Сайберия. Том 1 (СИ) - Василенко Владимир Сергеевич. Страница 15

Прислушался к ощущениям. Да уж, определённо, она не нефилим. При более детальном изучении Дар её оказался аморфным, не структурированным и довольно-таки слабеньким. Поначалу даже не совсем понятно было, как он вообще работает. Впрочем, я и в собственных-то возможностях ещё толком не разобрался. Копировать-то чужой энергетический «слепок» научился, это происходит мгновенно, без особых усилий с моей стороны. А что дальше?

Делая вид, что погружён в чтение, я сосредоточился на потоках эдры, пронизывающих моё тело. И попробовал придать украденному Дару некую структуру, опираясь на общие черты виденных до этого. И у Аскольда, и у упыря тонкое тело состояло из нескольких элементов — что-то вроде центрального ядра в районе солнечного сплетения, ещё одного сгустка в голове, и длинных ответвлений, уходящих в руки и ноги. Этакий схематичный детский рисунок — палка-палка, огуречик, получился человечек. Я, конечно, здорово упрощаю, но общий смысл примерно такой.

Моё тонкое тело неплохо отзывалось на мысленные команды — возможно, это было связано с его необычной, текучей сущностью. Кроме того, я заметил, что оно будто бы стало заметно плотнее и насыщеннее. Скорее всего, из-за того, что я поглотил эдру князя и упыря.

Манипуляции заняли у меня всего несколько минут, и после того, как результат их меня устроил, я попробовал послать осторожный ответный импульс по струне, всё ещё связывающей нас с незнакомкой. Мы встретились взглядами, и…

Дамочка задержала на мне взгляд, поигрывая пальцами с ножкой бокала. Продолжалось это неприлично долго, и, спохватившись, она густо покраснела, закусив губу. Но уже через несколько секунд не удержалась и снова стрельнула в мою сторону глазками.

Я потихоньку, будто поворачивая воображаемую рукоятку, усилил нажим. Незнакомку, кажется, бросило в жар — подхватив кружевной веер, она откинулась на спинку дивана, принялась обмахиваться им, то и дело бросая взгляды в мою сторону. Ещё немного — и беспокойно заёрзала на сиденье, оглядываясь назад, на почти пустой зал.

В мою сторону от неё потянулась сразу дюжина незримых призрачных нитей — кажется, вообще все, что есть. Однако, касаясь моей ауры, они бессильно соскальзывали с неё, тыкаясь вслепую, как мухи, бьющиеся в оконное стекло.

Я вспомнил, что во время схватки с упырём происходило нечто похожее. Тогда убийца пытался применить на мне свой Дар, вытянуть жизненные силы, но не смог этого сделать. Это свойство моего тонкого тела? Или, когда я копирую чужой Дар, то становлюсь невосприимчив к нему? Этакий обман системы «свой — чужой».

Я чуть ослабил воздействие на незнакомку — та реагировала очень уж бурно, и как бы не начала что-то подозревать. Похоже, что моя «ответка» оказалась даже сильнее оригинала. Значит, манипуляции с эдрой были не напрасными. А может, дело просто в том, что моя аура в целом в несколько раз мощнее. Я-то всё-таки полноценный нефилим.

Интересно, интересно. То есть мой Дар — не тупое копирование. Я могу и видоизменять получившуюся копию, усиливать её. Как всё это работает, пока не очень понятно, я действую больше по наитию. Было бы, конечно, гораздо проще, если бы у меня был какой-нибудь наставник по этой части.

Впрочем… Я вспомнил слова Аскольда.

«Дар — это часть тебя. Ты же не задумываешься, как пользоваться рукой или ногой?».

Одно хорошо — внимание я точно привлёк. И очень пристальное. Главное теперь не спугнуть, а то засмущается и сбежит.

Я снизил накал своего магического обаяния и какое-то время потомил дамочку «на медленном огне», делая вид, что снова увлекся книгой. Несколько абзацев, впрочем, и правда прочитал — книга была по истории, и глава как раз касалась освоения Сибири уже при позднем Петре, с активным использованием Одарённых.

«Новая, невиданная доселе угроза, нависшая над страной, стала настоящим вызовом. Главной опорой императора в борьбе с демонами Ока Зимы стало дворянство, чей священный долг ратной службы ещё никогда не был так важен. Лучшие сыны Отечества в первых рядах вступали в неравный бой с потусторонним злом.

Закаляясь в битвах, с Божьей помощью самые достойные из них получали невиданную, недоступную простым смертным силу. Cила эта стала главной их наградой за мужество и самоотверженность. И с тех пор направлялась она на беззаветное служение России, на укрепление её границ, на защиту интересов Отечества не только на востоке, но и на юге, и на западе.

Нефилимы стали основой мощи Империи, её мечом и щитом, воплощением вековой мудрости и крепких традиций».

Уф, от пафоса аж зубы заныли.

Впрочем, если отбросить высокий штиль, то мысль-то продвигается простая. Испокон веков свои земли, титулы и привилегии дворяне получали в награду за воинскую службу на стороне монарха. Но с появлением Ока Зимы местные дворяне стали не просто отдельным сословием, но и в прямом смысле сверхлюдьми. И преподносятся теперь как некие ангелы-защитники, уберегающие страну от демонов. Насколько это соотносится с реальностью, мне пока сложно судить. Но то, что эдра здорово влияет на расклад сил в этом мире, очевидно. Достаточно даже взглянуть на географические карты и посмотреть на размеры местной Российской империи.

Закрыв книгу, я подняв глаза и тут же пересекся взглядом с попутчицей. Бедняжка так и изнывала в одиночестве, облизываясь на меня, как кошка на сметану. Пора бы и честь знать. Нельзя же так издеваться над дамой. Дворянин я или нет?

Я направился к её столику, стараясь держаться максимально уверенно и расслаблено. Правда, держиморду на входе в бизнес-зал мой маневр не впечатлил — он преградил мне путь, буркнув:

— Вход только для пассажиров первого класса!

Держался он, впрочем, вежливо, без рукоприкладства. Уже хорошо.

— Я к барышне за тем столиком. Мы знакомы.

Швейцар молча обернулся в сторону пассажирки, которая, находясь в нескольких шагах от нас, конечно, слышала разговор.

Конечно, я рисковал, и незнакомка могла возмутиться. Ещё я мог нарушить какое-нибудь правило местного этикета. Может, одинокой даме вообще неприлично пускать за свой столик постороннего мужчину. Но что я теряю? В худшем случае просто вернусь на своё место.

В памяти вдруг всплыл анекдот про бравого гусара. «Да, можно, конечно, получить и по морде. Но можно и впендюрить».

— Да-да, любезный, пропустите молодого человека! — взмахнув веером, кивнула незнакомка, подыграв мне.

Швейцар молча посторонился и снова занял своё место, застыв, как истукан.

— Князь Богдан Аскольдович Василевский, к вашим услугам, — чуть поклонился я, задержавшись перед столиком.

— Да-да, я вас помню, — продолжила игру незнакомка. — Ольга Николаевна Истомина.

Она протянула мне руку тыльной стороной ладони вверх — уж точно не для рукопожатия. Я немного неуклюже склонился и прикоснулся к ней губами. Действие это вызвало неосознанное движение моего свежеприобретённого Дара — он запульсировал, вытягивая в сторону женщины новые нити. Истомина замерла на вдохе, и пальцы её заметно дрогнули, сжимая мои. Опомнившись, она, наконец, убрала руку.

— Я присоединюсь? — пряча улыбку, спросил я.

— Да-да, конечно, ваше сиятельство, — с готовностью откликнулась она. — Я буду… очень рада вашей компании!

Я расположился напротив, положил портфель рядом. Тут же подоспел официант — в этом части вагона он был свой. Мужчина средних лет, с идеальной осанкой и в выглаженном костюме, по сравнению с которым мой наряд смотрелся как роба землекопа. Однако на мой внешний вид он не обратил никакого внимания. А вот про титул, кажется, расслышал даже с дальнего конца вагона.

— Желаете отужинать, ваше сиятельство?

— Благодарю, не голоден, — покачал головой я.

— Позвольте хотя бы угостить вас бокалом вина за счёт заведения?

— Хорошо. Мне того же, что и даме, — кивнул я, увидев рядом с Ольгой недопитый бокал белого.

— Прекрасно. Тогда я принесу бутылку.

Истомина молча наблюдала за мной, всеми силами пыталась скрыть волнение, но это давалось ей непросто. Дышала она глубоко и тяжело, будто перед этим взбежала по лестнице. Не переставала терзать несчастный веер, то обмахиваясь им, то складывая и теребя в ладонях. Я уже ослабил действие Дара до минимума, но похоже, у него был своего рода накопительный эффект. Дама окончательно и бесповоротно поплыла, украдкой буквально пожирая меня глазами.