Призыв ведьмы. Часть четвертая (СИ) - Торен Эйлин. Страница 5

Тревога не отпускала ни на мгновение, отсутствие сна делало его уставшим и раздражительным, и он тосковал. Тосковал по Хэле. Ничего не мог поделать с собой. Эти четыре дня, пока приходилось развлекать великого эла и находясь в постоянном напряжении, безумно не хватало тепла этой женщины рядом.

Приходя к себе, Рэтар окунался в пустоту своих комнат, ставшую внезапно невыносимой щемящую тишину, которая сводила с ума. Сейчас даже запаха Хэлы уже не осталось и только аккуратно сложенные в стопку вещи ведьмы говорили, что она тут вообще была. Она оставила платья, оставила рубахи, оставила пустой переплёт со стопкой изрисованной и исписанной бумаги внутри, и оставила кулон с ирнитом.

Когда Рэтар заметил его, стало не по себе, несмотря на то, что он понимал почему Хэла сделала это. Но эта стопка вещей — словно её больше нет, а это всё, что от неё осталось. А убрать с глаз долой он не мог. И было тяжело убеждать себя, что эла здесь не навсегда, что ещё немного помучает их и уберётся, потому что ненавидит холода, потому что скоро праздник цветения, а значит всё снова станет, как было.

Только сон не шёл, тревога душила, а комната снова словно заполнялась водой и Рэтар начинал тонуть. А чутьё шептало ему — как было не станет.

— Достопочтенный феран Изарии, — заискивающе проговорил первый советник великого эла, сидящий перед Горанами за главным пиршественным столом. — А правду говорят, что ваша чёрная ведьма наслала вам тут всем немощь мужскую?

Великий спрашивал об этом, но вскользь, не делая упор.

— Хотите проверить, уважаемый советник? — спросил Рэтар, встречаясь взглядом с весьма раздражающим его человеком.

— Разве не наслала? — заинтересованно и очень неоднозначно спросил эла.

Кто бы сомневался, что они к этому разговору вернуться. Феран Изарии перевёл взгляд на правителя и криво ухмыльнулся.

— На ком хочешь проверить, великий? На своих девках или на наших? Или кого из благородных вытащим из-за стола? — Рэтар выдержал испытывающий взгляд правителя Кармии и почувствовал как напряглись сидящие по обе стороны от него Роар и Элгор. — Тут или в более располагающей обстановке?

— Рэтар, — покачал головой эла, усмехнувшись.

— Так мы не против, великий, — ответил он, — раз разговоры такие ходят, может оспорить. Просто вот прям тут, я не смогу, не молод уже, а вот бронар мой может, если так интересно на изарийскую мощь посмотреть.

— Значит наши сведения не верны? — уточнил эла, приподняв вопросительно бровь.

— Значит, — пожал плечами Рэтар.

— Хм, — и правитель снисходительно склонил голову набок. — А что до твоего “не молод уже”, друг мой, то думаю дело не в этом. Может в верности? Поговаривают, что у тебя появилась женщина?

Вот оно…

— Женщина? — удивился феран.

— Может ты верен ей? — улыбнулся великий.

— Не могу знать, великий эла, о чём ты, — ответил феран. — Я верен только одной женщине и достаточно давно. Новой вроде не было.

— Вот как? Давно? — заинтересовался правитель. — Почему мы о ней не знаем? Может представишь нас?

— Ты знаешь её очень хорошо. Как и многие здесь. И в представлении она не нуждается, — ответил Рэтар и с радостью для себя заметил замешательство на лице правителя и советника. Они оба нахмурились и перебороли себя, чтобы не переглянуться в недоумении.

— И где она? — приподнял бровь эла.

— Думаю чем дальше, тем лучше для всех, — ответил Рэтар. — Ну, кроме меня. Это же моя женщина. Я по ней скучаю.

— Достопочтенный феран Изарии, я ведь и приказать могу, — ядовито улыбнулся великий. — Нам всем отчаянно интересно кто она.

— Война, — спокойно ответил феран.

И какое же было удовольствие смотреть, как советник чуть не поперхнулся, а эла удостоил Рэтара одной из самых своих мерзких и таких знакомых улыбок.

— Ну, конечно, — рассмеялся он. — Ей ты никогда не изменишь.

— Да, — подтвердил глава дома Горан. — Храню верность ей всю жизнь. И если позовёт — никогда ей не откажу.

— Она тебя погубит, Рэтар, — наклонился к нему эла, говоря это словно между ними двумя, но так, чтобы слышали все.

Феран Изарии тоже слегка наклонился навстречу:

— Знаю, великий. И я готов к этому, — ответил он, перенимая манеру повелителя.

Эла рассмеялся, за ним рассмеялся весь двор.

Кто-то пошутил про то, что женщина эта тоже верна достопочтенному ферану Изарии Рэтару Горану и никогда ему не изменяла, да и не изменит. Кто-то ответил, что причиной тому изарийская кровь, вспомнили про фигурки феранов, изображённые один за другим в линию под потолком. Почти все — воины.

— В дороге достопочтенный митар Дризы Олвай Сэйд, с которым я имел счастье ехать рядом, — улыбнувшись, заметил первый советник, — пожаловался, что из-за того, что Гораны последние несколько тиров игнорируют двор и столицу, не появляются на пирах и не участвуют в турнирах, никак нельзя оспорить звание первого мечника Кармии.

— О, действительно, Рэтар, — присоединился к разговору эла, — без войны тебе скучно, но и на турнирах тебя не видно.

— Мне кажется нет ничего более унылого, чем поединок с моим участием, — ответил хозяин дома.

— Неужели? — игриво нахмурился правитель и махнул рукой. — Не списывай себя.

— Ну, второго мечника Кармии мы тоже не видим, — возразил первый советник.

Роар решил промолчать и дать возможность ответить своему ферану, но великий эла заметил:

— Роар хорош, но у достопочтенного ферана Изарии есть брат, который так же хорош, как и он. Так, Рэтар?

— От отца мне досталось много братьев, великий, — отозвался он, ощущая во рту вкус боя. — И все они хорошие мечники.

— Тот, что всегда был с тобой, — пояснил эла. — Он нас всегда смешил. Тёрк Таагран? Где он?

Рэтар улыбнулся. Вот оно, вот, ну давай…

— Тёрк меня покинул, — ответил Рэтар.

— Что? — удивился правитель.

— Он устал от войны и службы, я полагаю, — слабо повёл плечами Рэтар. — Он захотел тишины и покоя. Вероятно осуществил то, о чём мечтал ещё в юности. Отправился жить в горы, или в предлесье. Или может решил исследовать Сцирцу.

Внутри Рэтара всё билось, грызло. Зверь вышел из себя, ревел, скалился. Кто? Зеур, Элгор или…

— А разве он не в Тиере? — спросил невзначай эла.

…Шерга!

Феран Изарии улыбнулся.

— Великий, ты кажется знаешь о происходящем в Изарии больше, чем я. Но в этом вопросе, боюсь тебя снова ввели в заблуждение, — и надо было немедленно перевести тему разговора. — Что до выяснения, кто первый мечник, то на это я способен, где угодно и когда угодно. Турниры для этого не нужны. Хоть здесь и сейчас.

И Рэтар перевёл взгляд на сидящего за другим столом Олвая Сэйда. Тот был крепким молодым мужчиной, возрастом наверное чуть младше, чем Роар.

— Неужели? — восхитился эла. — Достопочтенный митар Дризы, примете вызов?

Тот явно опешил и был к такому повороту не готов, но ударить в грязь лицом и отказываться от слов, вполне возможно сказанных, чтобы просто поддержать беседу было уже нельзя. И парень с готовностью отчаявшегося и подначиваемый своим отцом-фераном, принял вызов:

— Только полагаю, что лучше сделать это завтра, — митар Дризы сделал слабую попытку уйти от поединка. — Достопочтенный феран Изарии нетрезв и…

Рэтар усмехнулся, а эла рассмеялся:

— Достопочтенный феран Изарии, давайте будем считать, что это пробный бой, учебный. Да и было бы странно сражаться с первым мечником, не одолев второго. Полагаю можно будет завтра посмотреть на поединки лучших мечников, которые здесь есть, — и правитель глянул на Роара.

— Как будет угодно великому эла, — отозвался тот покорно, стараясь не показать, как происходящее его выворачивает.

Рэтар же поклонился:

— Пробный бой, — ухмыльнулся феран, а правитель довольно улыбнулся. — Всё для твоей радости, великий, тем более, что весёлости мои навыки не приобрели, но раз уж я оказывается пьян, может так получится, что придётся сделать больше, чем три выпада.