из возможных.

— Я думаю, это не слишком хорошая идея. Я, может, и достаточно популярен у народа, но не думаю, что мое появление среди людей будет воспринято спокойно…

— Матушка наложит морок! — нашлась я.

Вергилий думал, кажется, он взвешивал все "за" и "против" моего предложения. Но в конце интерес посмотреть на людей в естественной обстановке и послушать, о чем они говорят, видимо, перевесил опасения.

— Давайте попробуем. Хотя я не уверен, что это хорошая идея.

Первое, что сделала матушка, когда император обозначил свои намерения, это заявила громко, так, чтоб было слышно всем.

— Ни за что! Это настоящее безумие! Подвергать императора и его невесту такой опасности! — а сама незаметно завела нас поглубже в сад, где и наложила морок. А для себя сделала копии нас, которые развеются, если к ним прикоснуться. Но другого варианта все равно не было.

— Пошли отсюда! Вы чего это удумали? Подслушивать? — погнала нас Гленда из сада.

За матушкой по пятам следовали наши копии. А мы отправились на ярмарку.

Была середина ярмарочной недели, самое интересное разобрали в первые дни, и сейчас здесь было то, что осталось. А гулянья с фейерверком должны были произойти в последний день. Поэтому народ как-то нехотя шатался меж рядами, вяло интересуясь, что почем. И когда продавцы увидели новые лица, то нам наперебой стали предлагать все, что можно было купить, от пирожков до породистого жеребца.

Но нас интересовало не это, мы хотели просто посмотреть и послушать, что на уме у людей. На нашем пути попалась таверна, небольшая, но судя по аромату, уютная. Мы заняли последний пустующий столик и заказали “как всем”.

— Деньги вперед! — оповестила нас подавальщица. На мой недоуменный взгляд пояснила, — Вас здесь, проходимцев, видимо невидимо, сейчас поедите и уйдете, а кто платить будет? Нет уж, сначала деньги, потом еда!

Вергилий хотел что-то возразить девице, но я наступила ему на ногу, и от неожиданности он просто вытаращил глаза, а я достала из кармана пару монет и отдала их девице. На нашем столе тут же появилось по большой кружке местного напитка, а еще минут через десять по миске с горячим мясным рагу. На редкость вкусным кстати, хотя я не уверенна в происхождении мяса, но предпочту не знать, чем знать после того, как уже поела. Хорошо, что Вергилий не задавался таким вопросом и просто уплетал с удовольствием поданное.

Глава 26

Конечно, это хорошо, что императору понравились простые блюда, что нам тут подали. Но мы-то пришли сюда именно за тем, чтоб узнать народные настроения, а не трапезничать, о чем я ему и сказала. Есть он правда не перестал, но стал это делать тише и не говорить после каждой ложки, как же это удивительно вкусно.

Хотя, почему ему так понравилось, я не поняла, во дворце еда была на порядок вкуснее и необычнее, хотя может своей простотой его и покорило рагу…

Я снова поняла, что не блещу особым умом, когда решила повнимательнее прислушаться к разговорам. Мне, конечно, стоило это сделать, как все нормальные люди, но я решила, что легкое заклятье "острого уха" не повредит. А оно повредило, слух мой обострился до того, что все голоса смешались в один непрекращающийся гул. От неожиданности у меня аж слезы потекли из глаз. Но ничего, я справилась с собой и даже начала слышать, о чем говорят люди. Как вдруг наш прекрасный император решил меня спросить, и дабы я расслышала его вопрос, он наклонился к моему уху и громко спросил, буду ли я есть рагу?