Шериф (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич. Страница 42

Со вздохом прячу дробовики в кольцо, на прощание нежно погладив цевьё Разорителя.

— Значит, поработаем тесаком, а если придётся стрелять, у меня всегда есть Пелена тишины.

Мы принимаемся за дело.

Лес набит йорготами, как немытая дворняга — блохами. Такое ощущение, что местный прародитель спаривался и рожал потомство 24 на 7. А, может, они тут клеточным делением размножаются? Иначе как объяснить такое количество тварей?

Распотрошив первую тройку, что с хрипением кидаются к нам, спрашиваю:

— Сколько ты получаешь за их убийство?

— Две семьсот, — равнодушно отзывается мечница, добивая последнего противника.

В два раза меньше, чем я. Слишком высокий рейтинг.

Больше эту тему я не поднимаю, но замечаю, что Драгана намеренно оставляет полуживых подранков там, где точно могло закончить дело одним ударом.

В какой-то момент её атакует сразу полдюжины тварей, но размашистым жестом воительница рассекает перед собой пространство, и вслед за клинком вовне устремляется серп алой энергии. Он пластает врагов на части и срезает ближайшее дерево.

Драгана занята ещё парой йорготов и на падающий ствол реагирует с запозданием. Я и сам занят, поэтому только краем глаза вижу, как её фигуру погребает под толстой сосной. Под Спуртом добиваю остатки монстров и не могу удержаться от хохота.

Потому что из-под ствола наружу торчит нижняя половина мечницы в очень уж компрометирующей позиции. С другой стороны доносится разъярённая ругань. Дерево ходит ходуном.

— О нет! Помоги мне, межгалактический сводный брат, я застряла! — имитирую жалобный писк.

Миг, и тяжёлый груз отлетает прочь. Засыпанная иголками и кусками коры встаёт озверевшая Драгана. Она ничего не говорит мне, лишь устремляется с хриплым рыком вперёд на поиски врагов.

Проходит ещё час.

С хеканьем сношу одному летуну башку и подбираю трофей.

— Дерёшься, как лесоруб, — фыркает ушастая вонзая клинок в глазницу йоргота. — Тебе больше подойдёт колун, чем благородный меч.

— Мне больше подойдёт старый-надёжный револьвер, но за неимением гербовой, пишем на простой…

— Что это значит? — уточняет она.

Однако я уже продолжаю:

— За неимением графини, пользуем горничную.

Скольжу глазами по её ладной фигуре и внезапно вынужден уклоняться от взмаха чуть изогнутого меча. Тот свистит у меня перед самым лицом. Впрочем, удар не использует её реальные возможности и на половину.

Дрокк шипит, как рассерженная кошка.

— Спрячь свои похотливые глаза, пока я их не вырезала!

— Так и знал, что мои прекрасные голубые глаза запали тебе в душу, — улыбаюсь я, подмигнув.

— И никакая я тебе не горничная, — ни к месту раздражённо добавляет она. — Я потомок благородного Дома Архарц! Мы повелеваем судьбами никчёмных простолюдинов.

— Типа вся из себя аристократка? Поэтому сидишь телохранителем у главы клана средней руки? Оттуда легче повелевать? — со смешком продолжаю я.

Ноздри темнокожей красотки раздуваются, а глаза могут испепелить простейшие формы жизни.

Сплюнув, она разворачивается на каблуках.

— Очень по-аристократически, мадемуазель, — бросаю я вдогонку.

Драгана что-то еле слышно шипит и на прощание перерубает тонкий ствол молодого деревца.

— Гринписа на тебя нет, чума ушастая.

Можно было бы продемонстрировать характер и пойти в другую сторону, чтобы дальше воевать в одиночку, но должны же быть мозги хоть у кого-то в нашей двойке. Если появится неуёмный летающий трахарь, лучше бы нам держаться вместе. Поэтому неспешно догоняю девицу и молча врубаюсь со спину в кружащее вокруг неё облако крылатых тварей. Наносить удары они стараются издали с помощью кислоты, идут на сближение лишь в моменты пикирующей атаки.

Оттолкнувшись, с силой бросаю себя в воздух и разрубаю спину одной такой гадины прямо между двух пар крыльев. Шипастый хвост пытается подловить меня, но, извернувшись, отсекаю его в падении.

— Мне не нужна твоя помощь, — цедит Драгана.

— Дай угадаю, фамильный девиз вашего Дома: “Назло маме отморожу уши”? Верно же? А на гербе изображена пара синих ушей? Остроконечных, конечно.

— Почему ты так себя ведёшь? — всплеснув руками, спрашивает она.

— Как именно? — механически уточняю, изучая карту.

— Так… нагло! Самоуверенно! Словно ровня… мне! Я превосхожу тебя рангом, рейтингом, выучкой и экипировкой.

Она непонимающе хмурится и продолжает:

— Я могла убить тебя, не напрягаясь.

— Ты бы попыталась, — равнодушно поправляю её и прячу устройство.

Не очень удобно, что приходится постоянно доставать его. Было бы круче, если бы оно работало, как остальные элементы дополненной реальности. Возможно, гаджету нужна ступень повыше?

— Ты действительно веришь в это, — потрясённо выдыхает она.

— Я, может, и не так давно в этом вашем балагане под названием Сопряжение, но уже понял, что ранги и РБМ — это, конечно, показатель, но не аксиома о неуязвимости. Даже наоборот. Те, кто давно пробились наверх, считают себя слишком крутыми, чтобы умереть от пули. Поэтому и мрут, познакомившись со мной поближе. Как твой братец-кролик Джиендро.

— У меня нет братьев. Последнего матушка прикончила сразу после его рождения.

— Какая милая женщина, — хмыкаю я. — Так вот, будь я на пару сотен единиц рейтингом повыше, ты бы воспринимала меня всерьёз, а так, у меня есть неплохой шанс смертельно удивить тебя, прежде чем ты начнёшь выкладываться по полной.

Драгана молчит и усиленно размышляет.

— Ты похож на него, — со странной интонацией, наконец, констатирует она.

Поднимаю вопросительно бровь.

— Моего покойного мужа.

Оп-па.

Мечница бросает мельком взгляд на Картограф, закреплённый на предплечье, и выдвигается в сторону ближайшего скопления красных точек. Не отстаю и я.

— Общество дроккальфар основано на нескольких непреложных принципах, — в какой-то момент начинает говорить она. — Сильный владеет слабым. Свою касту изменить невозможно. Мужчины подчиняются женщинам. В погоне за силой не существует слишком высокой цены.

— Звучит, как чудесное место для жизни. К вам путёвки продаются?

Драгана дёргает ушами, но игнорирует сказанное.

— Поэтому можешь сам представить, насколько легко Сопряжение вписалось в наш мир. Все касты дополнительно разделились по рангам, редкости классов и рейтингу боевой мощи. Всё это — наглядные чёткие показатели, демонстрирующие, где именно в пищевой цепочке находится твоё место.

— И твоё было наверху, не так ли? — смотрю на неё пристально, не забывая отслеживать обстановку.

Дрокк кивает, и дёргает головой.

— Было. Когда-то. Дом Архарц занимает четвёртое место на Увриксиаре, нашей планете. Младшая дочь влиятельного клана… — она резко переключается. — Я всегда была недостаточно хороша по сравнению с Вальторой. Как бы я ни старалась, матери этого всегда было мало. Всегда догоняющая, всегда в хвосте. Поэтому тот факт, что гадкий утёнок получил жалкий серебряный класс, а прекрасный лебедь — золотой, матушка восприняла, как нечто само собой разумеющееся. Она получила вещественное подтверждение, что я слабее. Хуже.

Драгана со злостью рубит следующую пачку йорготов, оставляя от них только окровавленные ошмётки.

— Хотела бы сказать, что я гордо ушла из клана сама, но истина заключается в том, что меня выгнали, словно вынесли мусор. Буднично и без особых прелюдий. Матушка не из тех, кто любил деликатничать.

Мы продвигаемся глубже внутрь парка.

— Он не был дроккальфар, и как и ты, чихать хотел на правила и устои. Не знал, что мужчинам положено стоять на коленях при виде моей особы. Не открывать рта и безоговорочно подчиняться. Он был нагл и силён, амбициозен и умел привлекать соратников. Я пошла за ним. Восходящие Пульсары — глупое и громкое имя. Как раз в его стиле. Однако клан рос и развивался. Мы путешествовали в разных мирах, укрепляли свою репутацию и мощь, набирали соратников.