Корона из земли и огня - Лионера Азука. Страница 14

До жуткого тихо.

Чем ближе я к Бразании, тем больше ощущаю запах гари и сожженного зерна.

«Я опоздал. – Эта мысль застревает во мне как язва. – В этот раз они не смогли защититься».

Поля вокруг деревни охвачены пламенем. Я могу проехать в Бразанию только по узкой дорожке, вьющейся через клубы густого дыма. К счастью, Элора мне полностью доверяет и мчится сквозь дым, не обращая внимания на вспыхивающее по сторонам пламя.

Весь урожай года уничтожен. Но что-то меня настораживает. Зачем земельцам поджигать наши поля? Они всегда грабили припасы. Им невыгодно заморить нас голодом.

Когда я почти добираюсь до границы, всего в нескольких сантиметрах от моей головы со свистом пролетает стрела. Я ощущаю щекой, как она рассекает воздух. Успокаиваю вставшую на дыбы Элору.

– Прекратить огонь! – ревет кто-то из хижины на окраине деревни. – Это Леандр!

Я соскальзываю с седла и поднимаю руки, показывая, что безоружен. Постепенно некоторые жители деревни выходят из хижин и бросаются ко мне.

– Слава богам! – выдыхает мать Вальдура. – Мы увидели издалека вашу синюю куртку и подумали, что вы один из них.

– Них? – переспрашиваю я. – Что здесь произошло?

– На нас напали, – говорит пекарь, отец Фулька. – И кроме огня, их ничто не могло остановить. Но… почему вы здесь? Мой мальчик до вас не добрался? С ним… все в порядке?

Я сдерживаю вопросы, вертящиеся на языке, и кладу руку пекарю на плечо.

– Он добрался до Двора Пламени. Его сильно избили, но все пройдет. Давина о нем позаботится. Он в надежных руках.

Пекарь облегченно выдыхает.

– Хвала богам! Но, минхер, вы не должны здесь быть… Когда они вернутся и проведут еще одну атаку…

– Мы не сможем отбить новую атаку, – рычит кузнец. – К концу последней у нас кончился шлак, поэтому нам пришлось поджечь поля, несмотря на протесты земледельцев. Нам не оставили выбора. И стрел у нас больше нет.

– Пожалуйста, объясните мне по порядку, – прошу я. – Что происходит?

– Пойдем, пока ты еще тут, – зовет мать Вальдура. – Грета и мой сын координировали оборону, а сейчас заботятся о раненых. Они могут рассказать больше. А потом вам придется срочно отсюда уходить.

Я хмурюсь, вздыхая. Моя деревня не лежит в обломках и золе. Она пострадала, и нам есть о ком горевать, но она не уничтожена. Если Грета стала главнокомандующей, то мне не о чем всерьез беспокоиться. И она ответит на мои вопросы.

В особенности, почему я должен убираться как можно скорее…

– Скоро прибудут и другие всадники, – предупреждаю я отца Фулька. – Они подчиняются мне и прибыли сюда, чтобы защитить вас. Не нападайте на них, пожалуйста.

– Конечно, минхер. Извините за выстрел.

Я отмахиваюсь.

– Он меня не задел, так что вам не за что извиняться. А сейчас отведите меня к Грете.

Старую целительницу я нахожу на деревенской площади. Она как командир проходит вдоль рядов коек, на которых лежат раненые. Никто не кричит и не корчится от боли. Я вижу много перевязок и немного крови, но над лазаретом висит спокойствие, не то что в лазаретах на фронте. Там из-за непрекращающихся криков я часто глаз не мог сомкнуть по ночам.

Грета, похоже, держит все под контролем и сдержанным грубым голосом приказывает Вальдуру, Ане и нескольким молодым женщинам сменить повязки и наложить шины, пока она помешивает в большом котле похлебку.

Первым меня замечает Вальдур.

– Леандр! Черт побери, почему ты здесь? – он хмурится. – Фульк до вас не добрался? Что с парнишкой?

Я кратко сообщаю ему, что мальчик без сознания во Дворе Пламени.

– Меня послала Давина. Я хотел подождать, пока Фульк не придет в себя, но она меня отговорила.

– Надеюсь, с ним все хорошо. Он хотел добраться до тебя в одиночку, считая, что, если придется пробираться через вражеские ряды, так было бы незаметнее.

– Он скоро снова встанет на ноги, – обещаю я. – А сейчас расскажите, что произошло.

Мы подходим к Грете, которая приветствует меня коротким кивком.

– В первый момент мы не поняли, что это, – начинает Вальдур. – На дороге в Бразанию внезапно появились солдаты. Мы думали, что король снова прислал войска, которые мы должны разместить у себя, как и в прошлый раз.

– Поэтому мы их впустили, – ворчит Грета. – И совершили ошибку.

– На них были синие доспехи, и у них были острые уши, как у Давины, – встревает Вальдур. – Тогда нам стало понятно, что это, должно быть, армия из Фриски, которая являлась частью приданого Давины.

Грета согласно кивает.

– И мы ни о чем таком не думали. Я поговорила с их командиром и спросила, как мне разместить всех этих людей. Их было десять или пятнадцать – больше, чем в прошлый раз. Слишком много, чтобы я могла распределить их между жителями.

Вальдур кривит рот.

– Пока Грета говорила с командиром, его солдаты согнали нас сюда, на площадь. Они спрашивали каждого, где ты был.

– Я? – удивленно переспрашиваю я. – Но что они от меня хотели?

– Мы не знаем. Мы им, конечно, не сказали, что ты во Дворе Пламени, – отвечает Грета. – Но они не отстали. Когда они начали угрожать, что будут пытать нас одного за другим, пока мы не расколемся, мы стали защищаться.

– Но подготовленным солдатам с оружием нам было нечего противопоставить, – замечает Вальдур. – Но, тем не менее, мы смогли отбиться. Некоторые были ранены, но никого не убили. К счастью, кузнец среагировал быстро, раскалил шлак, и так мы получили преимущество.

– Они боятся огня, – говорит Грета. – Нам пришлось воспользоваться этим и поджечь поля. После этого они убежали.

– К тому же поняли, что Леандра здесь не найдут, – добавляет Вальдур, скрестив руки на груди. – С чего они вообще взяли, что он здесь? Каждый ведь знает, что он был предводителем кавалерии и, следовательно, должен находиться при дворе, а теперь он стал слугой королевы.

Я киваю, меня пробирает ледяная дрожь. Вопрос «почему?» меня не отпускает. С чего бы войскам из Фриски искать меня здесь? Чего они от меня хотят?

С тех пор, как прибыли фрискийские солдаты, я ни с кем из них не сталкивался при дворе. Они разместились недалеко от города, потому что Эсмонд не знал, что ему делать с ними, когда нападения земельцев прекратились.

– Во всяком случае, – прерывает мои мысли Грета, – мы отправили Фулька сказать тебе, чтобы ты ни в коем случае не приезжал в Бразанию. Чего бы от тебя ни хотели эти синие подстилки, во Дворе Пламени ты был бы в безопасности. Но ты уже здесь.

Вальдур хмурится.

– Один. Ты пришел один. Без Давины, я имею в виду. Кто… сейчас присматривает за ней?

Страх скручивает мои внутренности, но я этого не показываю.

– Она сама. Ты знаешь о ее магии. Последние недели мы потратили на тренировки. Давина может использовать свою силу как оружие. Никто не причинит ей вред.

Я произношу эти слова, чтобы успокоить себя, чтобы не кинуться к Элоре и не помчаться во Двор Пламени. Давина справится. Ее магия защитит ее. И она также позаботится, чтобы с Фульком ничего не произошло.

– Что нам теперь делать? – спрашиваю я. – Подождем, пока они снова не нападут?

Грета и Вальдур переглядываются.

– У нас есть один пленник, – говорит старая целительница. – Но мы ничего не смогли из него извлечь. Если он не запоет до сегодняшнего вечера, мы воспользуемся старыми добрыми средствами.

Я содрогаюсь от одной только мысли. Огненные земли решают свои проблемы огнем – так было всегда. Так мы заставляем пленных – или фальшивых принцесс – говорить. Но с тех пор, как моя семья сгорела в конюшнях, я обхожу этот метод по широкой дуге.

– Я поговорю с ним, – заявляю я. – Может, он мне ответит.

Грета выглядит совсем не убежденной, но зовет:

– Тогда пошли. Он в моей хижине.

Связанный множеством веревок и с кляпом во рту, плененный фрискиец ждет в хижине Греты своей судьбы. Его глаза темнеют, когда мы втроем, войдя в хижину, останавливаемся перед ним.