Убийственная жестокость - Эллисон Майклс. Страница 14

– Что-нибудь выбрали?

У столика снова возник всё тот же дружелюбный официант.

– Извините, мой друг задерживается, поэтому мы сделаем заказ чуть позже.

– Может вам принести что-нибудь, пока вы ожидаете?

– Стакан воды, пожалуйста.

Увидев хорошо скрытое неудовольствие официанта, Мишель добавила:

– И бокал красного вина.

– «Шато Латур», «Шато Марго», «Шамбертен»?

Для Мишель всё это прозвучало, как заклинания из «Гарри Поттера». Она не разбиралась в марках, тем более дорогих, выбирала всегда по бутылке или названию. Если официант и заметил конфуз, с которым гостья встретила его вопрос, то виду не подал. Вышколенный за время работы, он наверняка ни раз сталкивался с подобными посетителями, которые не могли отличить благородные вина Бургундии с пойлом из картонного пакета.

– На ваш выбор, – улыбнулась Мишель, почувствовав себя полнейшей дурой.

Где же Дэниэл? Мишель уже успели наполнить пузатый бокал красным напитком, едва прикрыв дно, хотя в него вместилась бы почти вся бутылка. Она уже успела продегустировать хвалёные плоды лучших французских виноградников и одобрить выбор официанта благодарной улыбкой, хотя вкус вина ничем не отличался от того, что они покупали с Дэном в продуктовых магазинах. Она даже успела пробежаться глазами по меню, в страхе вспоминая, сколько взяла с собой денег. Так, на всякий случай.

Через полчаса Дэн так и не пришёл, а его телефон каждый раз посылал на голосовую почту. Мишель почувствовала сосущее беспокойство в желудке. Оно перемешалось с голодом и отдавало кислотой. Вот бы только с Дэном ничего не случилось.

Набрав его номер в пятый раз, Мишель приготовилась услышать привычный, весёлый голос друга, который шутливо проговорит: «Вы дозвонились Дэну Барбере. Сейчас я не могу вам ответить, пожалуйста, оставьте сообщение, и я вам перезвоню». Когда-то запись звучала совсем по-другому. Дэн превратил её в шутку, но сейчас стал солидным юристом, и на случай, если ему позвонят по работе или один из клиентов, пришлось довольствоваться банальным голосовым.

На сей раз вместо дежурной фразы зазвучал запыхавшийся голос самого Дэна.

– Мишель! Ради бога, прости меня!

– Ты что, забыл? – Изумилась Мишель, почувствовав обиду.

– Нет, конечно, не забыл, Миш. Просто… – он говорил так, будто бежал марафон. – То серьёзное дело, которое я только получил. Мистер Хёрли меня срочно вызвал в офис, там появились кое-какие сложности, поэтому я помчался уладить пару вопросов. Но мне придётся задержаться здесь, так что…

– Мистер Хёрли? – Переспросила Мишель с нажимом. – Ты работаешь с Джонатаном Хёрли?

– Да. Это такая возможность поучиться у великого юриста! У самого старшего партнёра! Он когда-то сам начинал с низов и…

Но Мишель не слышала ничего после имени этого самовлюблённого засранца.

– Что за дело вы ведёте?

– Миш, прости, пока что я не могу больше ничего тебе рассказать. С этим делом и так возникли проволочки из-за… в общем, я потом тебе расскажу всё в подробностях.

Но Мишель уже догадывалась, что за дело подсунули Дэну, и из-за кого с ним могли возникнуть проволочки.

– Только не говори мне, что ты работаешь над делом Гаррета Болтона, Дэн.

– Откуда ты знаешь про Болтона?

– Если ты не забыл, я – помощница Дэвида Блейка. Того самого, из-за кого у вас теперь проблемы.

Дэн затянул паузу, видно, не знал, что сказать.

– Не могу поверить, что ты будешь помогать этому уроду. – Разозлилась Мишель. – Я думала, ты стал юристом, чтобы восстанавливать справедливость, помогать тем, кто нуждается в помощи, и защищать от таких, как Болтон.

– Так и есть. Но это дело… ступенька по карьерной лестнице.

Наверняка Джонатан Хёрли тоже когда-то был порядочным и доблестным вершителем закона. Мечтал спасать жизни буквой закона, но однажды и ему попалось такое дело, которое вознесло его на пьедестал, а с него уже сложно было снизойти до правильных поступков.

– Я знаю, что Болтон в невыгодном положении и проиграет, только если его юристы не придумают какую-нибудь хитрость. Не думала, что ты готов идти на махинации и обман, чтобы только выиграть дело и выслужиться перед начальством.

– Это не так, Мишель, я…

– Ты разочаровал меня, Дэн. Не хочу даже говорить об этом. Я так понимаю, на встречу ты не придёшь, потому что будешь искать больные места у несчастных женщин, которых домогался Гаррет Болтон. А зная мистера Хёрли, уверена, вы вскоре что-нибудь придумаете.

– Мишель.

– Пока, Дэн.

И она сбросила звонок. Залпом допила остатки «Шато Марго» – или что там принёс этот выскочка в переднике? – и начала думать, как бы ей так ускользнуть, чтобы не выглядеть брошенной дурёхой в глазах официанта, который и так был о ней невысокого мнения.

Злость растекалась по телу вместе с вином, но кипятила кровь куда похлеще. Дэн Барбера, её добрый друг Дэн, продался корпоративным ублюдкам, лишь бы заработать побольше, да взлететь повыше. Её Дэн так бы не поступил. Вот что делает с людьми работа в таком месте, как «Хёрли, Блейк и Браун». Надо скорее бежать, пока клоака не поглотила её с головой.

Хорошо хоть Мишель не успела ничего заказать, иначе пришлось бы оставить половину кошелька. За бокал «Шато Марго» она ещё сумеет расплатиться, но за желанный кок-о-ван или клафути с вишней было бы жалко отдавать зарплату за несколько дней. Лучше уж она вернётся домой и приготовит что-то на скорую руку и в три раза дешевле, а потом забудет обо всяких Дэвидах Блейках и Дэнах Барбера и просто проведёт одинокий вечер в компании хорошей книги.

Мишель достала деньги и вложила в кармашек принесённого счёта, взяла сумочку и встала из-за стола.

– Уже уходите?

Французская речь серенадой прозвучала за спиной. Мишель не сразу поняла, что обращаются к ней.

– Вы ведь даже ничего не попробовали.

Мужчина старше её лет на десять. Высокий, смуглый, с мелкими курчавыми завитками, живописно уложенными на бок. Стройный и подтянутый, насколько позволял судить стильный костюм, но не той широкоплечей, мужественной стройностью, что присуща Дэвиду, а более тонкой и аристократичной. Слепленной из другого теста. Тонкие черты лица, такие же тонкие руки. Если бы Мишель умела читать людей по первому впечатлению, то поставила бы на то, что перед ней пианист.

– Извините, что потревожил вас. Я не хотел пугать.

Мужчина приложил ладонь к груди и не сводил тёплого взгляда с Мишель. Он говорил на чистом французском, без американского акцента, что обычно слышался повсюду. Каждый звук мелодией вылетал из его тонко-очерченных губ и растворялся в лирике звучащего где-то на заднем плане саксофона.

– Вы говорите по-французски? – Спросил он, видя смятение собеседницы.

Мишель наконец обрела голос и почти на совершенном французском, который всё же не дотягивал до совершенства этого незнакомца, ответила:

– Да. Я знаю французский.

Мужчина тут же расплылся в улыбке, словно растаявший крем на торте.

– Как замечательно! Я заметил вас, как только вы вошли сюда. Я понял, что вы кого-то ждали и не стал вмешиваться. Но судя по всему, ваш спутник уже не придёт.

Мишель бросила взгляд на пустой стол с одиноким бокалом и даже нетронутыми столовыми приборами.

– У него появились срочные… дела. Поэтому я собиралась домой.

– О, не стоит нарушать планы только потому, что вам не с кем разделить обед.

Мужчина был так приветлив и обходителен, что Мишель почувствовала себя героиней романа. Не часто с ней ни с того ни с сего заговаривали красивые мужчины, поэтому она слегка заволновалась и покрылась предательским румянцем.

– Я не привыкла есть в одиночестве. – Ответила Мишель и тут же испугалась, что её слова прозвучали как призыв.

– Тогда почему бы вам не разделить трапезу со мной?

Мишель заколебалась. Её так и тянуло ещё хоть немного поболтать на французском с кем-то, кто знает больше предложений, чем написано в разговорнике. К тому же, вечер уже был испорчен, а этот человек имел все шансы реабилитировать его. По крайней мере, хуже уже не будет.