Война на улицах - Кейв Питер. Страница 18

Софридис зло хмыкнул.

— Ничего у тебя не получится с Джеком Мотрэмом. Он тебе не пара, и мы оба это знаем, — сказал он убежденно.

Карни снова одарил его холодной улыбкой. Теперь у него был в запасе козырной туз: прежние ограничения на него не распространялись.

— Боюсь, я запамятовал, Тони, и не сообщил, что правила изменились, — сказал он тихо, но с явной угрозой. — Как ты ранее справедливо заметил, никаких больше сделок. Теперь будешь получать по морде без перчаток.

— Ты, сука, хочешь меня запугать? Ты же блефуешь, — пискнул Софридис без былой уверенности в себе.

— Если я блефую, ты в этом скоро убедишься, — пригрозил Карни и сделал вид, будто собирается уходить. — Вообще-то, Тони, я бы советовал тебе поумнеть. Попробуй раскинуть мозгами хоть раз за всю свою недолгую паршивую жизнь. Я тебе предлагаю сейчас лучшее из того, что ты мог бы получить.

Казалось, эта фраза решила дело. Когда Карни повернулся к выходу, Софридис его окликнул.

— Ну ладно. Что ты хочешь узнать?

Карни скрыл довольную улыбку и повернулся к кровати. Лицо хранило серьезное и вдумчивое выражение.

— Тони, что ты знаешь о «нирване»? Когда-нибудь слышал это название?

По лицу Софридиса промелькнула тень недоумения.

— Да, слышал, — признал он. — Но в руках не держал. Это что-то совсем новое.

Карни воспринял новость без замечаний.

— Но если бы ты захотел подержаться, куда бы ты пошел? — спросил он.

Софридис был в полном замешательстве.

— А почему тебя это так интересует? Я слышал, что это всего лишь пилюльки для слабонервных. Говорят, ничего особенного. Я думал, что таких людей, как ты, это вообще не может интересовать.

Интересная информация, подумал Карни.

— Значит, так об этом говорят на улицах, — переспросил он. — Значит, толкуют, что «нирвана» для малолеток?

Софридис пожал плечами.

— Нечто в этом духе. Короче, для членов клубов. Ну, ты понимаешь, о чем я говорю. Во всяком случае, ни один уважающий себя делец не станет иметь с этим дело.

— Но должна же быть какая-то сеть распределения, — настаивал Карни. — Должен же быть где-то оптовик.

Софридис покачал головой.

— Если такой и есть, я о нем ничего не знаю. Клянусь.

Хотя Карни знал, что Софридис врет часто и беспричинно, на этот раз был склонен ему поверить. Тогда он попробовал с другого конца.

— Ты сказал, что это дерьмо ходит по клубам. Можешь вспомнить пару имен или названий?

Софридис заметно воспрянул духом. Внутренний голос ему подсказывал, что на этот раз все обойдется благополучно.

— Если я тебе скажу, ты от меня отвяжешься?

Карни кивнул.

— Абсолютно.

Софридис на секунду задумался, слегка пожал плечами и сказал:

— Хорошо. Но я слышал только об одном месте. Это называется «У Нормы Джин» и находится где-то в районе Килборна.

Он взглянул на Карни, и по лицу у него вновь расплылось самодовольство.

— Ну а теперь иди-ка ты отсюда на хрен и не морочь мне больше голову.

Карни усмехнулся и направился к двери.

— Как прикажешь, Тони. Когда мы увидимся с Джеком Мотрэмом, я обязательно передам ему привет от тебя.

Он вышел из палаты, не оборачиваясь, и не видел, что лицо Софридиса снова побледнело от страха.

11

Уинстон лежал плашмя в кювете в двухстах ярдах от сараев фермы и впервые в своей жизни был очень рад, что на нем защитный костюм. Позади него расположились Красавчик с Твидлидам и Твидлиди. Они ждали, пока майор Андерсон и капитан Фини завершат обходной путь и выйдут к противоположной стороне фермы.

Уинстон посмотрел на часы и повернулся на бок, чтобы не угодил в грязь его автомат МР5 «хеклер-и-кох». Он слегка приподнял голову, чтобы увидеть Буча Блейка и его людей, находившихся в пятидесяти ярдах за Красавчиком, и показал им три пальца, а в ответ Буч поднял два больших пальца, дав понять, что все понял. Через три минуты они должны были приблизиться на достаточное для броска расстояние, а к тому моменту, оставалось надеяться, выйдет на позицию и группа Андерсона.

Красавчик приподнялся над ногами Уинстона, снял маску противогаза и улыбнулся.

— Мы будем выглядеть полными идиотами, если на ферме нас ждут пожиратели морковки. Ты как думаешь? — спросил шепотом.

Уинстон в ответ усмехнулся, не снимая противогаза. Он отлично понимал, к чему ведет его напарник. В своих защитных костюмах и до зубов вооруженные, они представляли смертельно опасную группу нападения, способную вселить ужас в самых закоренелых террористов. Если военная разведка промахнулась и они встретятся с кучкой невинных оболтусов, вполне возможно, кто-нибудь и погибнет, но, скорее всего, от сердечного приступа, без единого выстрела.

Они и в самом деле являли собой ударную группу. Кроме винтовок и кинжалов, каждый имел на вооружении гранаты, висевшие у пояса: по три штуки в расчете напугать противника вспышкой и шумом взрыва и три осколочных гранаты. Они обладали огневой мощью, внушающей ужас — кроме обычных пистолетов «браунинг» в поясной кобуре, у каждого солдата был скорострельный МР5, если не считать Твидлидама, который предпочел вооружиться помповым ружьем «ремингтон-870».

Уинстон снова взглянул на часы, следя за тем, как секундная стрелка приближалась к моменту атаки. Потом перевернулся на живот и стал пробираться ползком вдоль кювета в сторону фермы. Если майор Андерсон правильно рассчитал время, объединенная атака должна была начаться минута в минуту. Через несколько мгновений он с удовлетворением заметил черный силуэт, промелькнувший на зеленом фоне холма по другую сторону зданий фермы в направлении задних ворот. Это мог быть только Андерсон и его люди. Используя рельеф местности, он сумел подойти с главными силами на расстояние в пятьдесят ярдов от сараев. Они практически были готовы к атаке.

Уинстон напряг зрение, стараясь рассмотреть солдат и диспозицию обоих отрядов. Один — по-видимому, Джамбо Джексон, — несколько отстал, чтобы установить ручной пулемет и обеспечить прикрытие огнем с тыла. Остальные осторожно пробирались к воротам, проскальзывая за сараями, которые скрывали их от возможных любопытных взглядов с фермы. Если ее обитатели не выставили часовых в наружных строениях, через несколько мгновений западня захлопнется.

Надежда оказалась тщетной. В тот момент, когда Андерсон вывел своих людей из последнего укрытия, Уинстон услышал звонкий рокот автомата «узи». Он увидел, как у раненого солдата выпал из рук МР5. Он упал, покатился по земле и застыл.

— Твою в Бога мать! — выругался Уинстон.

Расчет на внезапность не оправдался, и не оставалось сомнений, что они имеют дело с хорошо вооруженным и опасным противником. К продолжавшему палить «узи» присоединилась пара пистолетов, и Андерсон со своими людьми оказался в незавидном положении на открытой местности. Ему оставалось одно — атаковать с фронта в надежде, что им придут на помощь Уинстон и Буч. Уинстон вскочил на ноги и выпрыгнул из кювета на дорогу.

— Давай, ребята, — заорал он и побежал к строениям фермы, все время меняя направление.

При первом звуке стрельбы Андерсон бросился в поисках прикрытия к старому сараю. Прижавшись к толстой шершавой стене, он и те солдаты, кому удалось добежать, на какое-то время были в относительной безопасности, но не могли и носа высунуть наружу. Поглядев назад, он заметил два трупа, валявшиеся на траве. Тогда перевел взгляд на стоявших у стены и понял, что первыми жертвами стали рядовой Эдди Ментит и капитан Фини. Оба отличные солдаты, подумал он, но плохих солдат среди них и не могло быть. Андерсон посмотрел еще дальше назад, туда, где Джамбо устанавливал ручной пулемет, используя в качестве прикрытия небольшой холмик, поросший травой. Понимая, чего от него ждут его товарищи, он короткими очередями стал поливать свинцом ферму через их головы.

Пора двигаться, подумал Андерсон. Чем дольше они оставались на месте, тем большей опасности подвергались, а Буч и Уинстон наверняка уже вышли на исходный рубеж. Пока он не мог уточнить, откуда вели стрельбу из «узи», но если стрелок поменяет позицию, они могут оказаться под прицелом. Пригвожденные к стене сарая, они напоминали жестяных уточек в ярмарочном тире. Андерсон продвинулся вдоль стены и быстро выглянул за угол сарая. За прямоугольником цементного свинарника открывался вид на здание фермы, находившееся чуть пониже на расстояний в двести ярдов.