Первая академия. Том 1 (СИ) - "Amazerak". Страница 42

— Посмотрим. Ближайший месяц на мне общественно полезные работы. Ты видел, чем я занимаюсь. Времени вообще в обрез.

— Ага. Ты такой смешной в этом фартуке и с метлой. Настоящий дворник.

— Ну вот выучусь, пойду работать.

Конечно, я не стал говорить о планируемой поездке. Настя могла шпионить за мной. Может быть, специально в доверие втиралась, чтобы докладывать своему родственнику о моих делах. Не стоило с ней чрезмерно откровенничать.

Пятница стала для меня днём непростым. Я знал, что сегодня состоится «процесс семнадцати» и казнь заговорщиков, и ждал вечера, чтобы позвонить Лизе. Я не сильно переживал из-за смерти Сергея Оболенского, поскольку даже не видел его ни разу в жизни, а вот Лизу было жаль. Мне казалось, она не заслужила такого удара судьбы.

Впрочем, я напоминал себе, что ничего плохого с ней не случится. После смерти мужа Лиза продолжит жить в поместье, станет управляющей одной из компаний Оболенских, заведёт собственное дело и снова выйдет замуж, причём, за представителя того же рода.

И всё равно мне было тяжело набирать её номер.

— Алло. Здравствуй, Алёш, — проговорила Лиза убитым тоном.

— Привет. Что-то случилось?

Молчание.

— Что-то с Сергеем? — уточнил я вопрос.

— Да… Не могу поверить, — проговорила Лиза. — Его казнили. Расстреляли сразу после суда.

— Соболезную. Мне очень жаль.

— Почему? Почему всё так вышло? Я не верю, что Сергей был виновен, просто не верю. Его подставили, оклеветали.

— Наверное, кто-то хотел расправиться с ним, как и с остальными. Второй твой родственник тоже погиб?

— Да, Владимирова тоже расстреляли. Всего семнадцать человек убили, все — князья и графы. Я даже не попрощалась с Серёжей… — в трубке раздались всхлипы. — Прости, мне тяжело говорить.

— Они поплатятся за это. Однажды придёт их час. Слушай, давай я приеду, а? Завтра как раз суббота, и я освобожусь пораньше.

— Конечно, я всегда рада тебя видеть. Если не занят, приезжай.

— Хорошо. А теперь дай, пожалуйста, трубку Нике, если она дома.

Ника, как оказалось, только что приехала. Мне пришлось подождать, пока слуга сбегает за ней, после чего мы со стражницей обсудили завтрашнюю поездку. Ника всю неделю наблюдала за дорогой и мостом, но ничего подозрительного не обнаружила. Кажется, Шереметев не торопился убивать меня, поэтому можно было спокойно ехать к троюродной сестре.

Затем я сделал звонок нашему надзирателю, объяснил ситуацию, сказал, что должен уехать на два дня, поскольку собирался остаться у Лизы так же и на воскресенье. Главная трудность заключалась в том, чтобы отмазаться от принудительных работ, но Комаровский обещал уладить данный вопрос.

В субботу после занятий за мной заскочила Ника.

После ограбления второго игорного дома я выделил стражнице тысячу на покупку нового авто. Она приобрела с рук за пятьсот рублей маленький четырёхдверный седан Пежо тридцатого года выпуска. Чёрный, невзрачный автомобиль. Скруглённые углы кабины, низкий профиль кузова, стальные колпаки и пристроенный сзади багажник, напоминающий сундук, выдавали современную для тридцатых годов модель. Вот только в салоне оказалось не намного свободнее, чем в прежней колымаге.

Всю дорогу я ехал вполоборота, наблюдая за тем, что творится сзади, однако сегодня никаких подозрительных такси нас не преследовало.

Прибыл я к ужину. Как оказалось — не один. У Лизы гостил свёкр.

За столом сестра держалась достаточно спокойно, да и отец Сергея, хоть и имел вид удручённый, но горе своё не выпячивал. Аристократическая выучка не позволяла демонстрировать эмоции сверх меры. Дворяне старой закалки умели держать лицо. Судебного процесса в разговоре коснулись лишь мельком.

Заговорили на эту тему лишь после ужина. Вспомнили Сергея, погоревали немного, потом речь зашла о делах. Лизин свёкр заинтересовался кофейнями, которые мы с сестрой собирались приобрести. Обещал помочь, если нам не хватит денег.

— Вы очень мужественный молодой человек, Алексей, — похвалил он меня. — Решили остаться в такое время… Однако вы должны понимать, что дела вести может быть опасно. Вам стоит подумать о надёжной охране.

— Я думаю об этом. Как не думать? А вы что-то конкретное предлагаете? — спросил я.

— Ну, если у вас нет других вариантов, то поговорите с Петром Петровичем, он с удовольствием поможет с организацией охраны.

Я представил, сколько это будет стоить, однако был ли у меня выбор? Своих людей нет, искать по объявлению — тоже плохая хорошая идея. Придётся обращаться к знакомым.

Вскоре Лизин тесть ушёл, и мы с сестрой остались одни.

— А тебе разве не надо возвращаться в академию? — спросила она.

— Я договорился, что вернусь завтра. Подумал, тебе нужна моральная поддержка. Если ты не против, заночую в мезонине.

Лиза грустно улыбнулась:

— Конечно, ты может оставаться тут, сколько пожелаешь. Спасибо тебе большое. Когда рядом кто-то есть, становится немножечко легче. Мне так тоскливо и одиноко в этом доме. Тут всё напоминает о Сергее. Не представляешь, как больно от того, что его больше нет.

— А скажи, у нас действительно не осталось стражников? Было же больше людей. Где те, кто не уехал с Валентином? — вернулся я к прежней теме.

— Прости, ничего не могу ответить. Я не знаю, сколько твой отец содержал людей для охраны дома и предприятия, и где они теперь они. Может быть, в Ярославле получится что-нибудь выяснить?

— Так ты всё-таки решила ехать?

— Конечно! Хоть завтра поехала бы, — ответила Лиза в своей обычной беззаботной манере. — Надо развеяться. В Ярославле мне определённо станет легче. Да и вообще, я уже позвонила в деканат, отпросила тебя на недельку, в дом твоего отца и юристу, который вёл дела вашей семьи. Нас с тобой все ждут.

— Разве дома кто-то остался? Думал, все сбежали.

— Да, почти вся прислуга разъехалась после того, как туда жандармы нагрянули с обыском. Только Фёдор остался.

— Э… Фёдор, это…

— Ваш садовник, не помнишь, разве? Он же у вас давно служит.

— Да, точно, — улыбнулся я. — Помню его. Славный малый.

— Мы можем поехать хоть завтра.

— А как же бумага? Ты забыла, что мне нужно какое-то свидетельство? Да и вообще, надо заскочить в квартиру, собрать вещи. Не на один же день едем.

— Точно, совсем из головы вылетело, прости. Столько дел, а ещё и… — Лиза не договорила, но я понял, о чём идёт речь. — Тогда отправимся в понедельник. А завтра мне придётся вновь остаться одной в этом доме, предаваясь былым воспоминаниям.

— Я постараюсь побыстрее.

— Нет, ну какие же подлецы эти Шереметев и Орлов! Как они могли с нами со всеми так поступить? Да? Паскудные люди, даже слов нет.

— Борьба за власть, — пожал я плечами.

— Это ужасно.

— Обычное дело. И вообще, сказать по-правде, я считаю, что заговор — это не выдумка. Скорее всего, планировалось убить Святослава Шереметева и, возможно, всех, кто причастен к смерти императора Дмитрия.

Лиза посмотрела на меня и захлопала своими длинными ресницами, а потом проговорила тише:

— Так ты считаешь, Сергей действительно участвовал в заговоре?

— Секундочку, — я встал, выглянул за дверь и, убедившись, что слуг поблизости нет, вернулся в кресло. — Более того, я считаю, что глава вашего рода тоже причастен.

— Да что ты говоришь! Но это же…

— Ещё раз повторяю, идёт борьба за власть. В настоящий момент среди высшей аристократии формируются коалиции. У Шереметева своя коалиция, довольно влиятельная. Есть те, кому не нравится, что эти люди захватили посты в правительстве, и они пытаются этому противодействовать. Есть те, кто пока сидит и выжидает. А император проводит время за городом в кругу семьи. Он прекрасно помнит, то стало с его старшим братом и не торопится ввязываться.

— Ой… А откуда ты всё это знаешь?

— Просто интересуюсь политикой.

— А Сергей зачем в это влез?

— Тут уж я ничего не могу сказать. Мой отец — понятно, зачем. Ему Шереметев уже давно козни строит. Во время войны все заказы себе забрал, а нам — шиш. Вероятно, отец подумал, что появился хороший шанс отомстить. А Оболенские… я не знаю, какова их роль во всём этом.