Олимпиец. Том V (СИ) - Осколков Артур. Страница 19

Выверенную комбинацию из науки и магии.

И если бы случилось непоправимое… Если бы Бездна распалась и разъярённые титаны вырвались на волю, то именно Врата должны были принять на себя основной удар. Удержать заключенных внутри. Дать жителям Подземного Мира и богам Олимпа подготовиться к апокалипсису.

Аид размеренно зашагал по длинному каменному утесу. Сразу под ним, словно бездонный океан, пузырилась и плескалась Бездна — тюрьма титанов и главное сосредоточение Хаоса в Подземном Мире.

В руке Аида свернул кинжал. Как бы не были могучи Врата Полуночи, бог привык в первую очередь опираться на свои силы. И потому первым — и главным — препятствием для титанов служила Печать. И только кровь Аида, отданная добровольно могла снять этот замок.

Кровь, которую он собирался отдать прямо сейчас.

— ОДУМАЙСЯ, СЫН. ЗДЕСЬ ТЕБЯ ОЖИДАЕТ ТОЛЬКО СМЕРТЬ.

В голосе титана проскользнуло беспокойство… Если, конечно, можно представить, что у каменного голоса Времени вообще могли быть какие-то либо эмоции. Слова отца заставила Аида помедлить… Но только на мгновение.

Решение было принято и уже давно. Аид не собирался отступать назад. По крайней мере, до тех пор, пока не получил ответы.

Вжиих! Темно-алая кровь закапала на поверхность скалы, только чтобы медленно, словно нехотя скользнуть по гладкой поверхности вниз… Прямо к распахнувшей своей объятия Бездне.

Секунда и… Поверхность взбурлила как безумная! По всей пещере разнеслись страшные хрипы, мольбы и проклятия запертых навечно титанов. На каменных сводах отсветами сплетались бордовые блики, а пузырящаяся Бездна, будто живая, чавкала от удовольствия.

От раскинувшего неистовства красок и звуков у простого смертного давно бы померк рассудок... Что там, даже сильнейшие из «белых» не продержались дольше пары секунд, но… Владыка Подземного Царства был слеплен из другого теста. Бог лишь недовольно сморщился и, постояв на краю несколько мгновений, уверенно шагнул вперед.

Вниз и вглубь.

Хаос. Только там можно описать внутренность ямы под названием Бездна. Бесконечный ураган из чувств, мыслей и осколков чужих личностей, готовый разорвать тебя на куски и сделать своей частью… Частью бесконечного хоровода душ.

Вот такой они и была. Безликая и бесконечная Бездна.

И… именно такой тюрьма и задумывалась. Существ, столь могучих и столь опасных, как титанов невозможно содержать под обычным замком. Каким бы сложным он не был, первозданные сущности всегда найдут выход наружу. И неважно сколько это займет. Год или тысячелетие. Для титанов не существует понятия времени. Впрочем, как и смерти.

Но боги Олимпа нашли решение. Если один титан представляет собой невероятное сосредоточение первозданного могущества, то… его нужно разбить на части.

Так и была создана Бездна. Миллиарды осколков двенадцати изначальных титанов, шести братьев и шести сестер, плавающие в бесконечном океане Хаоса. И сегодня… впервые за два тысячелетия, в этот Хаос зашел Порядок.

Мимо Аида пронесся осколок Океана, наполнив душу бога скорбью. Миролюбивый титан, отказавшийся участвовать в войне, он вместе с братьями и сёстрами был навечно сослан в Тартар.

У Олимпа не может быть конкурентов.

Зевс даже не пожалел родную мать, Рею. Их мать! А ведь именно она спасла самого Громовержца от гибели, вовремя подменив младенца камнем. Если бы не Рея… Аид сам бы еще гнил в желудке у Кроноса.

На бога накатила бешеная волна гнева, но Аид вовремя отбросил эмоции в сторону. Эмоции в Бездне — самый верный путь к погибели. Здесь нет верха и низа, нет направлений… Только безумный водоворот из осколков.

И если бог хотел отыскать цель своего визита, то ему следовало сохранять хладнокровие.

Наконец-то! Аид резко выбросил руку, кончиками пальцев ухватывая зеркально чистый осколок. Тот вырывался и верещал, но воля Аида подавила сопротивление в зародыше.

Мнемозина. Одна из шести сестер титанидов и мать муз, которых она родила от Зевса. Но Аида мало интересовали любовные похождения брата. Его интересовало совершенно другое.

Титанида являлась олицетворением памяти и обладательницей всеведения. Мнемозина знала «всё, что было, всё, что есть, и всё, что будет». Конечно, осколок личности не обладал всей мощью полноценного титана, но и Аиду не требовалось знания вселенной.

Бога интересовал один конкретный момент.

Зеркало. Белоснежное зеркало прямо посреди мраморных холлов Тартара. И нескладный юноша со знакомыми чертами лица.

Вот только теперь Аид больше не был безмолвным зрителем, смотревшим на зеркало лишь с одной стороны. Теперь… Теперь бог видел гораздо больше.

Он видел, как душа его сына с криком ужаса прошла Подземные Врата. Видел, кто ее туда отправил. Видел того, кто помог укрыть Адриана от его взора. Видел ту, кто выкрал стонущую душу у предателей и вырвал ее надземный мир.

Но лучше всего, отчетливее всего, Аид видел вора, что занял чужое место. Вора, что посмел ЛГАТЬ ЕМУ В ЛИЦО.

ВОРА, ЧТО УКРАЛ У НЕГО СЫНА!

Все душу Аида, всю его сущность от начала до конца поглотила безумная, незамутнённая ненависть. Ярость, которая требовала выхода. Требовала НАКАЗАНИЯ! И от этой ярости, боли и ненависти… Аид потерял контроль.

А когда уходит Порядок… Его место занимает Хаос.

Мы бежали по крышам. Зеленый Символ Артемиды яростно сверкал в сумерках, освещая нам путь, пока мой черный равномерно пульсировал при каждом прыжке. Скрываться больше не было смысла, поднимающийся из храма черный дым мог означать только одно.

Нападение.

Звенящая тишина, ставшая неотъемлемым спутником за последние полчаса, испарилась ровно в тот момент, когда ошметки Проклятого разлетелись у наших ног.

Город… гудел. Яростно, надрывно. Повсюду слышались крики, звучали испуганные голоса и вой сирен, но… мы не обращали внимания.

Для меня с Артемидой мир свелся череде из прыжков. Один, второй, третий… Пока, наконец, крыши не закончились. За нашими спинами остался встревоженный город, а впереди… Впереди лежала дорога к храму.

— Вниз, — коротко скомандовал я, первым соскальзывая с крыши. Тихий хлопок за спиной подтвердил, что богиня последовала моему примеру. Не сговариваясь, мы вместе рванули вверх по холму, к дымящейся громаде храма.

— Убивают, боже! Помогите! Кто-нибу…

— Нет оборачивайся! Беги! Беги!

— Мама! Ма-а-амочка!

Бегущие вниз по склону паломники с безумными глазами, рыдающие дети до пяти лет, десятки простых жителей, словно испуганно стадо мчащиеся от опасности. И повсюду крики, грязь, застилавший глаза дым…

Вначале я как-то пытался огибать толпу, осторожничать… но уже через несколько секунд передумал и просто последовал за Артемидой. Девушка мчалась вперед, словно не замечая людей, кто встал у нее на пути…

Глаза богини оставались прикованы к храму.

Минута, и мы стояли у входа. На когда-то красивых мраморных ступенях сейчас, словно поломанные куклы валялись трупы прихожан, вперемешку охраной. Впрочем… Даже тут оставались выжившие.

— К-к-к-то т-т-такие?!

Прижавшийся спиной к монолитным стенам молодой охранник в окровавленной форме выпучил глаза и потянулся дрожащими руками к кобуре.

— Глаза разуй! Это «белые»! — рявкнул его более опытный коллега, седой ветеран со уродливым шрамом через все лицо, и с силой врезал идиота по ладони. Впрочем, особой необходимости в этом не было, так как пистолет юноши валялся на ступеньках в двух метрах от меня.

Я довольно хмыкнул и, подняв оружие, взвесил его в руке, после чего сорвал у замершего от шока охранника с пояса две обоймы и засунул себе в карман. Пригодится.

Внимательно наблюдавший за моими действиями ветеран только усмехнулся и довольно, даже одобрительно пригладил усы. Впрочем, стоило ему заговорить, в его голосе не звучало ничего кроме беспокойства.

— Уверен, что справишься, малец? — мужчина заглянул мне в глаза, словно пытаясь отыскать там намек на сомнение.