Цена вздоха (СИ) - Саяпин Владимир. Страница 2

— Ха! — Восклицает женщина, скрестив на груди руки. — Победа за мной, старик.

— Да-да. — Легко соглашается он, взмахнув рукой. — А теперь идем. Помнишь мои условия? Нам нужно продолжать путь.

И он тут же разворачивается, ни капли не разочарованный поражением, а вот его спутница расстроено вздыхает.

— С тобой даже выигрывать скучно. — Кладет она одну руку на бедро, изящно жестикулируя другой. — Неужели так сложно хотя бы притвориться, что у тебя есть какие-то чувства?

— Чувства? — С легким удивлением говорит старик. — Какие чувства?

— Очень смешно. — Недовольно щурится женщина. — Я сдаюсь, а теперь идем. Пф. Так и знала.

Старик только едва заметно улыбается, но ничего не говорит. Его спутница уже и сама готовится пойти следом, но отведя взгляд, замечает вдруг на земле маленький, темно-фиолетовый цветок, едва заметный на ковре прелых листьев.

Старик останавливается, сделав пару шагов, поворачивается и видит, как спутница удивленно разглядывает что-то на земле, присев на корточки. И как раз в этот миг она поворачивается к нему.

— А что ты на это скажешь? — Улыбается женщина, прижимая локти к телу, наклонившись вперед и все еще сидя на корточках. — Это же не просто цветок?

Старик молчит, и его взгляд кажется все строже.

— Да брось! — Опускает женщина плечи, вытянув шею и повернув голову слегка на бок, после чего снова улыбается, опуская глаза к цветку. — Взгляни. Что это?

Старик вздыхает, но вместо того, чтобы повторять одно и то же, решает не спорить и молча идет к спутнице. Встав рядом, он присматривается, а через миг изумленным взглядом уставляется на женщину, наклоняется все ниже и присматривается старательней. И спутница всего через несколько мгновений не выдерживает ожидания, видя такой неподдельный интерес в глазах старика.

— Ну, что?

— Похоже, это лесной амалит.

— Бла-бла. — Отвечает женщина сердито. — Что это значит?

— Довольно редкий цветок. — Спокойно говорит старик. — Если, конечно, я ничего не спутал.

Женщина сразу начинает улыбаться и еще сильнее прижимает локти к телу, держа ладони на согнутых коленях.

— Редкий? — Спрашивает она, чуть прищурившись. — Значит, ценный?

— Да, довольно ценный, но, — поднимается старик, — ты не спеши радоваться. Даже один цветок можно хорошо продать в северных царствах. Этот цветок сложно найти. Но дело в том, что еще сложнее отыскать того, кто его купит.

— Цветок же редкий! — Недоумевает женщина. — И что, никто не захочет взять его хотя бы за полцены?

Но старик уже теряет интерес и начинает поворачиваться.

— Удивительно, что именно ты нашла этот капризный цветок. — Улыбается старик, медленно шагая в сторону.

— Капризный? И чего же тут удивительного.

— Да, капризный. — Повторяет старик, не останавливаясь. — Так переводится его имя с языка древних. Он проявляет силу и слабость, будто по желанию. Одно и то же зелье он может заставить исцелять или проклинать. А потому мало тех, кто отваживается его использовать. И еще меньше таких, кто может воспользоваться его силами. Вот поэтому цветок редкий и дорогой, но отыскать для него покупателя вряд ли удастся. А теперь идем, твои капризы достаточно нас задержали.

Старик разворачивается и начинает идти, а его спутница продолжает разглядывать необычный, темно-фиолетовый цветок. Но через миг она отрывает ладони от колен, поднимается, делает легкий, быстрый и изящный взмах ладонью, и у цветка над землей со свистом проносится острый ветер.

Старик мгновенно останавливается и поворачивает голову. На его глазах, быстрый и внезапный порыв ветра срывает цветок и поднимает вверх, аккуратно роняя в ладони женщины.

— Чего? — Спрашивает она с улыбкой, заметив молчаливый и пристальный взгляд старика.

Но он молчит и ждет, когда спутница подойдет ближе.

— Что? — Повторяет она, сделав несколько шагов и встав рядом.

Старик вздыхает, продолжая хмуриться.

— Глупо тратить силы на бездумные игры.

— Хм? — Наклоняется женщина ближе, хитро щурясь. — А знаешь, о чем я думаю? Если бы я не предложила этот нелепый спор, то не нашла бы этот твой самый редкий цветок.

— Не самый редкий.

— Какая разница? Один из редчайших цветов этого….

— Далеко не редчайший. Редкий, но не более.

Женщина сердито фыркает, даже не пытаясь сдерживаться, но не отвечает. А после выдоха на ее лице тут же появляется спокойная, немного хитрая и потому загадочная улыбка.

— Как бы там ни было, — говорит она тише, игривым шепотом и наклоняя голову все ближе к капюшону старика, — похоже… в этот раз… победа за… мной.

Но едва последний звук слетает с ее полных губ, как по лесу разносится яростный, злой рык. Из кустов в двух шагах даже выныривает испуганная белка, ждавшая момента, чтобы незаметно пересечь лужайку, но ни старик, ни его спутница не замечают, как она проносится молнией по стволу дерева. Оба они глядят вперед спокойно и внимательно, пытаясь отыскать глазами зверя крупней, того, кому принадлежит этот мощный рык, пронесшийся громом посреди лесной тишины, но за плотной стеной деревьев нельзя разглядеть ничего дальше десятка шагов.

— Нам лучше идти. — Решает старик.

И тут же, обернувшись к спутнице, он замечает вспыхнувшее в ее глазах пламя любопытства.

— Мы должны узнать, что там! — Хватает женщина старика за руку, сразу начиная тянуть его вперед и не давая времени хотя бы возразить. — Кто знает, что могло случиться?! Быстрей!

Старик перехватывает спутницу и подтягивает к себе. А стоит посмотреть в ее горящие ярким золотом глаза, как они завораживают, и старик ничего не успевает сказать. На лице женщины пробивается несдержанная улыбка, и скрыть ее при всем старании никак не выходит.

— Идем! — Говорит она с тем сумасшедшим выражением, которое всюду преследует ее безразмерный интерес. — Наверняка, охотники! Хоть что-то интересное! Идем же!

Женщина продолжает тянуть, и старик, вздохнув, позволяет себя увлечь. Новый яростный рык звучит где-то недалеко, и колдунья, держа старика за руку, легко взмывает с ним в небо, укрытое пышными кронами высоких деревьев.

Сердитый рык быстро разгоняет по округе мелкое зверье. Спасаясь от неудержимого страха перед яростным ревом опасного соседа, почти все вокруг замирает. Звери прячутся в норах и дуплах, птицы — в кронах, но, кажется, будто даже стволы деревьев замерли, и листва перестала опадать с полуголых ветвей осеннего леса.

Колдунья же улыбается. Небрежно усадив спутника на ветвь, с которой он чудом не сваливается, она легко и непринужденно опускается рядом, ближе к стволу массивного дерева. Старик, с трудом поймав равновесие, лишь бросает на спутницу взгляд, полный сердитого недовольства, но уже вновь раздается громкий рык, и тут же происходящее внизу отнимает все внимание.

С такой высоты даже за редкими ветвями мало что удается рассмотреть. Видно лишь, что какой-то несчастный угодил в лапы разъяренного медведя. Зверь еще не успел наброситься и разорвать бедолагу, но как раз приготовился это сделать.

Старик мгновенно забывает о недовольстве и вновь обращается взглядом к спутнице. Только она заговаривает раньше.

— Похоже, ничего интересного. — Говорит она спокойно. — Я думала, удастся посмотреть, как охотники….

Только мгновение утекает, и драгоценное время тратится без толку.

— Хватит. — Быстро проговаривает старик.

Его голос звучит напряженно, но размеренно, слова рождаются стремительно, пытаясь догнать ускользающее мгновение и проскальзывает в оттенках звуков неявная тревога.

— Не сейчас. — Продолжает старик без пауз. — Помоги ему. Быстрее.

Колдунья остается спокойна. Она слегка прищуривается, а уголок ее рта слегка приподнимается вверх, и в горящих золотом глазах, прикрытых веками, снова начинает пылким цветом играть хитрость, неискоренимая из очаровательных черт колдовского лица.

— Живее! — Не удерживается старик, так и не дождавшись, когда спутница повернет голову. — Ты знаешь, что я не успею.