Звездная каторга: Ария Гильденстерна (СИ) - Бреусенко-Кузнецов Александр Анатольевич. Страница 77

Что и говорить, Олаф, начиная с побега Сони, работал отнюдь не на Рабена. Но не будет ли заблужденьем решить, что он работал на Кая? То есть вдруг, не ломаясь, позволил себя вовлечь и поддался азарту? Нет, в такое что-то не верится. Не значит ли это, что хитрый Олаф продолжал втихаря держать сторону Бенито Родригеса? Да, такое похоже на правду.

Ну так что ж он тогда болтал обратное — тогда, в первую встречу в рабеновом дворце? Ах, ну да: до Кая теперь дошло. Это была проверка.

Глава 14. И на тебя разинет пасть,

или Недосягаемость для критики только снится

Через лес Бритвозубых Монстров мчались на такой скорости, что ни один из монстров так и не догнал, а они-то бегуны что надо.

Чиркая бортами по стенам, миновали Узкий туннель, причём летели с той же головокружительной быстротой, так что даже чудовищный Проглот, дежуривший там на выходе, не успел распахнуть свою фирменную пасть размерами с гаражные ворота. Прощай, Проглот!

Жёлтую речку, петлявшую по дороге, форсировали вброд минимум трижды, причём кишевшие там пиявки никак не успевали вгрызться в обшивку вездехода. Но могли, по уверению Олафа.

— Там же был мост! — в один из таких раз воскликнул Кай.

— Пару лет назад — несомненно, был. Но сейчас его наверняка источил шашель. Беда всех деревянных строений на заброшенных дорогах.

— Другие мосты — помню, были разрушены. Но этот-то с виду цел...

— А, некогда проверять!

И вездеход уже стремился дальше, настолько дальше, что миг назад отошедший в прошлое мост оказывался не только неактуален, но и зыбок в отношении существования себя самого. Ибо неразличим. Точно ли мост проехали? Кто его разберёт на таком расстоянии?

Скорость вездехода такова, что даже сами ландшафты менялись чуть ли не с калейдоскопической быстротой. От Содомской горной гряды ехали с минуту по широченному лугу, потом лес, новая горная гряда и туннель под нею, снова лес, опять луг, испещрённый рукавами Жёлтой реки, снова лес, дальше песчаные дюны, вид на морской залив, украшенный битыми рыбацкими баркасами, за заливом — выступающий мыс и на нём маяк. Вот уже и Новый Джерихон? Однако, что ж это? Дорога снова сворачивает в лес, объезжает очередную гору, и только за нею вновь спускается к морю, скрипит мелкогалечником, на котором греются столь любимые Брандтом плоскопузы. Глядь — впереди замаячила пара халуп знакомого джерихонского облика. Ну, наконец-то... Что, и это не всё?

— Ещё Хнэрковый лес, Хамелеонов лужок, Хвандехваров лиман, виноградник под Белой скалой — и, считай, на месте.

Что ж, и то обнадёживает.

— Кстати, Олаф, не скажешь, зачем меня в Джерихон вызвали?

Усталый водитель находит в себе силы рассмеяться:

— А я-то думал, когда о работе вспомнишь? По правде говоря, заранее говорить не велено, типа тайна. Но, чтобы сберечь время, основное скажу. Будешь помогать обезвредить Адского Червя.

— Кого?

— Адскую Свинючину видал? Ну, этот наподобие.

— А с чего вдруг такая срочность?

— Важно типа не дать ему уползти. Этот паршивец в одиночку разгромил Джерихонский космодром. Ну, площадку, где рудовозы садятся.

— И что?

— Так сожрал какие-то ценные вещи — в контейнерах, предназначенных для отправки.

— Это мне в одиночку предлагается их изъять?

— Почему в одиночку? У них экспедиция. Лучших охотников посёлка согнали. Только специалиста по эти тварям нет. И все что собрались... В общем, никак не могут приблизиться...

Подробнее в курс дела Кая ввёл тот самый вертлявый Дантеро, который в прошлое посещение Джерихона подсаживался к нему в пабе у пристани, пытался переманить. В этот раз, правда, вербовщик встречал Кая на самом въезде в посёлок: уж видать, сильно припекло. И в речи его звучали неприятно требовательные ноты:

— Где вы шлялись? Вас ещё двое суток назад ждали!

Олаф тоном здравой рассудительности принялся излагать липовую версию о заглохшем двигателе. Ага, посреди Шпанского леса. Там было очень страшно.

Дантеро только рукой махнул, но, похоже, поверил. Верно, Брандт, который возил из Нового Джерихона в Новый Бабилон скоропортящиеся съестные грузы, приучил уже местных к частым своим задержкам.

Да, Дантеро поверил, но всё же сказал:

— О подробностях расскажешь Эрнандесу. Моё дело сейчас маленькое: встретить и препроводить. В общем, разворачивай оглобли: едем сразу на наш космодром. Впусти-ка меня в салон.

Олаф послушался, хоть и счёл выразить удивление:

— Без заезда в посёлок? Ладно...

— Кой там чёрт заезжать? Всё начальство сейчас под космодромом мается, — ответил Дантеро уже из салона.

— Что так? — включился и Кай.

— Да пока вас, олухов, ожидали, та прожорливая тварь прорвала уже оцепление. Оставила разгромленный космодром и спокойно скрылась.

Спокойно скрылась? Хорошо же её стерегли!

— Так никакого Адского Червя там уже нет? — с плохо скрытым облегчением уточнил Кай.

— Ясно, что нет! Да догнать-то всё равно придётся. У него теперь полное брюхо наших артефактов. Если не перехватить, доползёт аж до Адских топей. А там затеряется среди себе подобных — ищи-свищи. Хорошо, хоть след за собой оставляет. Не обознаешься.

Кай немного подумал, потом всё-таки спросил:

— Что-то не могу взять в толк. Почему червя не убили сразу, как была такая возможность? Бластер его, что ли не берёт?

— Берёт ли бластер, это у вас, учёных, надобно спрашивать, — ответил Дантеро, — думаю, с этим проблем нет. Но только ведь к нему не приблизишься. Да, даже на бластерный выстрел. Эти твари вызывают панику у всех, кто их видит. Особенно в тот момент, когда что-то сожрут.

О, вот и доехали. Лесок расступился. Вездеход вырвался на большую поляну, где на компактной площадке знакомого уже Каю типа стоял рудный космический самосвал. Вокруг него кучками стояли люди в джерихонских цветастых шарфах. И немало: не меньше сотни. Преобладала поселковая охрана. Держались все настороженно.

Чуть в стороне Кай заметил бывшие строения 'космопорта'. Четыре сарая, а может быть, гаража, разрушенных почти до основания и покрытых слизью. Двухэтажная будка сторожа, верхний этаж которой чудом держался всего на двух стенах этажа нижнего. Да уж, то, что там проползло, дороги не выбирало. Если же проследить за широкой слизистой бороздой, уходящей с поляны, на её пути заметны не только развалины зданий, но и треснувшие бетонные плиты, сломанные кусты и вывороченные деревья.

Перед разорёнными постройками мини-космодрома на траве рядком лежали тела. Где-то с полдюжины. Все, кто лежал, были в костюмах поселковой охраны Нового Джерихона. Их яркие шарфы теперь покрывали лица. Погибли, пока они с Олафом посещали Свободный Содом.

Всё серьёзно, Кай. Опять очень серьёзно.

Встревоженный Эрнандес — новоджерихонский начальник — выглядел куда менее начальственно, чем даже Рабен или Лопес. О Флоресе, перед которым они трепетали, так и говорить нечего. Что же отсюда следует?

Пока Эрнандес выкрикивал упрёки пополам с угрозами, Кай для себя вывод, отмечая попутно, что угрозы сводились, в основном, к одному: пожаловаться Рабену.

Наверное, взгляд на любое главное лицо может дать представление о мере самостоятельности того места, где оно главенствует. С этой точки зрения что можно сказать о собственной линии Нового Джерихона? Шарфики. Знак местного патриотизма. Их для того и носит здесь каждый встречный и поперечный, чтобы прикрыть от взглядов, фигурально выражаясь, тугой бабилонский ошейник.

Та же ложь, которую до того скормили Дантеро, была воспроизведена слово в слово. Мол, выехали своевременно, старались успеть, но техника подвела, все претензии к вездеходу.

— Экспедиция, которую вы, господин ксенозоолог, должны были возглавить, давно ушла! — процедил Эрнандес.