Кризис и Власть. Том II. Люди Власти. Диалоги о великих сюзеренах и властных группировках - Хазин Михаил Леонидович. Страница 12

Практик. А Теоретик уже дал соответствующий намек, когда сказал о том, что Сорос – левый либерал, что явно отличается от идеологии традиционных банкиров, которые в основном правые либералы. Ответ тут в том, что конкуренцию разных властных группировок никто не отменял, и в одних вопросах они могут выступать вместе, а в других – бороться друг с другом. Обама стал президентом в результате сложного (и конкурентного) консенсуса финансистов, и только потом выяснилось, что в некоторых вопросах, в частности, единой мировой валюты, он сумел создать альтернативную финансистам коалицию. Для примера: представим себе, что социологические службы с уверенностью сказали, что X. Клинтон победить представителя Республиканской партии (Дж. Маккейна) не сможет.

Ну или еще один вариант: а если предположить, что Обама (кстати, как и Киссинджер) является вассалом другой финансовой группировки, например Ротшильдов (которые, скорее всего, вообще другой глобальный проект, не «Западный»)? Тогда, если сюзерены Обамы вели грамотную политику, они вполне могли бы провести его на высшие административные позиции в США.

Теоретик. Горовиц подвел итог этих выборов новой статьей, позднее оформленной в виде книги – «The Shadow Party and The Shadow Government». В ней он утверждает, что избрание Обамы стало «реализацией мечты Сороса о своем человеке в Белом доме», и перечисляет связи приближенных Обамы с фондами «теневой партии», а значит, и с Соросом. Так, «людьми Сороса», в смысле «получавшими соросовские денежки», оказались и руководитель избирательной кампании Обамы Дэвид Аксельрод, и директор по энергии и климату Кэрол Браунер, и член президентского совета по восстановлению экономики Анна Бургер (председателем этого совета являлся уже хорошо известный нам Пол Волкер). Действия обамовской администрации (государственное стимулирование экономики, реформа здравоохранения, «зеленая энергетика») находились вполне в русле «левой» программы Сороса по ограничению свободы конкуренции и увеличению государственного регулирования. Как видите, версия Горовица о «теневом правительстве» подтверждается по меньшей мере несколькими фактами, и влияние Сороса в Демократической партии и даже правительстве Обамы не вызывает особых сомнений.

Возникает закономерный вопрос: а кто позволил пусть даже миллиардеру, но далеко не «образцовому американцу» Соросу получить такое влияние в одной из старейших американских партий? Почему он был «на равных» принят в высшие круги американского истеблишмента (участвуя в финансировании некоторых проектов совместно с Рокфеллерами)? Нет ли в его биографии свидетельств о тесных контактах с еще более значимыми лицами, чьи глобальные проекты он и продвигал через свои многочисленные организации?

«Богатые европейцы», внесшие первые деньги в соросовский Double Eagle, долгое время оставались неназванными. Только в 2011 году видный журналист-международник Арно де Борхгрейв в своем интервью The Washington Times приоткрыл тайну происхождения соросовских денег:

Как только имя «Ротшильд» было названо, связи Сороса с соответствующими финансовыми кругами стали обнаруживаться на каждом шагу. Выяснилось, что в 1970-е его партнером и консультантом по европейским ценным бумагам был Нильс Таубе, впоследствии – управляющий в ротшильдовском RIT Capital. Среди членов совета директоров Quantum обнаружился (входящий в него с 1986 года) Ричард Кац, одновременно работавший директором N. М. Rothschild and Sons Limited (1977–1993). Другим членом совета директоров Quantum оказался еще более известный финансовый деятель Эдгар де Пиччиотто, основатель швейцарского Union Bancaire Privee. Пиччиотто получил публичную известность в ходе расследования аферы Бернарда Мейдоффа, в финансовую пирамиду которого он инвестировал совместно со своим другом Эдмондом Сафрой (который, в свою очередь, был соучредителем небезызвестного в России Hermitage Билла Браудера).

Таким образом, миллиарды Сороса (как и любые миллиарды в реальном мире) обязаны своим происхождением усилиям многих неординарных людей, тесно связанных с европейскими банковскими кругами. Для «внутреннего круга» американской элиты Сорос был вовсе не нуворишем, а младшим партнером весьма уважаемых людей, со вполне понятными и, с точки зрения элиты, правильными источниками происхождения богатства. Такому человеку можно было доверить создание «теневой демократической партии».

Практик. Теперь конспирологи могут смело сказать, что «Ротшильды» боролись против «Рокфеллеров» на первом этапе создания мировой валюты из-за того, что не контролировали сам процесс, а как только стало понятно, что они (через Сороса) в этот процесс все-таки влезли, то тут же согласились признать факт борьбы. В реальности, конечно, так просто взаимодействие властных группировок объяснить невозможно.

Теоретик. А теперь вернемся к нашей основной теме. Если Сорос пользовался поддержкой части американской элиты в ходе президентских выборов – не логично ли предположить, что он мог рассчитывать на аналогичную поддержку и в другой своей затее, реформе мировых финансов? Тем более если такая реформа была не его личной инициативой, а претворялась в жизнь долгие годы по инициативе хорошо известных во всем мире европейских банкиров (среди которых Ротшильды лишь наиболее «раскрученная» фамилия)? Если дела действительно обстояли так, то проект «глобальной валюты» к 2011-му был очень близок к успеху!

Тогда вполне понятно, почему противники этого проекта прибегли к экстраординарным мерам. Непонятным становится другое – а откуда они вообще взялись, эти противники?! Ведь коалиция «европейских банкиров» контролировала, казалось, все мировые центры Власти, начиная с поднимающейся с колен России и заканчивая американским Белым домом?

Практик. Ну отдельных персонажей, которые «против», мы уже видели. И, исходя из нашей концепции Власти, мы понимаем, что за ними стояли куда более сильные фигуры, которые просто не спешили выходить в публичное поле. И, главное, не стоит забывать, что игра ведется не в логике «этот хороший, а этот плохой», а в логике: эти ресурсы нельзя отдать чужим!

Теоретик. Как мы уже знаем, «китайское предложение» по переходу с доллара на SDR было пусть и не сразу, но весьма решительно отвергнуто высшими чиновниками американского государства. 25 марта 2009 года Барак Обама, Тимоти Гайтнер и Бен Бернанке единым фронтом выступили в защиту доллара (Читатель, смотрите, дисциплина все-таки сыграла свою роль), заявив на слушаниях в Конгрессе: «Мы категорически отвергаем переход к глобальной валюте, предложенный Китаем». Воспользуемся уже сработавшим на сторонниках «глобальной валюты» методом и изучим контакты «спикеров» противоположной группировки: Гайтнера и Бернанке (Обама выпадает из этого списка, поскольку у президента США немного другая работа). Еще одним вероятным спикером будет Нуриэль Рубини, очень уж быстро ответивший в свое время Мартину Вулфу.

Связь Рубини и Гайтнера обнаруживается с первых же запросов в «Гугле»: Рубини работал советником Гайтнера, когда тот был министром финансов, и во многих источниках упоминается как его «протеже». Бернанке и Гайтнер выступали «единым фронтом» в борьбе с «величайшей рецессией» 20°8 года. Весной 2009-го они были заняты куда более важной задачей, чем какая-то там «мировая валюта»: им приходилось спасать американскую банковскую систему, практически уничтоженную экономическим кризисом. Гайтнер подготовил программу TARP, выделившую крупнейшим банкам стабилизационные кредиты на сотни миллиардов долларов. Разумеется, раздача таких денег вызвала многочисленные обвинения в коррупции (вплоть до движения «Occupy Wall Street»); в 2018 году Бернанке и Гейтнер ответили на них, выпустив в соавторстве с Генри Полсоном книгу об экономическом кризисе 20°8 года «Firefighting: The Financial Crisis and Its Lessons».