Вестники времен - Мартьянов Андрей Леонидович. Страница 78

Наконец, архиепископ (между прочим, сейчас облаченный в мирскую одежду) отодвинул блюдо, утер рот рукавом и взглянул на Мишеля.

– Рассказывай, – проговорил Годфри. – Ты меня утром изрядно заинтересовал. Откуда тебе известно про исмаилитов и письма короля Гвидо?

Язык у сэра Мишеля слегка заплетался, но все же он сумел более-менее внятно изложить историю своего поступления на службу к Аржантанскому бейлифу, рассказать, как господин д’Эмери собрал рыцарей графства, дав им поручение найти хотя бы следы наемников, и сагу о Понтии Ломбардском, завершенную словами: «…Попросту говоря, в Англию он уехал. Вчера. И нам туда нужно».

– Очень хорошо, – кивнул Годфри. – Не думаю, что вы правы, подозревая христианского рыцаря, но слуги-сарацины наводят на размышления. Нужно в Англию? Я отплываю вместе со свитой завтра утром. Буду очень рад, если ты, Мишель, вместе с оруженосцем отправишься со мной. Однако предупреждаю – по пути могут случиться всякие неожиданности, благо в Лондоне меня не особо ждут. Не опасаешься попасть в подземелья Тауэра?

– Это как? – сэр Мишель даже немножко протрезвел от неожиданности. – За что?

– За то, что в Дувр ты прибудешь на моем корабле и вместе с архиепископом Кентерберийским, – неожиданно Годфри задал вопрос, по мнению Гунтера, мало относящийся к теме разговора: – Вы, судари мои, слышали о господине Уильяме де Лоншане?

– Конечно, – кивнул рыцарь. – Насколько я знаю, он замещал архиепископа Кентербери и сейчас сидит наместником Ричарда. Если между нами, сэр, то, по-моему, Лоншан удивительный ублюдок. Бароны им очень недовольны.

– А с чего им быть довольными? – голос Годфри изменился, став жестким и немного злым: – Этот сукин сын разорил страну, не без помощи, конечно, нашего короля. Ричарда можно простить – все-таки он ничего не понимает в управлении государством, а деньги собирает на святое дело возвращения Гроба Господня. Но Лоншан не заслуживает даже малейшего снисхождения. Вас, кстати, интересует, как я стал архиепископом? Вся заслуга принадлежит вдовствующей королеве Элеоноре и все тому же мэтру Лоншану. Давайте лучше расскажу все по порядку, ничего не скрывая. Благо тебе, Мишель, я могу доверять.

«А мне он, видимо, может доверять только потому, что я оруженосец Фармера, – Гунтер едва сдержал улыбку. – Но все равно интересно послушать. Как-никак, сейчас мы влезаем в самую настоящую историю».

А история, рассказанная Годфри, была несколько мрачноватой и малопонятной. Началось все со смерти короля Генриха II, восшествия Ричарда на престол и организации нового крестового похода. Перед Ричардом встала крупная проблема: найти денег на сбор и оплату самой сильной армии, так как сомнений в победе над сарацинами у него не было – крестоносцы просто обязаны смести армии сарацин и отвоевать обратно потерянный несколько лет назад Иерусалим. Однако король хотел не просто победить Саладина, но и стать первейшим среди христианских королей, обставив соперников – Филиппа Французского и императора Германского Рейха Фридриха Рыжебородого. Для этого требовались большие деньги. Генрих II оставил в лондонских кладовых чуть больше миллиона фунтов стерлингов, но на снаряжение похода требовалось в два раза больше.

И тогда же нашелся человек, который взялся отыскать недостающий миллион – сумму настолько громадную, что дух захватывало. Звали его Уильям де Лоншан, а служил он мелким клерком в канцелярии архиепископа Кентерберийского.

Лоншан был исключительно умным деятелем и, когда невзлюбивший честолюбивого канцеляриста Генрих выставил его в Руан, Ричард, тогда еще принц, оставил у себя нужного и расчетливого человека. Скоро Ричард стал королем, и поручил уже оказавшему немало услуг Лоншану управлять южными графствами Англии, потребовав от него любым способом найти деньги на крестовый поход.

Лоншан начал работать с невиданным рвением и невероятной находчивостью. Распродавались владения короны – чего стоило одно предложение шотландскому королю купить независимость для своей горной страны? – продавались должности, в том числе и священнические – любой, обладавший достаточной суммой, мог стать епископом или аббатом. Люди начали жаловаться королю, собиравшему армию в Нормандии, но Ричард с апломбом заявил, что действия управителя одобряет, а деньги нужны на святое дело и спасение христианских реликвий от грязных лап сарацин.

Когда получаешь почти неограниченную власть и доступ к огромным суммам в золоте, невольно начинаешь отсыпать немножко (а потом все больше и больше) в собственный карман. Торгуя с аукциона королевскими замками, лесами и привилегиями, Лоншан большую часть дохода прятал для себя, а, кроме того, множество родственников канцлера съехались в Лондон под его опеку. Вскоре все они получили высокие должности в армии и государстве, и могли невозбранно грести под себя английское золото.

Народу это, естественно, не нравилось. Налоги росли, все важнейшие посты в стране занимали Лоншановы родственники, а распродажа принадлежащих государству и королю земель превращала Ричарда Плантагенета в простого мелкого землевладельца. Но тому было все равно. Главная цель жизни короля – крестовый поход.

И все же, несмотря на все усилия Лоншана, денег не хватало.

Однажды канцлер приехал к королю в Руан. Ричард поблагодарил его за привезенные золото и серебро, но сразу сообщил, что этого слишком мало. Нужно еще больше золота. Тогда-то Лоншан и предложил Ричарду фантастически авантюрный и очень доходный план.

Все дело было в том, что перед каждым крестовым походом в Европе поднималась волна религиозных настроений, которую некоторые властители использовали в своих целях. Зачастую подобные настроения у черни выражались в еврейских погромах, каковой и произошел не столь давно, а именно – во время коронации Ричарда. По Лондону прошел слух, будто еврейские купцы, принесшие королю подарки, собирались истребить христианского владыку, и дарителей прямо у выхода из Виндзорского замка растерзала толпа. Кровь, пролитая перед дворцом, еще больше раззадорила смердов, и в Лондоне начался чудовищный еврейский погром, перекинувшийся затем на другие города, в том числе и на Йорк, где несколько еврейских семей укрылись в пустующем королевском дворце. Дворец был взят штурмом и сожжен, в захвате его участвовали многие рыцари, бывшие в должниках у евреев и надеявшиеся таким образом освободиться от своих кредиторов.

Вот с этой историей и был связан новый план Лоншана.

Канцлер посоветовал Ричарду сделать его исполняющим обязанности архиепископа Кентерберийского, так как место католического первосвященника всей Англии пока пустовало. Такая должность позволяла ему взять власть над церковью и тем самым устраивать свои авантюры с гораздо меньшим риском. Вернувшись в Лондон, Лоншан потребовал от людей, участвовавших в еврейских погромах, выплаты очень больших штрафов, конфисковал земли дворян, штурмовавших королевский дворец в Йорке, а в финале объявил Английское королевство единственным наследником всех погибших евреев.

«Прямо как у нас в Германии, – выслушав это, заключил Гунтер. – Мир не меняется, все остается по-прежнему. Конечно, национал-социализмом здесь и не пахнет, но некоторые предпосылки имеются. Слава Богу, этот канцлер действует только ради собственного кармана, а не ради идеи…»

Далее Годфри сказал, что королевский наместник старательно собрал все бумаги, касавшиеся имущества жертв, все долговые расписки и векселя, и предъявил их к оплате. Получилось так, что Лоншан в буквальном смысле оставил без штанов большинство йоркширских дворян. Треть собранных денег попала к Ричарду, еще две трети растворились неизвестно где, хотя было совершенно ясно – без Лоншана и его родственников здесь не обошлось. Шерифом графа Йоркшир, кстати, Лоншан поставил своего брата.

Когда двоюродный брат короля, Хьюго де Пюсэ, бросился в Нормандию к Ричарду, уже собиравшемуся отплывать на юг, в Марсель, где собиралось остальное крестоносное воинство, и начал жаловаться на невиданное разорение страны, король-рыцарь с изумительным актерским мастерством (не делавшим, впрочем, ему чести) разыграл возмущение и, заявив о полном неведении, отправил Хьюго домой, с поручением разобраться на месте. В Видзорском замке состоялся невиданный скандал, во время которого брат короля едва не зарубил Лоншана, однако последний предъявил Хьюго рескрипт Ричарда, в котором было четко указано: «Король поручает сэру Уильяму де Лоншану управление всей Англией и Шотландией. Действия канцлера заранее одобрены».