Рабыня Рива, или Жена генерала (СИ) - Устинова Мария. Страница 30

– Рива! – гаркнул Шад, делая шаг ко мне.

Я пятилась, пока вновь не натолкнулась на стену.

В приподнятой руке Шад сжимал кинжал, пальцы твердо оплели рукоять.

Я не могла отвести взгляда от лезвия, на котором дрожал яркий отблеск корабельных ламп – прямо на острие. Том острие, которое воткнется мне в горло, как в горло Лиама когда-то… Этого я боялась. Но Шад опустил руку.

– Пойдем, – он протянул свободную руку ладонью вверх, узловатые пальцы, оплетенные кожаными ремешками, были напряжены. – Я пришел забрать тебя.

Я медлила, но Шад ждал – терпеливо, как умеют ждать на Григе. Мое сбитое дыхание выровнялось – он не пришел убить меня немедленно, но… Но…

– Ваша семья, – напомнила я еле слышно. – Они хотели меня убить. Убить или выслать.

– Нет, Рива, – он встряхнул рукой. – Скорее, пока шаттл ждет.

– Хотели…

– Да за кого ты меня принимаешь?! – вспыхнул он. – Я не дам убить жену! Какой позор! В жены я тебя взял, а не они. Мне и отвечать! При чем здесь моя семья? Идем, Рива! Не заставляй меня ждать!

Дернув полами плаща, чтобы завернуться плотнее, он развернулся, явно намереваясь уйти по коридору. Худое запястье, мелькнувшее среди вороха серо-коричневой ткани, заметно дрожало – от гнева и напряжения. Шад сунул кинжал в ножны, резко, словно нанес удар, и стремительно пошел по коридору, аж плащ за спиной хлопнул. Он действительно уходил один. Меня дернуло следом против воли.

– Постой! – выдавила я, борясь с паникой.

Я боялась быть одной, боялась быть с ним. Слишком много страха в моей жизни, чтобы позволить за меня решать.

– Шад!

Я пошла следом, протянула руку, надеясь, что добегу, сумею взять за руку и пойду рядом… Но григорианке не полагается держать мужа за руку, точно маленькой девочке. Впрочем, я не она. Я догнала его и обхватила пальцами ладонь. Шад сразу же сжал сухие пальцы в ответ, и это твердое пожатие вернуло уверенность.

Да, не григорианка. Не смогу я ему быть верной соратницей, подругой и боевым товарищем.

Я разжала пальцы и отстала.

Дым клубился вокруг языками, словно генерала скрывала туманная дымка.

– Подожди, – попросила я. – У меня осталось дело…

Шад обернулся на ходу, лицо мгновенно сморщилось в звериной вспышке ярости.

– Рива! – хрипло заорал он. – Мне не до этого! Идем, нет времени!

Но я стояла, впервые ослушавшись – даже не хозяина, старшего. Без григорианского кинжала я уйти не могла. Да и дело это одной минуты, если Эмма согласится отдать. А куда она денется? Оставить трофейный кинжал в чужих руках я не могла.

Я развернулась и бросилась к рубке, надеясь, что Шад пойдет за мной.

Сквозь чад, копоть и ядовитую взвесь системы охлаждения коридоры почти не просматривались. Клубящийся дым пыталась вытягивать вентиляция, но не справлялась, они наполнялись им снова. Горько-кислый, словно к ним примешивались испарения из гидравлической системы. Корабль разваливался на куски после удара. Я старалась не дышать туманом, задыхаясь, пока бежала к мостику.

Эмма где-то там! Она не одна, но за мной идет Шад – я слышала это по шагам.

Мне ничего не угрожает, потому что психов связываться с григорианским генералом, там нет. Тем более, нападать на его жену. Шад доказал право на должность в бою. Они тоже, но не думаю, что так же, как григорианец.

Я с усилием толкнула переборку, от натуги сжимая зубы.

Они правда там были – вся команда. Единственное место, где сейчас был нужен экипаж и где можно было дышать, не задыхаясь.

Лони на месте капитана, Эмма слева. Путь к креслам загородил механик, разминая руки. Весь его вид кричал, что мне лучше не соваться на мостик. За мной клубился дым, казалось, что я одна, пока из клубов не вышел Шад. Его высокая фигура как будто материализовалась из серого дыма.

Незанятные управлением члены экипажа растерялись и замерли кто где. Механик выпучил глаза, опустив руки – он не знал, что делать. Одно дело маленькая я, другое – генерал. Ю сидела, открыв рот, наполовину протянутая рука зависла над кнопкой аварийной расстыковки. Они собирались сбросить модули.

Ёж застыл в полуповороте, что-то хотел сказать капитану, прежде чем появились мы.

– Отдай кинжал! – крикнула я.

Эмма обернулась – сразу поняла, о чем я. Рассмотрела, кто стоит за мной. Было видно, что она оценивает перспективы. Она медленно поднялась. Женщина-боец выглядела спокойной, но расправленные напряженные плечи выдавали ее. Она ждала нападения в любой момент. Рука скользнула подмышку.

– Отдай, что она просит, – сказал Шад, блеснув на нее желтым взглядом.

– Бери, – она отстегнула ножны и бросила мне.

Быстрым, стремительным движением. Будь я сама бойцом, то обязательно бы поймала, но я бывшая рабыня. Вместо меня ножны поймал Шад.

Не проронив ни слова, он опустил руку и кивнул мне. Его фигура растаяла в дыму, и я последовала за ним. Быстро, насколько могла. Заплутала в горьком дыму, наткнулась на переборку, хотя думала, что впереди коридор. Побежала вдоль стены, надеясь выбраться так, но вновь уперлась в стену.

Я перестала понимать, где нахожусь.

Мутный серый воздух не давал дышать и у меня уже кружилась голова. Дым выгонял последний кислород из легких. Я ткнулась в еще один поворот, почти теряя сознание, но вместо проема вновь ударилась об стену.

Попыталась вдохнуть, уже ничего, кроме горечи, не чувствуя в горле и во рту. Воздуха не хватало. Как рыба, я широко распахнула рот, пытаясь вдохнуть и поняла, что больше нечем. Колени ослабли. Хватаясь за горло, я упала на колени, когда меня схватили за руку.

Пальцы я узнала по касанию – шероховатая григорианская рука. Шад вздернул меня на ноги, подхватил одной рукой и поволок к выходу. Он прекрасно ориентировался на корабле. Может из-за роста, может, знал схему, но дым не был ему помехой.

Я теряла сознание. Пыталась переставлять ноги, но почти не получалось. Шад тащил меня, обняв свободной рукой. Я держалась благодаря ему. Перед глазами было то черно, то серо.

Вдруг мы остановились. Шад развернулся, волоча меня за собой – вокруг оси. По звуку я узнала шум смыкающегося шлюза. Загудела вентиляция и дым мгновенно выволокло из маленького пространства, его сменил чистый корабельный воздух.

Я резко вдохнула, словно вынырнула с огромной глубины, и перед глазами прояснилось. Мы были в шлюзовом лифте и поднимались на корабль Шада. Успели. Успели до того, как экипаж сбросил ненужные блоки вместе с нами.

Я дрожала, прижимаясь к Шаду.

Лоб, ладони стали влажными от страха. Колени трясло, слабые и как будто чужие. Я привалилась к мужу. Щекой чувствуя плечо, теплое тело под плащом, жесткое бедро, на которое я оперлась своим бедром. Дыхание в небольшом замкнутом лифте громко отдавалось от стен.

Сил говорить и думать не было.

Я стояла и слушала, как над нами разваливается корабль.

Блоки отходи друг от друга со звуком, который становился вибрацией. Так всегда бывает. Наверху космос вперемешку с живыми воздушными карманами между переборками. Поэтому звук то глохнет, то появляется, то переходит в вибрацию. Страшные звуки. Над нами на куски распадалось нечто огромное и повисало в пространстве.

Они все-таки сделали это. Разрушили корабль, сбросили все, спасая себя.

Главное успеть.

Расширенными глазами я смотрела в пустоту.

Тряслась и тяжело дышала.

Каждый глоток воздуха был слаще маковника.

Сама не заметила, как напряглось тело – до каменных мышц. Генерал стиснул пальцы на моем плече. В другой руке у него был кинжал Эммы… Теперь мой.

Только бы успеть!

Успеть до того, как разрушатся стены и потолок. Прочный кокон, который нас защищает.

Шад вел себя спокойно, хотя я тоже ощутила, как напряжено его тело. Он застыл, глядя вверх, словно собирался встретить надвигающуюся оттуда опасность.

Если мы умрем здесь, то крепко держась друг за друга. Глядя друг другу в лицо. В космосе больше не на что смотреть.

Умрем, как две сцепившиеся песчинки в безвоздушном пространстве.