Переплетение судеб (СИ) - Ланкастер Наталья. Страница 39

- Ничего, - слышу, как в голосе все еще звучат отголоски злости, и слова выходят с небольшим рычанием, но стоит Дженн положить руку мне на плечо и мило улыбнутся, как ревностное пламя затухает, оставляя лишь угли тлеть. - Поехали домой, ладно, я устал.

- Конечно, - кивает и идет в сторону двери. - Приятно было пообщаться, док, спасибо за совет.

Дженнифер машет ему рукой и выходит из кабинета первой. Спустя пару шагов она вдруг останавливается и поворачивается ко мне, сложив руки на груди.

- Что? - бурчу я ей, наблюдая исподлобья. - Я не грубил и не хамил, просто поинтересовался.

- Могу я тоже теперь поинтересоваться? - спрашивает меня жена, немного хитро прищурившись отчего вся ее серьезность и напряженность между нами, возникшая еще в кабинете докторишки расщепляется на атомы. - Ты... - Дженнифер немного тормозит, заикаясь, - ты что ревнуешь меня к Тео?

Произнесенное ею вслух его имя вновь разжигает тлеющую ревность, и я знаю, что лицо мое темнеет, становясь мрачнее с каждой секундой, утекающей сквозь пальцы, что глаза мои пылают яростью, от того, что эти чувства вообще начали так быстро зарождаться во мне. Что симпатия и ревность, переплетенные между собой в клубок, давили на мое сердце прося впустить их, руша все барьеры, все щиты, которые я выстроил после осознания подлого предательства.

Отвожу от нее взгляд, чтобы она не заметила мелькнувших в них страха и неуверенности спрятанных под маской злости.

- Джим? - она делает шаг ко мне, а затем еще один и еще, пока ее колени не утыкаются в мои, и тепло ее тела обжигает даже сквозь два слоя ткани. - Пожалуйста, ответь мне.

- Зачем? - хриплю в ответ - голос совсем перестал слушаться. - Разве мой ответ что-то изменит?

- Многое, - дергаюсь и поднимаю наконец, на нее взгляд.

И в этих карих глазах страх, похожий на мой один в один, капелька тревоги и целое море, состоящее из надежды и опасений. Зубы вновь кусаю нижнюю губу, раня ее, пальцы, то сжимаются в кулаки, то разжимаются, и плечи изредка передергиваются.

Тихо выдыхаю. Набираю воздуха побольше. И снова выдыхаю.

- Ревную, - тихо, на грани, шепотом. - Потому что оказывается мое сердце еще умеет чувствовать, хотя я думал, покрылось толстым слоем льда и спряталось за каменными стенами. Потому что оказывается, мне хватило нескольких недель понять насколько дорогим человеком ты для меня можешь стать. И этого до чертиков пугает, потому что слишком быстро, слишком стремительно. Потому что знаешь, ни мое сердце, ни я не хотим быть тебе просто другом... Потому что хотим узнать о тебе все что только можно и нельзя, и чтобы ты знала все о нас. Все наши страхи и опасения, все тревоги и печали. Хотим сцеловывать все твои улыбки, и прятать тебя от всего мира, когда на глазах твоих слезы. Хотим...

- Хватит! - тонкие ручки приземляются мне на губы, закрывая всякую возможность говорить. Щеки Дженнифер горят - ярко-алые маки распустили свои бутоны на них - глаза блестят - на дне карей бездны сияют звезды. - Пожалуйста, хватит.

Вытаскиваю язык, облизывая ее ладошку и она сразу отскакивает от меня, и румянец ее перебирается на шею, не скрытую сегодня ее любимыми водолазками.

- Домой, нам надо домой, - восклицает Дженнифер, и я мягко смеюсь, замечая, как от этого звука она вздрагивает, закусывает губу, косясь на мои губы. Снова облизываюсь и усмехаюсь, слыша тихий писк.

***

- Нам надо поговорить, - объявляет Дженн спустя несколько часов, проведенный в разных комнатах, точнее она была в своей комнате, а я в гостиной. - Очень серьезно.

Откладываю книгу, что читал, ну как читал, просто пялился в одну и ту же страницу все эти часы, не воспринимая никакую информацию, полностью поглощенный мыслями о том, что случилось в больнице. И киваю Дженнифер на кресло, стоящее напротив моего, в которое она помогла мне переместится прежде чем скрылась наверху.

- Пожалуй, ты права, - выдыхаю я, нервно заламывая пальцы.

- То, что ты сказал в больнице, это значит...

- Ты мне нравишься, да, - договариваю за нее, видя, как тяжело ей даются слова. Не только ей правда. - Симпатична.

- Но совсем недавно ты любил...

- Мелиссу, ага, - горечь оседает на языке после того как последние гласные ее имени слетают с него. - Но я не сказал, что люблю тебя Дженн, потому что для этого рано.

Она вздрагивает и поднимает на меня опущенный до этого взгляд.

- Ты ведь понимаешь разницу между любовью и симпатией? - она кивает. - Ты мне правда стала интересна, ты добра ко мне, заботишься обо мне, не издеваешься и не смеешься над моими слабостями. Не тычешь пальцем. Ты на моей стороне. Ты в конце концов, жизнь мне спасла и вернулась ко мне даже после того, что я сделал. Ты дала мне шанс. Шанс, который я просрал еще три года назад. Шанс на дружбу. Но мне стало ее мало. Как я уже сказал тебе пару часов назад, столь стремительное развитие чувств от ненависти до дружбы, от дружбы до симпатии всего за несколько недель пугают меня до ужаса.

Дженнифер выдыхает и от этого взгляда полного необъяснимых и непонятных мне чувств в животе все скручивает и пресловутые заезженные в любовных романах бабочки начинают не просто порхать, а танцевать какую-то румбу.

- Ты нужна мне, дорога мне. Я не хочу терять тебя, Дженни, и отпускать, как бы эгоистично это не звучало, тоже не хочу. Не хочу давать тебе развод, который ты попросишь, потому что знаю - не соберу себя после твоего ухода. Просто не смогу.

- Джим.

Я горько улыбаюсь.

- Я знаю. Знаю. Мои чувства, - сглатываю противный комок слез, что подкатил уже совсем близко и грозится вот-вот вырваться, - они не нужны тебе. Ты не хочешь их. Как ты тогда сказала: "Я не хочу быть любимой таким человеком как ты", так что я понимаю. Вот только ошиблась ты в одной своей фразе о том, что я не смогу тебя полюбить. Это будет сложно, но я постараюсь не... Не выдавать своих чувств к тебе. Думаю, после всех этих лет ты заслуживаешь лучшего. Просто, ты не могла бы сейчас меня оставить одного?

- Не могла бы, - хрипло шепчет Дженнифер, а после преодолев в два шага расстояние в несколько метров, приземляется ко мне на ноги, плотно обхватив своими коленями мои бедра и запустив пальчики в волосы. - Не могла бы Джим, нет. Не дождешься, черт возьми.

- Дженни, - на выдохе, смотря в шоколадную бездну и буквально тонув в ней. - Что ты...?

А после мне было не до слов, потому что алые искусанные губы накрыли мои. Жар прошелся по всему телу, начиная от макушки, где, ласково перебирая волосы пальчики жены, до кончиков ног. Тихий всхлип сорвался с губ, когда наши губы разомкнулись и розовый язычок Дженн мазнул по нижней губе и проник внутрь моего рта. Всхлип превратился в рычание стоило нашим языкам переплестись, а стройному подтянутому телу крепче вжаться в мое под напором моих же рук, пристроившихся на талии и бедре.

Напряжение в комнате можно было потрогать руками. Воздух казалось сгустился и тяжело стал оседать на каждую поверхность, придавливая своим весом нас обоих к креслу.

Разорвавшийся поцелуй от недостатка воздуха возобновился спустя три секунды, показавшейся мне вечностью. Я с такой жадностью припал к ее устам, словно путник не пивший вечность и нашедший наконец оазис с прохладительной водой. Руки гуляли по всему телу, находя все больше чувствительных точек: поскрести за ушком - судорожный выдох, провести вдоль позвоночника самыми кончиками пальцев - тихий стон, царапнуть под коленкой - коготки вцепились в плечи.

- Джим, Джим, - выстановала она мое имя, пока губы гуляли по ее тонкой бледной шее, оставляя на всеобщее обозрение алые метки, что совсем скоро превратятся в фиолетовые бутоны. - Боже, Джим. Пожалуйста, хватит, хватит.

Цепкие ручки с силой отдирают меня от шеи и губы вновь накрывают мои всего на доли секунд, а после начинают гулять по всему моему лицу, дарую мне столь нужную и желанную ласку.

- Почему ты меня остановила? - выдыхаю, стоит ей прикусить ей мочку.