Разбойник - Берн Керриган. Страница 16

Моргая от яркого солнечного света, Фара услышала в комнате какие-то громкие шорохи. Вскрикнув, она резко вскочила, когда в огромном камине вспыхнул огонь, разведенный невысоким, но крепким мужчиной, одетым слишком хорошо, чтобы быть слугой. Мужчина повернулся к ней лицом, над его седеющей бородой засияла веселая улыбка.

– Доброе утро, миссис Маккензи! Какое удовольствие наконец-то познакомиться с вами. – Он пересек комнату с удивительной для такого невысокого и плотного человека скоростью.

Встревожившись, Фара поспешно натянула одеяло на расстегнутый лиф, хотя под ним виднелась только шелковая сорочка.

– Не… не подходите ближе. – Фара подняла руку, чтобы остановить его, и тут же поняла, насколько это было нелепо.

Но, как ни странно, ее жест произвел на него впечатление: он замер у изножья кровати.

Взгляд ласковых голубых глаз смягчился, морщины на его щеках слегка разгладились, что придало ему отеческий вид.

– Тебе незачем бояться меня, дорогая девочка, я здесь только для того, чтобы разжечь огонь в камине и принести тебе завтрак. – Он указал на поднос с едой, стоящий у его левой руки около кровати. – Не сомневаюсь, что в животе у тебя переполох, поэтому я принес немного рисового пудинга, перепелиное яйцо, тост и чай.

Пока Фара смотрела на искусно расставленную посуду, ее желудок издал голодный протестующий звук.

Улыбка вернулась на лицо мужчины, светящееся от удовольствия.

– Ну вот, так я и думал. – Взяв поднос, он осторожно поднес его к Фаре и поставил ей на колени. – Ты можешь позавтракать, как истинная леди. – Он, сияя, подал ей льняную салфетку.

Фара, повинуясь привычке, протянула руку, чтобы взять салфетку и положить ее куда надо, пока он наливал чай в изящную фарфоровую чашечку самого чудесного оттенка зеленой мяты.

– Вы – мистер Мердок, – сказала Фара, узнав ворчливый голос. – Из поезда.

Взгляд, который он бросил на нее из-под ресниц, было невозможно разгадать.

– Ага, – наконец подтвердил он. – Хотя я надеялся, что ты ничего не вспомнишь о путешествии. Мы специально не давали тебе прийти в себя, чтобы ты не испытывала стресса.

Фара вытаращила на него глаза. Стресса? Да как человек может не испытывать стресс, когда его похищают и увозят в эту изолированную часть света? И что на уме у этого мужчины, который обращается с ней как с желанным гостем, а не как с заложницей?

– Сахар? Сливки? – Мердок заботливо указал на сливочник, полный свежих пенистых сливок, и на сахарницу с кубиками сахара.

– Нет, благодарю вас. – Правила хорошего тона требовали быть вежливой даже с тюремщиками. Фара изучающе посмотрела на Мердока, поднося чашку к губам, но ее рука замерла на полпути, когда она осознала, что в заварке может быть что-то еще, кроме чая.

– Не бойся, девочка, это всего лишь чай на завтрак, не больше. – Он правильно расшифровал ее мысли.

Фара выпила. Если он намеревался снова накачать ее тем, что недавно лишило ее сознания, то, скорее всего, как и раньше, зажмет ей рот и нос куском пропитанной наркотиком ткани. Чай оказался вкусным и крепким, и хотя Фара привыкла по утрам пить кофе, чай помог ей разогнать паутину, путавшуюся в уголках ее сознания.

– А разве тут нет горничной, которая могла бы мне прислуживать? – спросила Фара, надеясь, что в женской компании она могла бы найти сочувствие и шанс убежать.

– Ты, очевидно, слишком важна, чтобы вас обслуживал кто попало. – Судя по лукавой искорке, промелькнувшей в его не сходящей с лица улыбке, Мердок опять понял, что у Фары на уме. – Он сказал, что ты будешь столь же умна, сколь красива, – отвесил ей комплимент Мердок, подталкивая к узнице хрустальное блюдо с рисовым пудингом.

Фара надеялась, что он не заметил, как она побледнела от комплимента, будучи знакомой с источником, на который ссылался Мердок.

– Видишь ли, здесь, в Бен-Море, нет женщин, а я – единственный из мужчин в замке, которому хозяин разрешает заходить в твой будуар. А теперь поешь! Набирайся сил.

С этим приказанием Фара не могла не согласиться. Если она намерена выбраться из нынешнего положения, то ей нужно держать голову холодной, собирать информацию и, да, восстанавливать силы.

– Почему именно вы? – спросила Фара, прежде чем откусить первый кусочек медово-сладкого пудинга, который растаял в смеси специй у нее на языке. Она не могла не наслаждаться изысканным вкусом угощения, которое, несмотря ни на что, было таким простым на вид.

Мердок неловко переступил с ноги на ногу.

– Видишь ли… детка… дело в… м-м-м… отсутствии… романтического интереса к женщинам, вот…

– Вы предпочитаете мужчин, – догадалась Фара, проглотив второй кусочек пудинга.

Мердок заморгал, явно не ожидая от нее такой прямолинейности.

– Ну да, так оно и есть, – признался он. – Надеюсь, это вас не обидит.

– Это как раз ничуть не обидит, – заверила его Фара. – Однако мне не нравится, что вы – похититель и неизвестно кто еще, и служите самому отъявленному преступнику на острове.

Услышав это, Мердок закинул голову назад и расхохотался, схватившись за бока своей куртки, словно хотел свести вместе ее швы.

– А ты храбрая девчонка для такой крошки, – сказал он наконец. – Думаю, отвага пригодится тебе в ближайшие дни.

От этих слов сердце Фары дрогнуло, и она с трудом проглотила кусок.

– Что вы хотите этим сказать? – спросила она, вспоминая слова Дориана Блэквелла о том, что тут она будет вне опасности. Или он сказал «в» опасности? Сейчас прошедшая ночь казалась ей сном, который быстро растаял. Если не считать вспышки в его глазах и того, как он к ней потянулся. Как человек в пустыне тянется к миражу.

– Это простой вопрос со сложным ответом, детка, так что оставим Блэквеллу возможность все тебе объяснить.

При мысли о том, что ей придется снова встретиться с Дорианом Блэквеллом, Фару слегка затошнило.

– Мистер Мердок… – начала было она.

– Просто Мердок, – поправил ее он.

– Хорошо. Мердок. Не могли бы вы просто… дать мне представление о том, зачем меня сюда привезли? – взмолилась она. – Все, что я могу, это придумывать худшие возможные сценарии, а я хотела бы приготовиться к встрече с… вашим нанимателем.

– Прошу прощения, детка, но приказ есть приказ.

К чести Мердока, он, похоже, действительно искренне сочувствовал Фаре.

– Но я хочу, чтобы вы знали: ни один из обитателей замка Бен-Мор не поднимет руку, чтобы сделать вам что-нибудь, разве только вы его об этом попросите.

– До тех пор, пока я не попытаюсь сбежать, – заметила Фара, разрезая перепелиное яйцо.

Улыбка Мердока погасла.

– Верно. Да.

– И только если я буду вести себя как подобает заложнице.

Она отправила кусочек в рот и с удовлетворением заметила про себя, что яйцо было приготовлено на масле.

– Ну-у… это не… я хочу сказать… мы все были бы вам обязаны, если бы вы…

– И пока мои просьбы не будут противоречить приказам Блэквелла, – перебила его Фара.

– И это… тоже… – Чувствуя себя все более неуютно, Мердок попятился к двери. – Но ты в безопасности, вот что я хотел сказать, независимо от того, какими устрашающими на вид могут показаться здешние парни.

– Ну что ж, тогда я постараюсь быть лучшей узницей, какая только попадала в этот замок. – Фара сделала маленький глоток чаю, наслаждаясь неловкостью Мердока. Он заслужил это, подлец, несмотря на свою заботливость. Он приложил руку к ее похищению, и ей следует помнить об этом. И это поможет ей бороться с растущим желанием проникнуться к нему привязанностью.

– Ох, детка, я бы попросил тебя не смотреть на вещи в таком свете, – серьезно проговорил он, хмурясь от беспокойства. – Дай Блэквеллу шанс разъяснить тебе ситуацию, и тогда, может, ты немного иначе воспримешь происходящее. – Взявшись за ручку двери, Мердок смотрел, как Фара ест, и словно ждал ее ответа.

– Очень хорошо, Мердок, – промолвила Фара, надеясь, что ее голос звучит достаточно убедительно.

Мердок явно испытал облегчение.