Поваренная книга волшебной академии (СИ) - Петровичева Лариса. Страница 16

Домовой принес мне чашку кофе с солью, и, сделав глоток, я вспомнил пончики. Да, Майя Морави настоящая мастерица, этого не отнять. Мне стало жаль ее — столько приключений за два дня вряд ли кто способен вынести с холодным сердцем. Однако она неплохо держалась — не ныла, не ревела, не впадала в истерику.

Одним словом, молодец. Хвалю за стойкость.

Вера Ханифут вошла в кабинет со сдержанным достоинством, за которым проглядывал страх. Она не понимала, зачем ее вызвали, и над ее головой я заметил едва различимые бледно-голубые искры: студентка прикидывала, что могло пойти не так.

— Добрый вечер, мирр ректор, — самым спокойным и дружелюбным тоном человека, который ни в чем не может быть виноват, сказала она. — Что-то случилось?

— Напомните, миррин Ханифут, почему вы остались в замке? — спросил я, не глядя ей в лицо и быстро скользя карандашом по бумаге: как показывал мой опыт, это выводит из себя сильнее всего.

— Мы выращиваем мандрагоры Дрейка и должны следить за горшками, — ответила Вера. — Комендант разрешила мне остаться на выходные.

— И в пятницу вечером вы уже были здесь?

— Да. После лекций я сходила домой за вещами и осталась ночевать в спальне второго курса, — едва заметная морщинка перерубила безмятежно гладкий девичий лоб. Вера не понимала, что не так.

Я отпил кофе из чашки. Надо было собраться с силами, чтобы посмотреть в самую глубину ее души — туда, куда забрался Чистильщик.

— Посмотрите на меня, миррин Ханифут, — приказал я и взглянул Вере в глаза. Она вздрогнула всем телом, сжалась, обхватив себя за плечи, и над ее головой поплыли огненные завитки. Я выхватил один и растер в пальцах, поморщившись от боли — Вера смотрела мне в лицо, и по ее щекам струились слезы.

Перед глазами мелькнул образ того, кто подбросил Вере яд для Майи, приказал нанести его на яблоко и подтолкнуть жертву в ловушку — крошечный, едва уловимый. Будь я хоть чуть-чуть послабее, ни за что не смог бы его выделить. Молодой мужчина, не старше тридцати — одет дорого и со вкусом, светлые волосы лежат в модном беспорядке, строгое бледное лицо принадлежит талантливому умнице, а не выскочке из грязи в князи. Я скопировал образ, выплеснул его из памяти Веры на бумагу и подумал, что где-то уже видел этот цепкий пристальный взгляд. Незнакомец смотрел так, словно хотел не просто уничтожить — в нем была очень глубокая и очень личная ненависть.

Освободившись, Вера отшатнулась к дверям, не удержалась и шлепнулась на ковер. Я вздохнул, вышел из-за стола — усадил ее в кресло, протянул стакан воды. Вера сделала несколько глотков, клацая зубами по краю и всхлипывая.

— На вас было оказано крайне серьезное воздействие, — медленно, чтобы она все поняла, произнес я и протянул ей листок с портретом. — Вам знаком этот человек?

Вера стерла слезы, взглянула на портрет и неопределенно пожала плечами. Именно этого я и ожидал: при таком глубоком воздействии память сама вычищает образ того, кто на нее повлиял.

— Нет, — она прерывисто вздохнула, шмыгнула носом. — А кто это? Что вообще случилось?

— Я полагаю, что это один из чистильщиков, знаете, кто они такие? — Вера испуганно кивнула, и я продолжал: — Он повлиял на вас — заставил остаться в академии, дал яд и приказал отравить Майю Морави.

Вера сделалась похожа на перепуганную рыбу — глаза сделались круглыми, рот приоткрылся.

— Майю? То есть… то есть, как это «отравить Майю»? Мы подруги! — возмущенно воскликнула она.

— Да, и он об этом знал, — сказал я. — И повлиял на вас, когда вы сначала пошли домой, а потом вернулись в академию.

И это означало только одно: Майя Морави уже успела как-то проявить себя до того, как уничтожила харваруна. Возможно, именно поэтому ее родители ударились в бега.

Под ногами дрогнул пол, все в кабинете качнулось, и перед моим внутренним взглядом всплыло: башня Восточного ветра. Там произошел колоссальный выплеск магии и…

И там были студенты. Четверо. Я видел их горящие фигурки на фоне мрака.

Должно быть, Вера удивилась, когда я открыл проход в пространстве и рухнул в него.

Но вопреки моим опасениям, в башне Восточного ветра не было пожара. Все коробки с тем, что вроде бы не нужно, но однажды может пригодиться, были на месте, по ним не бежали язычки огня, воздух пах освежителем, а не гарью. Я замер на несколько мгновений, усмиряя тошноту и головокружение. Проход в пространстве нельзя открывать в пределах здания — ощущения будут почти как при сотрясении мозга. Но медлить было нельзя.

Впереди кто-то всхлипывал. Я быстрым шагом прошел к окну и увидел троицу студентов, окутанных золотистым коконом идеально выстроенного защитного заклинания. Та, которая его создала, парила под потолком и, увидев меня, жалобно пролепетала:

— Мирр ректор, помогите…

Ну конечно. Майя Морави. В ее взгляде плескалась растерянность и испуг, она с трудом сдерживала рыдания. Авенхви, принц Тао Вань Чинский и Кетти, веселая троица, тоже хлюпали носами. Похоже, то, что начиналось как интересное приключение на ночь глядя, едва не закончилось похоронами.

— Морави, — рыкнул я, опуская ее на пол направленным заклинанием. — Ну конечно. Вы не можете найти свою комнату без проблем, я помню.

— Не ругайте ее, мирр ректор, — умоляюще проговорила Кетти. Отличница, она принадлежала к той категории студентов, которую любят преподаватели без фантазии: никакого вольнодумства, никакого воображения, всегда выученный материал и только высокие баллы на экзаменах. — Она нас всех спасла.

Коконы защитных заклинаний растворились сверкающим дымом. Принц Тао бросился ко мне и, указав куда-то в сторону окна, торопливо заговорил:

— Мирр ректор, мы искали клад с артефактами, которые оставил ректор Сомерсет. Я не сомневался, что это башня Восточного ветра, потому что… ну вы знаете ту историю про студентку. Мы решили вызвать привидение и узнать у него поподробнее. Пришли сюда вчетвером. Я мысленно произнес то заклинание, которое прочитал в Кодексе Мааля. Но привидения не было, а потом вот из той стены выбросило огонь — это было цунами какое-то. А Майя просто махнула рукой, и нас окутало защитным коконом. Мирр ректор, давайте посмотрим, что там! Пожалуйста!

Он вылил все это на меня буквально за секунду, и чем дольше говорил принц, тем сильнее шевелились волосы у меня на голове. Клад ректора Сомерсета был легендой академии — всего лишь легендой, не более того. Кодекс Мааля был той книгой, которую запрещено читать второкурсникам. Огненное цунами — это был обережный дух, который собирался испепелить идиотов, что решили его ограбить.

И Майя Морави спасла новых товарищей по валянию дурака. Судя по тому, какой жест изобразил Тао, это было заклинание Ворона. Вещь, которая не под силу ни одному студенту, да и преподаватели с ней справляются с трудом.

Я перевел взгляд на повелительницу пончиков. Она дрожала от страха, и я невпопад вспомнил, как Майя держала меня за руку.

— Вы спасли этих идиотов, — произнес я и язвительно поинтересовался: — Кто из вас, болванов, возьмет в жены свою спасительницу, как требуют древние законы? Как вы вообще додумались до Кодекса Мааля? У вас в голове что, пареная репа или опилки?

Тао и Авенхви опустили головы, старательно рассматривая носки своих ботинок. Я обернулся к Кетти, которая покраснела от стыда, и продолжал:

— Ну ладно они, я уже привык, что у этих двоих фантазия бежит впереди ума, а ума там и рядом нет. Ну а вы-то, Кетти! Разумная, толковая девушка! Отличница! Как вы-то к ним прилепились, я не понимаю! Почему ни один из вас не подумал о том, как это может быть опасно? Почему ни один из вас не прочитал предостережение в первой главе кодекса? Начинающие волшебники работают только под руководством опытного мага!

Головы опустились еще ниже. Майя всхлипнула. Я окинул мысленным взглядом минувший день и сказал, что затрахался во всех смыслах.

И это только выходной, когда жизнь должна идти спокойно и сонно. Страшно представить, что тут начнется в будни.