Поцелуй льда и снега - Лионера Азука. Страница 8

Но вокруг нас только зелено-коричневый лес, полный странных запахов и шумов.

Нападение случилось так быстро и неожиданно, что я не могу точно сказать, как именно оно произошло. Помню, как какое-то время наблюдала, пока убивали наших охранников. А в следующий момент я бежала все глубже в незнакомый лес. Мои ноги двигались сами по себе, управляемые паникой. Я не думала о других. Я всего лишь хотела спасти свою жизнь.

Теперь мне стыдно, что я сбежала.

Но что я могла сделать? Без оружия. Не умея сражаться. Я бы стала еще одной жертвой.

Бессмысленной жертвой.

Тем не менее меня гложет чувство вины, которое охватывает меня каждый раз, когда мои мысли не заняты чем-то. Мне неприятно признавать, но я предпочитаю пялиться на своего спутника и странно реагировать на его – более или менее непроизвольные – прикосновения, а не мучить себя вопросом, что я могла бы сделать иначе.

– Что ты будешь делать, когда мы доберемся до границы? – спрашиваю я мужчину, имени которого до сих пор не знаю.

Я отказалась от идеи спросить его об этом, так как разговариваю с ним только о самом необходимом. Более того, чувствую, что для него я не более чем нежеланный балласт. Я совсем не рада нашему соглашению, но это единственный шанс для меня выжить.

Потом мне больше никогда не придется его видеть.

Так что нет необходимости обмениваться формальными вежливостями.

Мерцающее пламя отбрасывает тени на его лицо, делая его контуры более угловатыми. Он быстро бросает на меня взгляд, прежде чем пожать плечами.

– Почему ты мне ничего не говоришь? Раньше у тебя был готовый ответ на каждый вопрос.

Я сажусь и несколько раз моргаю, вспоминая, о чем я его спрашивала в последний раз. Я закатываю глаза. Несколько раз в прошлом я чувствовала, что мужчины не ценят, когда у женщины есть свои мысли на определенные темы. Политика и война всегда были тем, над чем министры и другие сановники должны ломать голову, а не двадцатилетняя женщина, как я.

Во Фриске, к счастью, только говорили о войне, она никогда не приходила к нам.

Я возвращаюсь к его шутливому вопросу и смотрю на огонь.

– Если пересечение границы для тебя опасно, ты должен попытаться решить проблему мирным путем, – говорю я.

Он издает смешок. В другой ситуации, возможно, это звучало бы даже приятно, но от меня не ускользает жесткость, которая слышится в нем. Я снова задаюсь вопросом, может ли он… нормально смеяться, когда считает что-то смешным или чему-то радуется. Скорее всего, я этого никогда не узнаю. Часть меня находит это досадным. У него наверняка замечательная улыбка.

– Никто не может решить проблемы с Земным королевством мирным путем, – рычит он, тем самым возвращая меня в реальность, где нет улыбающегося незнакомца. – У них принцесса! О чем ты хочешь договориться? Что мы могли бы им предложить? Ты можешь придумать что-нибудь, что перевесило бы ценность принцессы?

– Нет, – признаю я. – Но мы не знаем наверняка, попала ли она им в руки. Вполне возможно, что она прячется где-нибудь в лесу.

– Ты опять начинаешь? Я не видел никаких других следов, – говорит он тоном, не терпящим возражений.

Тем не менее я скрещиваю руки на груди.

– Возможно, ты просто их не заметил.

Его завораживающие глаза, кажется, искрятся в тусклом свете. Я почти вздрагиваю от этого пронзительного взгляда.

– Осторожно, малышка, – шипит он. – я один из лучших следопытов в армии Огненного королевства.

– Перестань называть меня малышкой! У меня есть имя.

Очевидно, застигнутый врасплох моей вспышкой гнева, он хмурится, и сердитое выражение исчезает с его лица. Я почти ожидаю, что он не станет интересоваться моим именем, а продолжит хвастаться, какой он отличный следопыт.

Или заявит, что я вообще не понимаю, о чем говорю. Или признается, что для него совершенно неважно, как меня зовут, так как он в любом случае не заинтересован в продолжении нашей случайной встречи.

Спасибо большое, вполне взаимно! Как только мы доберемся до ближайшего города, он может раствориться в воздухе.

– И какое оно?

Я растерянно моргаю. Я ослышалась?

– Что?

– Твое имя. Какое оно?

Я колеблюсь, потому что считаю это глупой шуткой. Еще одним способом посмеяться надо мной. Но как бы я ни искала, я не нахожу в его лице никаких намеков на это. Он пристально наблюдает за мной, но выражение насмешки и неприязни, которое он принимал, когда я раньше открывала рот, отсутствует.

– Давина, – бормочу я.

Он приподнимает бровь.

– Странное имя.

Я закатываю глаза. Почему я думала, что подобное замечание не может исходить от него?

– А как тебя зовут? – спрашиваю я вместо ироничного ответа, который уже крутился у меня на языке. Он смотрит на меня поверх костра, будто решая, должен ли отвечать на этот вопрос.

– Леандр.

Я вздрагиваю. Несколько раз я слышала это имя раньше! Но этот дерзкий парень не может!..

– Ты… ты первый рыцарь Короля Огня! – выдавливаю я.

Он прищуривается.

– Я не фанат титулов. Я один из его рыцарей. Этого достаточно.

– Но… даже во Фриске говорят о твоих подвигах. Твои победы легендарны, как и мастерство владения мечом.

Выражение насмешливого недовольства возвращается на его лицо.

– Я уже много раз говорил тебе, что я хорош. И в обращении с мечом, и в поиске следов, и… – он колеблется, – …в других вещах.

Я делаю вид, что не расслышала его последнего замечания, и прилагаю величайшее усилие, чтобы не представлять, о каких еще вещах он говорит. Впрочем, мне это не очень-то удается. Быстро перевожу тему…

– Что ты делаешь так близко к границе? Разве тебе не нужно быть в столице рядом с королем?

Сразу же чувствую, что зашла слишком далеко с вопросами, потому что Леандр становится еще более замкнутым, чем раньше, – если это возможно.

– Это не твое дело.

Он отворачивается и тычет палкой в костер.

Я показываю язык его спине и снова кладу голову на колени. Зазнавшийся паршивец!

В этот вечер мы больше не обмениваемся друг с другом ни словом.

Ночью я не могу уснуть. Прежде всего, мучительное чувство голода, а также незнакомые звуки заставляют меня бодрствовать. Во Фриске я часто ночевала на свежем воздухе, но звуки леса были… другими. Менее опасными. И я не знала тогда голода. Еды в замке хватало на всех. Но теперь каждое новое урчание, кажется, проедает еще более глубокую дыру в моем животе.

Чтобы отвлечься, я наблюдаю за Леандром, который сидит рядом с догоревшим костром и теперь не может мрачно на меня смотреть. Он подтянул ноги ближе к телу и положил голову на колени – так же, как и я несколько минут назад. Я отодвигаюсь немного в сторону, чтоб иметь возможность рассмотреть его лицо. Во сне он выглядит почти умиротворенным. Мне бы даже в самых смелых мечтах не пришло в голову, что он превратится в зазнавшегося придурка, который лишит меня последних нервов, как только проснется.

Никогда не встречала никого, кто мог бы так легко довести до белого каления, не открывая рта. Одного уничижительного взгляда, одного мрачного изгиба уголков его рта достаточно, чтобы заставить меня скрипеть зубами. Неужели он так пренебрежительно относится ко всем? Или у него особое отношение ко мне?

Чем только я заслужила эту сомнительную честь? Почему я должна была встретиться именно с Леандром…

Я украдкой просматривала военные сводки. Когда в них воспевалась победа Огненного королевства, я неизбежно находила имя Леандра. Заметив, что он дрожит, я, как можно тише, встаю и подкрадываюсь к нему. Осторожно, чтобы не разбудить, накидываю ему на плечи плащ, который он вручил мне сегодня утром. Дрожь тотчас утихает. Прежде чем успеваю сообразить, что делаю, я протягиваю руку и смахиваю с его лба несколько спутанных прядей темных волос. Его кожа такая же теплая, какой я ее себе представляла – в отличие от моей.

Я привыкла к холоду, он меня не беспокоит. Даже если станет еще на несколько градусов прохладнее, мне не понадобится ни плащ, ни накидка. Но такой молодой человек из Огненных земель, как Леандр, подвержен неприятностям холода. Неважно, знаменитый ли он воин и самое близкое доверенное лицо Короля Огня. В этот момент ни один из его поступков не считается.