Я тебя вылечу (СИ) - Рам Янка "Янка-Ra". Страница 18

Сидят спиной ко мне. У нее шикарная осанка и тонкая изящная шея. Это вызывает острое чувство дежавю. Но я даже не успеваю сосредоточиться на нем... Девушка бросает взгляд на Давида, демонстрируя мне скулу и линию челюсти.

Сбивают с шага.

Зотова!!

Та-а-ак…

Глава 18 - Личное

От приступа удушья вспыхивает лицо. Присаживаюсь на свое место. Раскрасила так раскрасила!

- Добрый вечер.

Мы встречаемся взглядами. Ее лицо почему-то расплывается, я не могу поймать фокус.

Зато я ловлю в фокус их сжатые в замок кисти, лежащие на краю стола и в моей голове начинает звенеть.

Он гладит пальцем обручалку на ее безымянном.

Я делаю глоток вина, пытаясь проглотить ком, вставший в горле.

Одна моя рациональная часть, пытается высмеять вторую, импульсивную, которая вдруг очнулась и немного сдвинула мне крышу.

За столом бурно обсуждают пару. Задают какие-то вопросы. Эмоции разные…

- Я - тоже медик, - отвечает Тая.

- Да. Мой ассистент, - цежу я.

- Ну что ж... наверное, это хорошо, - сдержанно кивает Карл Ильич. - Супруги должны быть из одной среды.

- Тая - замечательная! - с щенячьим энтузиазмом выдает Давид. - Вы все ее полюбите, когда узнаете ближе.

Да что ты говоришь? - выделяется у меня яд.

А ты хочешь поспорить с этим утверждением, Хасанов? Неа, не хочу. Тая и правда... замечательная. Особенно остро это заметно, когда ее руку держит другой мужик, да?

- ...Я все это время... так и не смог забыть Таисию. И вот, сделал предложение, - поднимает он их кисти. - К моему счастью, мои чувства взаимны.

Вилка в моей руке, непроизвольно втыкается в стол, тираня белоснежную скатерть.

- В самом деле? - ловлю ее взгляд.

Она, словно сбившись с волны, поправляет локон, которого нет. Волосы убраны наверх.

Неожиданно утонченная она в этом образе. Но с румянами - перебор! Ах, или подождите... Это не румяна?

Смутившись опускает взгляд.

- Что, простите?

- Я спрашиваю, в самом ли деле, Вы любите Давида, Таисия Валерьевна?

- Не сомневайтесь, Руслан Таирович, - едва скрывая кураж, ухмыляется Варшавин. - Я в этом уверен.

Целует ее пальцы, скользя губами по кольцу.

Ну и что делают в этих случаях? Бросают в лицо перчатку?

Бить морду мне увы нельзя, мои руки - это не только моё достояние, они должны быть в состоянии делать тонкую работу, спасая жизни. Но так хочется немного подправить его одухотворенное лицо!

Ладно, не за что ему морду бить, а вот к этой изящной барышне у меня есть вопросы.

Какие нахер вопросы, Хасанов, окстись, ты ее и не целовал ни разу.

А надо было!

И не факт, что теперь когда-нибудь поцелуешь. Утрись своими влажными фантазиями.

Хм... А как расстраивают помолвки?

- Чудесно! - поднимает бокал Ульяна. - Я тоже за брак между коллегами. Поздравляю.

Бросаю демонстративно взгляд в телефон.

- Таисия, можно Вас. У нас кое-что срочное.

Встаю из-за стола.

- Ну, Руслан! - возмущается мама.

- У нас ненормированный рабочий день. Ещё раз прошу прощения.

Подхватывая ее не очень вежливо под локоть, веду в гостиную.

Морщась, слушаю, как стучат каблуки.

- Ты снова на этих костылях.

- А мне сегодня за Вами не бегать! - нервно.

- Кто знает...

У окна разворачиваю к себе лицом.

- Что за история с Давидом?

- Ну это же личное, Руслан Та...Та... Ти...

- Тиранович, - подсказываю я.

- Простите. Черт...

- Ну раз личное, все, можешь быть свободна! - зло фыркаю я.

- Правда? - недоверчиво.

- Ну, попробуй... - с угрозой киваю на столовую.

- Да что Вы от меня хотите? - обиженно шипит она.

Чего хочешь, Хасанов? Самое время озвучить.

- Итак, значит, любишь?

- Мне опять надо ответить как-то по-особенному?! - вырывается из нее язва.

Но это только ещё больше расшатывает и заводит эмоции.

- Окей! Давай, иди к своему сладкому еврейскому мальчику.

- У Вас биполярка?! Ааа! Так Вы же пьяный! - распахивает она возмущённо глаза. - Клубнику там случайно не...

Не дослушав, дёргаю за талию к себе, впиваясь в губы.

Вскрикнув, замирает. И я замираю... Мы рвано выдыхаем в рот друг другу, жадно вытягиваем густой удушающий воздух.

Быть может, это наш первый и последний поцелуй. И я очень его хочу!.. А сожалеть о содеянном - это всё потом.

Закрывая глаза, таю от ее вкуса и того как расслабляется мое тело. Вожжи отпущены... Я не хочу тормозить.

Это головокружительно!

Мои губы вздрагивают в растерянной улыбке, скользя по ее мягким и нежным, от той бури эмоций, что кипит в груди. Мне казалось, это все осталось в юношестве, эти кипящие неконтролируемые кайфы!

Наш поцелуй со вкусом мускатного вина...

Притрагиваясь подушечками пальцев к ее спине, медленно веду ими вверх по ее бархатной шее.

Вжимаю за затылок в себя, углубляя поцелуй. Она такая мягкая в моих руках, такая... ммм...

Неожиданно отталкивает, отворачивается к окну.

- Что вы делаете? - сипло и едва слышно.

Я ещё пьян вдребезги от этого поцелуя.

Делаю шаг ближе. Целую в основание шеи. Кусаю, скользя зубами сзади за шею.

Вскрикивая, вздрагивает и взмахивает руками, словно теряя равновесие.

Аа... Да!

- Давай уедем отсюда? - хрипло выдыхаю я, прижимая за талию к себе. - И сними кольцо.

Я это все не могу себе позволить. У меня сотня причин почему нет. Но есть только одна, которая перекрывает их все - завтра она проснется не в моей постели, а в его. И у этой истории больше не будет шанса быть красивой. Будет грязь... А я не хочу макать ее в грязь.

- Я не могу...

- Не можешь?.. Зачем же ты мне отвечала сейчас? Если "не можешь".

Закрывает ладонями лицо.

- Вы меня запутали... А я должна отсюда уйти с Давидом.

Морщусь, от чувства гадливости и какой-то беспомощности, что не получилось без грязи. И болезненного вакуума в груди. Нарастающего чувства какой-то оглушающей потери...

Это дезориентирует.

Пытаясь, вернуть себя в адекват, замыкаюсь, пряча и давя все эмоции.

Стоп...

- До завтра, Зотова. Не опаздывать.

- Я - Таисия! - шепчет обиженно, обнимая себя за плечи и делая шаг в сторону.

- Всё. Иди. Я уехал.

Каблуки быстро стучат по паркету.

- Таисия... Твою ж мать...

Глава 19 - Ошибка

Торопясь на летучку, на ходу снимаю пальто.

- Доброе утро, Ирина Васильевна!

- Доброе утро, Таисия Валерьевна.

- Почему Валерьевна?

- У тебя свои пациенты, - улыбается она. - Без отчества теперь несолидно.

- А мне - "доброе утро"? - догоняет меня в ординаторской Дава.

- А с тобой я не разговариваю! - шиплю на него.

Как можно было не предупредить, что его еврейская ортодоксальная семья - это Бергманы!!

- Да я думал, все в курсе, что Бергман мой дядя.

- Я была не в курсе! Я думала, это будет какая то внешняя история, Дава! А теперь вся больница будет думать, что я твоя невеста!

- Да что это меняет, Таюш? Ну пусть думают... Я буду тебе пироженки на обед носить! - играет бровями.

Пироженки - это, конечно, прекрасно. Но ни в какое сравнение с поцелуями Хасанова...

Сорвав халатик с вешалки, быстро надеваю белые кожаные кеды, хватаю две подложки с назначениями моим пациентам. И бегу в кабинет Тирановича.

- Ну, пожалуйста, я тебя прошу, не снимай кольцо, - ловит мою руку Дава, ловко надевая обратно, и умоляюще шепчет в ухо: - Больше ведь от тебя ничего не требуется. Ну, пожалуйста, Таюш!

- Дава! - пытаюсь вывернуться.

За этой сценой нас застаёт Хасанов!

- Утро. Доброе. Коллеги.

Словно три подтаявшие охапки снега в лицо. И холодно и обтекаешь.

Господи, я ненавижу сегодня мужчин! Так и убила бы одного для острастки.

Вырвав руку, захожу в кабинет.

Встаю сразу же в угол!