Ведьмина дорога (СИ) - Авербух Наталья Владимировна. Страница 21

— Вина! — так же коротко приказал маг, шагнув в кабак. — И жаркого. И суп с травами. И сластей. И свежих фруктов. И…

— Да где ж я тебе всё это возьму?! — возмутилась Рамона, упирая руки в бока. — Может, тебе ещё олений окорок приготовить?!

— Можно, — согласился маг и уселся за стол. Кабатчица перевела взгляд на ведьму.

— Неси что есть, — зашептала Магда. — Он даже не заметит. Он вообще не замечает, чем его кормят.

— Я всё слышу! — вяло возмутился волшебник, бессильно уронив голову на руки. В кабак потихоньку сходился народ, с любопытством поглядывая на чёрного мага. Таким, усталым и даже, пожалуй, несчастным, они его не боялись. — Что я вам, чучело?! А ну все вон! Нечего на меня глазеть!

— Придержи язык! — потребовала Рамона. — Хочешь, чтобы тебя накормили, обращайся с нами по-человечески! Кабак не твой, чтоб ты отсюда кого-то выгонял.

— Магда, — почти жалобно обратился к старой приятельнице волшебник. — Чего она от меня хочет? Я голодный, я устал с дороги. Заступник дёрнул Виринею уехать именно сейчас! У меня только-только опыт начал получаться! Представь, если разложить пространство по семи планетам, можно… а-а-а, всё равно не поймёшь! Вот просыпаюсь я утром, а мне ни завтрака, ни свежей одежды! У неё, видите ли, дела! Я почти загнал Одо, но нигде её не встретил! Меня кормить вообще будут в этом кабаке?! Или мне развалить его по камушку?!

— Покорми его, — тихо попросила Магда. — Если он не найдёт предлога, к чему придраться, он нам ничего не сделает. А если найдёт… он и правда может тут всё разрушить.

— Он платить-то собирается? — сухо осведомилась Рамона, вытирая руки полотенцем. — Откуда он вообще взялся? Вы знакомы?

— Ой! — замахала на неё руками Магда. — Не вздумай у него деньги брать! Три года удачи не будет! Это же чёрный маг!

— Вымогатель, — пробурчала женщина и поставила перед гостем тарелку каши. Несмотря на свои изысканные запросы, маг просиял и принялся за еду с таким восторгом, будто и правда получил желаемое жаркое.

— Поверь, его приезд — это большая удача, — тихонько сказала ведьма. — Только не спрашивай пока ни о чём.

Рамона одарила Магду пристальным взглядом и пожала плечами.

— Вина не дам, — предупредила она. — Не хватало только, чтобы он тут спьяну всё разломал.

— Его занять бы чем-нибудь, — задумалась Магда. Лонгин бывал совершенно невыносим, когда решал показать окружающим, за что надо бояться чёрных магов.

— Это уж не моё дело, — отрезала кабатчица. — У меня своих дел по горло.

— Дай ему вторую порцию, — попросила ведьма. — С одной небось не насытится.

— Ещё один дармоед на мою голову, — проворчала кабатчица, но выставила на стол вторую тарелку.

Лонгин увлечённо ел, не глядя по сторонам на настороженно наблюдающих за ним людей. Он вообще всё делал очень увлечённо: ел, злился, учился, колдовал, сражался или влюблялся. Эта способность сделала его лучшим магом поколения и, что вообще очень редко встречается — мужем белой волшебницы. Магда не сомневалась, что в этот самый момент он скорее всего обдумывает эту свою развёртку по семи планетам и совершенно не интересуется возможными последствиями.

В это время в кабак вошёл знахарь и привычно направился к соседнему столу, за которым сидели Креб и Риг, ещё даже не расставившие фишки на тавлее.

— Это ещё кто?! — отвлёкся от каши чёрный маг и демонстративно наморщил нос. — Ну, ты и деревеньку выбрала! Чем у вас так воняет?!

Знахарь, не обращая внимания на незнакомца, расставлял фишки своими тонкими, не привычными к тяжёлому труду пальцами. Маг, уже открывший рот для очередного оскорбления, замер, наблюдая за соседним столом.

— Ишь ты! — хмыкнул Лонгин. — А я думал, у вас тут деревня! А у вас тут изысканное общество!

Магда вздохнула. Лучше бы он и дальше ел свою кашу, право слово. Однако волшебник перестал сыпать оскорблениями и молча следил за игрой. Когда знахарь предсказуемо победил, маг одобрительно хмыкнул и поднялся с места.

— А в это сыграешь? — предложил он, доставая из-за пазухи коробочку с разноцветными шариками. Магда вздохнула. Кажется, эти двое нашли друг друга. Лонгин обернулся через плечо и неожиданно подмигнул девушке. А после спокойно продолжил объяснять правила игры, характерной тем, что в неё невозможно жульничать даже волшебникам.

Предчувствие опять не обмануло ведьму. Дома её ждал сюрприз. Даже два, если учесть, что донельзя разозлённая изливающейся из гостьи светлой силой Вейма заперла двери и сейчас по-кошачьи шипела с чердака.

Очень расстроенная приёмом Виринея бросилась к бывшей противнице и давней приятельнице.

— Магда! — вскрикнула она, обнимая ведьму. — Ты… А… Я… Уйми свою подругу! Я только пришла, а она…

— Вейма! — окликнула ведьма.

— Вы там с ума посходили, что ли?! — разозлённо отозвалась вампирша с чердака. — Эта твоя… ты бы сама посмотрела! Она светится так, что глазам больно! Да коснись она меня, от меня горстка пепла останется! Ха! Азарт у неё был на Пустоши! Такой тихий мирный азарт… она, небось, одни только добрые дела творила, по пять штук на дню…

— Десять, — смущённо поправила волшебница. Вампирша зашипела в бессильной ярости.

— Вейма! — взмолилась Магда. — Будь же благоразумна! Не оставлять же гостью в лесу!

— Ну, знаешь! — фыркнула вампирша.

— Ну, Вейма!

Вместо ответа раздался такой мягкий звук, как будто кто-то прыгнул с крыши на траву, а после — невыносимый, бьющий по ушам пронзительный визг. Пёс, который как раз вернулся со своих лесных прогулок, отозвался протяжным воем.

— Что она… — начала Виринея, но тут над домом сделала круг огромная летучая мышь.

— Думаю, мы можем войти, — вздохнула Магда. Подруга, похоже, решила ночевать в лесу — подальше от режущей глаз белой магии.

— Но она же изнутри заперлась, — не поняла волшебница.

— Но это же мой дом, — мягко возразила Магда и толкнула дверь.

Вообще-то дом был подарен Вейме — за то, что она спасла баронскую дочь. Но вампиры считаются высшими посвящёнными и, значит, не могут владеть ничем, что нельзя унести с собой. Впрочем, барон Фирмин, когда предлагал Вейме лесное убежище, предполагал, что в нём поселится и ведьма.

Глава шестая

Полнолуние

Полнолуние — особое время, даже в пасмурную погоду. В этот раз, правда, небо было чистым и луна утвердилась над небосводом ещё до наступления темноты. Огромная, жёлтая как голова сыра. Зовущая. Пробуждающая. В «старое место» все шли с завязанными глазами, ступая по траве, расчищенной, как всегда, с помощью колдовства. Ведьма о многом могла попросить лес… в полнолуние. Будет обряд, будет жертва, будут усилия, которые люди отдают земле. Трава и деревья расступались перед людьми. Кусты тоже, но настырнее придвигались к краю. То и дело разносились слабые вскрики. Лес брал своё — через царапины от колючек, через рвущуюся одежду. Когда настанет утро, деревья сомкнутся, непримятая трава вернётся на место. Никто не сможет отыскать дорогу туда, где проходил обряд.

Магда шла первая, спиной вперёд, и позвякивала привязанным к рукам колокольчиками. В эту ночь невозможно споткнуться. В эту ночь не может произойти ничего плохого… если сделать всё как надо. Если же нет… говорят, если нарушить обряд, можно и не выйти из леса.

Магда поёжилась, вспоминая, как она собирается сломать вековечные традиции. Это опасно, но… но… Ведьма сама не знала, почему так рискует.

Раздался глухой удар и сдавленный возглас. Ведьма вздохнула. Конечно, хотя бы кто-то обязательно попробует… показать себя самым умным. Кто упал, видно не было, но люди остановились.

— В старое место можно попасть, только отказавшись от зрения, — с торжественностью, которой не ощущала, произнесла Магда. — Не ищи знаний. То, что нужно, будет тебе сообщено.

Поскольку после её слов ничего не изменилось, она рявкнула уже без иносказаний:

— Глаза завяжи! Живо! Или никто никуда не пойдёт!