День рождения (сборник) - Марголина Ольга. Страница 18
6.09.
Переход. Перевал. Ты его повидал?
Ты его одолел? На ходу песню пел?
Вниз по склону бежал?
Не скользил? Не упал?
Реки вброд перешел?
Молодец! Хорошо!
7.09. — 8.09. Телави
В сердце кахетинском побывали,
Нас Ираклий на коне встречал,
Где Шота учился — увидали
И где Чавчавадзе проживал.
Что такое — Телави?
Может, это — se la vie?
Может, это Тель-Авив?
Ерунда!
Старина — она в Телави!
И Алаверды — в Телави,
Академия — в Телави!
Это да!
Там Ираклий на коне,
А легенд каких там нет?!
Печень там трески — вполне!
Виноград — только во сне,
Не беда!
Там в долине Алмалык,
Каждый к роскоши привык,
По утрам он ест балык —
Красота!
Нам в Телави Ольгин день
Вспомнить — ну, совсем не лень!
Как бокал с вином подняли,
Тост заздравный рассказали,
Шашлыком его заели
И про Грузию запели,
Чтоб сюда еще не раз
Нам приехать на Кавказ,
Где и дружба, и любовь
Всем приезжим греют кровь!
После гимн мы сочинили,
Ничего в нем не забыли.
Гимн группы № 129 маршрута № 79
Выдали путевки в профсоюзе
И пустили прямо на Кавказ.
Собрались здесь разные все люди,
Чтоб увидеть горы в первый раз.
Мы по Кахетии шагаем с песнями,
И солнце радостно сияет вслед.
Мужчины стройные
С глазами знойными
Из «жигулей» туристам шлют привет.
Мокли мы и мерзли на Казбеги,
На Гергетском каждый побывал,
По дорогам пушкинской телеги
На Крестовый влезли перевал.
Дорогой ссыльною теперь не пыльною
Автобус львовский быстро нас везет.
Арагви белая, Арагви черная,
Сливаясь вместе, под горой течет.
Мы в Пасанаури загорали
И с деревьев рвали алычу.
А в Сиони с холода дрожали.
Мама, я в Сиони не хочу!
Мы по Кахетии шагаем с песнями
И реки переходим дружно в брод.
Ведь мы всесильные,
Весьма мобильные,
Такой неунывающий народ!
В сердце кахетинском побывали,
Нас Ираклий на коне встречал.
Где Шота учился, увидали,
И где Чавчавадзе проживал.
Мы из Кахетии с хорошей песнею
В Тбилиси завтра тронемся чуть свет.
Мужчины сильные, любвеобильные
Пускай помашут ласково нам вслед!
9.09.
Мы в Тбилиси держим путь.
Если ты устал чуть-чуть,
Если захотел вздремнуть,
Не спеши.
Справа — горная страна,
Слева — винная стена,
Прямо — линия одна —
Ни души.
Ведь подобной красоты
Долго не увидишь ты.
Лопнет скоро мир мечты
Как арбуз.
И останется как сон
Уходящий вдаль гудрон
И летящий под уклон
Автобус.
Тифлис
Тифлис Вахтанга и Тамары,
Тифлис Ильи, Тифлис Нино,
Тифлис И. Сталина, тот, старый,
Тебя мы помним по кино.
Твой колорит, твой запах чая,
И яркость лиц, и крик кенто,
Твоих духанов шум отчаянный,
(Их миновать не мог никто),
Гербы твоих старинных улиц,
Где не встречались две арбы,
Где от белья балконы гнулись,
Когда не гнулись от гульбы.
Двадцатый век в Тифлис сегодня
Пришел стремительным метро,
Асфальтом и кримпленом модным,
И настроением «Не тронь!
Я — в скорлупе, в авто, в квартире
Благоустроен и одет.
Слыву я суперменом в мире
И не пложу детей, как дед.
Как вы, смотрю цветной ТиВи,
Как вы, освоил „Жигули“,
Как вы, шашлык я есть отвык,
И, как заметить вы могли,
Я гражданином стал Земли».
Тифлис Вахтанга и Тамары,
Тифлис Ильи, Тифлис Нино,
Тифлис И. Сталина, тот, старый,
Остался только ты в кино.
Еще десяток лет, Тбилиси,
И в прошлое уйдет, как класс,
Веселость нрава, яркость мысли,
Радушие, все, чем Кавказ
Так славился в веках и странах.
И только памятников ряд
О городе, когда-то странном,
Потомкам нашим возвестят.
Серные бани
О бане грезилось давно.
Так в детстве хочется в кино,
А в юности — увидеть мир
И в нем понять, кто твой кумир.
А в давних планах на Тбилиси
Мы в банях знаменитых мылись.
И вот настал он, этот день.
С утра с мочалками не лень
Нам было из Дигоми аж
Спешить, так неотвязен был мираж
Тбилисских сернистых ключей,
Святых, по мнению врачей.
Вот я спускаюсь в общий класс
И сразу в нос шибает газ
Протухлых тысячи яиц.
В глазах рябит от тел и лиц,
В ушах шумит гортанный гул,
Как будто правит Вельзевул.
Ко мне подходит пара ведьм.
«Приехала недавно ведь?
Из Ленинграда? О, вай, вай!
Подвинься, Нана, кран ей дай.
Помойся, генацвале, здесь,
А ты, Лейла, дай гостье сесть».
Шабаш начался сам собой,
Но с ангельскою добротой,
Невиданной у тощих тел,
Мне каждый здесь помочь хотел.
А мой восторг достиг предела,
Лишь банщица взялась за дело.
Видавшей виды рукавицей
Она схватила ягодицу.
«Теперь ложись на лавку, вот»,
И энергично трет живот.
«Да не крутись ты, бога ради,
Грязна и спереди, и сзади!»
И сатана — бела, грудаста,
Не тело била — кусок мяса.
А чтоб не испугался муж,
Послала отдыхать под душ.
Из этой адской преисподней
Я вышла ангелом — в исподнем.
О бане грезилось давно.
Но вышло лучше, чем в кино,
Но вышло, как в чудесной сказке,
Где действуют и злом, и лаской.
Не важно, в сказке, на экране:
— Да здравствуют серные бани!