Нашествие нежити - Кейн Джефри. Страница 27

— Ну и что вы тогда предлагаете? — Леонард уже начинал кипятиться.

— Эшруад замуровал корабль в каменной гробнице, — напомнил Штрауд, — на месте, которое в его времена оставалось необитаемой землей.

— Весьма разумно, с точки зрения защиты окружающей среды, — хмыкнул Вишневски.

— Единственное, что он мог придумать по тем временам, — парировал Штрауд. — Нам же со всей нашей современной техникой придется изобрести кое-что получше и понадежнее.

— А пока мы изобретаем, — желчно заявил Вишневски, — оно уже очнулось и давным-давно проголодалось. И требует пищи…

— ..которой должны стать все мы, — кивнул Штрауд, — если не найдем какой-нибудь способ его одолеть, — Эшруаду это не удалось.

— Ну, ладно, мне тут еще кое-что осталось расшифровать, — решительно вмешался Леонард. — Просто захотелось поделиться с вами тем, что уже удалось узнать.

— Блестящая работа, Сэмюел, — похвалил его Вишневски.

— По-настоящему блестящая, — поддержал его Штрауд.

Леонард вновь углубился в изучение пергамента. Явно встревоженный Вишневски отвел Штрауда в сторону и свистящим шепотом спросил:

— Как по-вашему, поверят нам люди вроде Натана, Перкинса или этого Билла Лими? Удастся нам убедить их, пока не будет слишком поздно?

— Виш, друг мой, возможно, уже сейчас слишком поздно. Если верно то, что говорит Сэм, вся эта коматозная армия скоро очнется и восстанет против всех остальных, и нам останется лишь уничтожить их либо они уничтожат нас.

— Вы только представьте себе чувствующее злобное и жестокое существо, наделенное силой и властью облагать человеческий род подобной данью!

— Чувствующее, да. Злобное и жестокое, конечно, в высшей степени. Но страшнее всего то, Виш, что оно натравит нас друг на друга. То, что оно питается человеческими жизнями, есть всего лишь верхушка айсберга. Оно ведь приведет в действие зло, которое будет на протяжении грядущих столетий разъедать все человечество, — и вот это делает его силой просто сатанинской.

— Мы должны найти какие-то способы борьбы с ним.

— Полностью с вами согласен.

— Противоядие доктора Клайн, то, что помогло Леонарду… Возможно, оно…

— Боюсь, что нет. Доктор Клайн рассказывала мне, что оно действует только в мизерном числе случаев. Ведь большинство людей поражено недугом настолько глубоко, что противоядие оказывается неэффективным. Похоже, оно помогает лишь в случаях легкой формы заболевания.

— Значит, все эти коматозные пациенты, все эти безумцы, рыскающие волчьими стаями по городу… Боже, да это же закваска в процессе брожения, и когда она перебродит…

— Тогда город рухнет, как карточный домик, потому что люди поднимутся против людей, и начнется обряд жертвоприношения.

Глава 10

В больнице Святого Стефана в самом центре Манхэттена доктор Кендра Клайн и ее помощники без устали бились над противоядием, пытаясь получить такую формулу, которая не вызывала бы у жертв эпидемии катастрофических приступов, чаще всего приводивших к смертельному исходу. Леонард стал редким исключением. Кендра предполагала, что защитная одежда и чистый кислород, которым дышали Штрауд и Вишневски, помогли в значительной степени ослабить губительные последствия неведомого недуга. На сегодняшний день случаи выздоровления можно было пересчитать по пальцам. Инфицированные больные просто никак не реагировали на лечение, разве что умирали — и по больнице стала ходить мрачная шутка, что подобный результат, возможно, и не так уж плох, учитывая, что альтернативой ему было буквально растительное существование пациентов.

Тем не менее все находящееся в больнице медицинское оборудование работало с запредельными перегрузками, немыслимыми в нормальных условиях. До погрузившейся в невеселые раздумья в своей лаборатории Кендры Клайн донесся смутный шум, суетливый перестук торопливых шагов, возбужденные возгласы. Тревожно загудел зуммер внутренней связи. Ее вызывал Марк, выкрикнувший победным голосом:

— Мы здесь кое-что наблюдаем, доктор Клайн. Нет, это надо видеть!

— Что случилось? Что там у вас происходит?

— Они приходят в себя, все сразу, без нашей помощи!

— Коматозные пациенты?

— Да!

— Все?

— Да! Скорее!

Динамик донес до нее невнятный гул слитных радостных восклицаний, на мгновение покрывший голос Марка. А Кендру вдруг окатило ледяной волной беспричинного страха, больно сжавшего сердце. Будто что-то по ту сторону разума вонзилось в него острыми когтями, пытаясь вырвать рассудок. Она всей кожей ощутила его близкое присутствие, как если бы оказалась в струе холодного воздуха, бьющей из кондиционера. Словно нечто, замурованное в стене, яростно скребется в попытке вырваться наружу… или проникнуть в ее, Кендры, естество.

И одновременно Кендра ощутила внезапно наступившую зловещую тишину. Она бросилась в лабораторию, где были установлены контрольные пульты. Пробившись к стеклу, отделявшему ее от изолятора, Кендра застыла в немом изумлении. По ту сторону стеклянной перегородки бродили зомби. И то, что поначалу ее коллеги восприняли как потрясающий, небывалый в медицине феномен, на ее глазах становилось ужасающим кошмаром. Люди, чьи конечности вновь обрели способность двигаться, вырвали из приборов и капельниц провода и трубки и, волоча их за собой по полу, расхаживали, ничего не чувствуя, ничего не соображая, ничего не видя, по изолятору, тараща на живых свои закаченные под лоб глаза, мерцающие тусклым зеленоватым отливом. Радость коллег Кендры Клайн почти сразу сменилась пугающим осознанием того, что у этих зомби восстановилась деятельность мышц, но не мозга. Медики поняли, что их пациенты превратились в марионеток, послушными телами которых управляют ниточки, собранные в невидимых руках.

Ходячие мертвецы, как по команде, воздели руки и одновременно обрушили кулаки на толстую стеклянную перегородку, которая отозвалась протяжным гулким дребезгом, но выдержала. И тогда они ударили в стекло во второй раз, в третий, в четвертый… Скованные ужасом санитары, сестры и врачи безмолвно следили за яростным штурмом.

Бросившись на перегородку в пятый раз, зомби таранили ее не только кулаками, но и головами, обливаясь кровью в неукротимом стремлении вырваться наружу. Стекло пошло паутиной трещин, и Кендра последним усилием воли сбросила с себя оцепенение беспомощности.

— Марк, к телефону! — выкрикнула она. — Зовите па помощь!

— Кого звать-то? Санитары и близко не подступятся к этим ребятам!

Том, прижимая к уху телефонную трубку, воскликнул:

— То же самое творится на каждом этаже, во всех палатах.

— Что?

— Все коматозные пациенты уходят из больницы!

Стекло гудело от беспрерывных ударов и начало постепенно осыпаться осколками. Тех, кто пытался приостановить хлынувший через рухнувшую перегородку поток оживших мертвецов, зомби хватали нечеловечески сильными руками и, подняв над головами, несли над толпой. Марк и Том в отчаянии безысходности швыряли толстые регистрационные журналы и стулья в передовую цепь, чтобы хоть как-то задержать ее неумолимое продвижение и дать возможность остальным медикам скрыться. В какой-то момент Марк, больно ухватив Кендру Клайн за плечо, изловчился вытолкнуть ее за дверь.

Когда всем медикам удалось выскользнуть в коридор, они заперли за собой дверь, но тут же толстая филенка задрожала под натиском толпы зомби. Они вновь и вновь бросались на нее, не останавливаясь ни на секунду.

— Надо звонить Штрауду, — выкрикнула на бегу Кендра, устремляясь к себе в лабораторию. Но и там она застала разъяренных зомби, которые нашли-таки еще один выход из изолятора, проломив его стену телами убитых медиков, которые они использовали вместо тарана. Она бросилась прочь из лаборатории, и навстречу ей через выбитую дверь изолятора ринулась толпа зомби, топтавших ногами окровавленные и изувеченные трупы мужчин и женщин, которыми они, как бревнами, в щепки разметали дверные створки.

Зомби заполонили коридоры, лестничные марши, протискивались сквозь двери, и впереди них бежали в беспомощной растерянности санитары, сестры, врачи…