Луны морозные узоры. Часть 2 (СИ) - Кириллова Наталья Юрьевна. Страница 1

Гэлбрэйт Серина

Луны морозные узоры

Часть 2. Я никуда не уйду

Однажды в свете луны были даны три обещания.

Верить.

Найти.

Быть рядом всегда.

И Серебряная богиня соединила три судьбы в одну, тесно переплела три тропинки жизни. Отныне будущее их связано неразрывно: чужеземной принцессы, чей долг — выйти замуж на благо родной страны, молодого оборотня, ждущего свою истинную суженую, и пирата, влекомого ветром странствий и авантюр. Им суждено пройти свой путь вместе и никому неподвластно разделить их — ни дворцовым интригам, ни заговорам братства проклятых, ни даже смерти.

Глава 1

Я вижу их во снах, тревожных, беспокоящих теми смутными очертаниями зыбкого будущего, что проступают иногда сквозь пелену неизвестности.

Я вижу жаркую бездну, пылающую огнём.

Ледяную пустошь, занесённую снегом бесчисленных вьюг.

Сухую песчаную позёмку, вьющуюся по земле бесплодной, измождённой, рассечённой паутиной трещин.

И знаю, что скоро придёт их время.

Просыпаюсь среди ночи, в темноте нашей спальни, переворачиваюсь на другой бок, провожу рукой по второй половине кровати, ощущая под пальцами вышивку ровно постеленного покрывала, и вспоминаю — Мартена сейчас нет рядом, он в отъезде и мне приходится спать одной в постели, приходится проживать день за днём, ночь за ночью в одиночестве, ожидая, когда вернётся мой супруг. Беспокоиться за него, молить Серебряную, чтобы она в милости своей охранила Мартена от бед и безрассудных решений, от опасностей и чужого вероломства, и верить, что всё будет хорошо.

Я верила тогда и верю сейчас, потому что знаю — вера моя не беспочвенна, но укреплена фундаментом прожитых лет, нашего счастья, понимания, что у нас и впрямь всё хорошо.

Я счастлива и свободна так, как только может быть счастлива и свободна молодая замужняя женщина, любящая своего супруга и любимая им. Герцогство Верейское, полумесяц изумрудного ожерелья на побережье, куда привёз нас с Мартеном капитан Джеймс Дарро, невелико, но красиво, богато и безмятежно. С юга и севера окружённое двумя столь же маленькими прибрежными государствами, с востока Феоссией, а с запада морем, оно стало нашим новым домом, местом, подарившим нам покой и радость. Я помню, что видела Верде, шумный, пёстрый портовый город, в котором мы ныне живём, во сне, помню, как чайкой кружила над терракотовыми крышами его и зелёными холмами, что обрамляют его с востока, и мне приятно, что сон мой обратился явью. Мартен и Джеймс деловые партнёры и я не спрашиваю, чем именно они занимаются, не проявляю чрезмерного интереса к роду деятельности мужа, не засыпаю его вопросами о том, куда он уходит, куда ездит и законным ли путём получены те деньги, на которые мы живём. Верде существует за счёт торговли, ввоза, вывоза и переправки бесчисленногопотока всевозможных товаров, включая товар живой, нелегальный во многих королевствах. Здесь охотно закрывают глаза на набеги на прибрежные поселения других стран и нападения на суда, плавающие под флагом других государств, здесь не выдают тех, кого разыскивают в иных королевствах, здесь не задают лишних вопросов, пока все исправно платят налоги Его светлости герцогуВерейскому. Иногда Мартен ворчит, что лучше бы нам, как только представиться возможность, перебраться вглубь континента, подальше от неопределённости и риска прибрежной жизни, но я лишь улыбаюсь в ответ. Я полюбила море, прежде виденное только на картинках в книгах, полюбила его солоноватый вкус, мягкий белый песок и грохот прибоя, разбивающегося о скалы. Рассказы русалки Коры о подводном мире и истории Джеймса о морских странствиях, которые я могу слушать бесконечно. Западный пронизывающий ветер, пусть порой мне и чудится в протяжной его песне голос Герарда, его шёпот, словно принесённый к берегам Верейи из далёкой Афаллии.

Александр, наследный принц Афаллии, женился на своей давней возлюбленной Изабелле, как мечтал когда-то. Теперь Изабелла Её высочество принцесса, и я надеюсь, что она тоже счастлива, воссоединившись с любимым по закону. Я стараюсь не вспоминать другой свой сон, что видела перед пробуждением на корабле Джеймса, сон, в котором Изабелла требовала внимания у Герарда, а он обвинял её в неподобающем жене принца поведении, в неисполнении долга перед страной. Широко известно, что королю Георгу не по душе нежданная женитьба сына на всего-навсего племяннице герцога, да к тому же вдове, но возражать открыто государь не смеет, будто он не правитель собственной страны, а лорд невысокого происхождения, принятый при дворе из милости. От тех, кто крепче связан с нелюдьми, я знаю, что братство проклятых оплело престол Афаллии своими щупальцами, сжало в сетях неизбежности, что король и молодой принц вынуждены подчиняться тому, кого они прежде считали своим сыном и братом, погибшим при трагических обстоятельствах и вдруг воскресшего чудесно. Детей у Александра и Изабеллы нет и по сей день — существуй хоть малейшее подозрение, что Изабелла понесла, и до Верейи новость эта дошла бы в числе первых.

Эллина вышла замуж за молодого лиса-кицунэ из двуликих и вместе с супругом уехала на его родину в Гаалию. Ныне она лишь госпожа Эллина Элери, но из писем подруги, продолжающей писать мне регулярно, я знаю, что она счастлива так же, как и я, пусть и лишённая титула «Её высочество принцесса Шиана».

Из письма Эллины же я узнаю, что мою свиту отправили на родину, в Шиан, спустя несколько дней после моего бегства, и, значит, Герард сдержал своё обещание. К моему огромному сожалению, мне не удаётся выяснить, благополучно ли они добрались до дома, всё ли с ними хорошо. После некоторого размышления и сомнений я пишу в Шиан, прошу хотя бы рассказать мне о судьбе моих компаньонок и Кадиима, но все мои письма, отправленные и обычной почтой, и магической, остаются без ответа. Новости из-за восточных гор поступают к нам с сильным опозданием, неохотно, западной части континента нет дела до того, что происходит на востоке, пока это не касается их самих, и всё, что Мартену удаётся разузнать для меня, — моя родина фактически в осаде, наши соседи словно с цепи сорвались, накинулись обезумевшими от крови псами на смертельно раненого медведя, удостоверившись, что союзу Шиана с Афаллией пришёл тихий, бесславный конец. Несколько ночей напролёт я плачу, понимая, как подвела свою страну, свою родину, которой обязалась служить верой и правдой до конца дней моих, а Мартен баюкает меня в объятиях, утешает, напоминая, что губительный этот расклад был неизбежен, что я никак не смогла бы предотвратить его, даже вернись я в Шиан. Умом я осознаю правоту мужа, но сердце моё всё одно плачет, не желая принимать горькой этой истины.

Я действительно никогда не вернусь в Шиан, не увижу свою семью, людей, с которыми выросла. Они отреклись от меня, не выполнившей свой долг, отдавшей предпочтение своим личным желаниям и капризам, или отвернулись, вынужденные смотреть в другую сторону, думать о заботах более серьёзных, более важных, нежели ничтожное моё предательство. Они платят за моё счастье, за мою спокойную привольную жизнь.

Лишь какое-то время спустя мне удалось смириться с мыслями о родителях и брате, о стране, которую я не могу более называть своей, и жить дальше, несмотря ни на что. Как бы там ни было, я всё равно остаюсь дочерью Шиана и должна с достоинством принимать все трудности и невзгоды, ниспосланные богиней, ведь это неизбежная плата за моё счастье.

Мы поженились, едва сошли на берег, в каком-то маленьком прибрежном поселении герцогства, в местном храме, размерами и убранством скромнее, чем мои гардеробные. Я вышла замуж, как и положено по обычаям Шиана, в простом белом платье, с распущенными по плечам волосами, с подарком моей матери — оправленным в серебро круглым лунным камнем на цепочке, — и тёплая улыбка Мартена согревала и ободряла меня во время церемонии, единственными свидетелями которой стали Кора и Джеймс да жрица, проводившая обряд бракосочетания. Потом был праздничный ужин в таверне неподалёку, с экипажем «Призрака» в качестве гостей и поздравляющих. Среди членов команды много двуликих, и они держались уважительно по отношению ко мне, им, воспитанным в почтении к женщинам, и в голову не приходит оскорбить меня, супругу их сородича, да и люди не позволяли себе ничего, что могло бы не понравиться моему мужу или их капитану.