Кровная связь (ЛП) - Бри Джей. Страница 32

Может быть, я смогу решить все проблемы Норта с его существами.

Я засыпаю, прижавшись к Грифону, а рука Норта лежит под моей щекой, его большой палец проводит по моему лицу ритмичными движениями, погружая меня в мирный сон без сновидений.

* * *

Я просыпаюсь после секса втроем, о котором мечтала, чувствуя себя снова самой собой, наконец-то.

Настолько, что я провожу добрых двадцать минут, пялясь на спящее лицо Норта и пытаясь понять, как, черт возьми, он перешел от едва терпимого отношения ко мне до полного участия в роли Привязанного. То есть, это даже не самое странное, что произошло за последние несколько дней восстановительного тумана, но, глядя на его длинные, покрытые сажей ресницы, упирающиеся в высокие скулы, я могу пока забыть об этом. Я никогда не позволяла себе смотреть на него так долго и так близко, поэтому этот образ отвлекает меня на добрых три секунды, прежде чем остальные ситуации «какого хрена» проникают в мою голову.

Например, весь этот бардак с пробуждением в голове Атласа. Мне действительно нужно выяснить, что за хрень там произошла, но не рассказывать об этом никому, потому что они сойдут с ума…

— Что, черт возьми, значит, ты проснулась в голове Бэссинджера?

Блядь.

Между бровями Норта появляется хмурый взгляд, как только он просыпается, и я бью Грифона локтем под ребра, как за то, что он это сделал, так и за то, что он снова лезет в мою голову.

Он ворчит и ловит мой локоть, слегка поворачивая меня лицом к себе. — Это не вмешательство, ты практически кричишь мне в ухо своими мыслями. Это разбудило меня. Я не делаю это специально.

Я закатываю глаза и бормочу ему в ответ, надеясь, что Норт снова заснет: — Ну тогда научи меня, как перестать кричать тебе. Я должна иметь право на небольшое уединение, верно?

Он поднимает бровь в ответ. — Я бы сказал «да», но я только что узнал, что ты каким-то образом умудрилась астрально проецироваться и не собиралась мне об этом говорить, так что, возможно, мы будем держать тебя так, пока ты не научишься доверять мне немного больше.

— Он только что сказал «астрально проецироваться»? Мне нужен кофе, — говорит Норт сонным голосом, от которого у меня в теле происходят разные вещи. Он не должен иметь возможность делать со мной такие вещи, даже не пытаясь, это совсем нечестно. Я смотрю, как он одним плавным движением скатывается с кровати и идет в ванную, крошечные трусы-боксеры, которые он носит, не помогают успокоить мои бушующие гормоны.

Это должно быть связано со штукой Привязанных, верно? Я не собираюсь быть такой возбужденной вечно… верно?!

Я смотрю на Грифона и пихаю подушку в его самодовольное лицо, когда вижу, что он ухмыляется мне. — Заткнись. Заткнись и скажи мне, как вытащить тебя из моей головы. Мой мозг был в дерьме последние несколько дней и… ну, если бы я оказалась в голове Гейба или Нокса, я бы, наверное, рассказала вам об этом, но вы все в команде «Атлас-Шпион», так что я подумала, может быть, нам стоит сначала выяснить это.

Грифон бросает взгляд в сторону двери в ванную, а затем тихо говорит мне: — Если ты хоть немного контролируешь способность, никогда не пробуй ее с Ноксом. Если ты никогда больше не будешь слушать ни одного моего слова, Привязанная, просто послушай это: не лезь в голову Нокса Дрейвена.

Даже от его спокойного, мягкого тона меня пробирает холодок, когда я киваю ему в ответ, тяжело сглатывая. — Я не делала ничего, чтобы оказаться в голове Атласа. Я просто заснула, а потом проснулась и уставилась на стену его спальни, чувствуя такую чертову скуку, что у меня по коже поползли мурашки. Мне понадобилась целая минута, чтобы понять, где я нахожусь, и… я просто поговорила с ним минуту. Вот и все.

Грифон медленно кивает, и Норт снова появляется из ванной, все еще выглядя усталым и хмурым из-за того, что он в сознании. Странно видеть его таким, потому что даже когда он спал в моей кровати до того, как я уходила в лагерь, я всегда просыпалась первой и шла в зал до того, как он просыпался. Я даже не знаю, во сколько он обычно просыпается.

За исключением того раза, когда Пенелопа появилась…

Грифон пресекает эти мысли прямо в зародыше и прерывает меня. — Нет, мы не думаем о ней прямо сейчас, и ты определенно не выйдешь из этого разговора, думая о вещах, которые сделают твои узы убийственными и отправят вас обоих в неистовство.

Норт двигает панель на стене, и появляется кофеварка — синдром богатого человека в лучшем виде, и я протягиваю к нему руки, чтобы он понял, хочу ли я кофе. Я очень сомневаюсь, что у него есть какие-либо приличные ароматизаторы или сливки, но в данный момент я бы взяла черный кофе.

Так я действительно узнаю, что туман силы рассеялся.

— Вероятно, не помогло то, что ты теперь Привязанная в середине исцеления, это могло бы замедлить процесс. Какие дополнительные силы у тебя есть? Ты уже можешь что-нибудь почувствовать?

Я с трудом поднимаюсь, стараясь не потревожить Августа, который лежит на спине, подняв лапы вверх и пофыркивая во сне. Брут примостился у него под боком, и хотя он не спит, он не шевелится и не беспокоит своего брата. Это очень мило, и я роюсь под подушкой, пока не достаю телефон и не пытаюсь сфотографировать их обоих.

Фотография выходит черной.

Абсолютно черной, как будто я провела пальцем по объективу. Я хмуро смотрю на него и пытаюсь снова, но на снимке по-прежнему ничего нет. Что это, черт возьми, такое?

— Оли, это важно.

Я злюсь на Грифона и беру чашку кофе, которую протягивает мне Норт, немного жонглируя своим телефоном. — Ничего. Ничего, кроме того, что я проснулась в голове Атласа. Типа, полностью в его голове. Я могла слышать все, о чем он думал, и, если бы захотела, могла бы увидеть любое из его воспоминаний. Прежде чем вы спросите, я ничего не смотрела. Это грубое вторжение в частную жизнь, и хотя он просил меня, я не стала этого делать. Я верю, что он на нашей стороне. Возможно, я еще не знаю всей его истории, но я узнаю ее от него, а не копаясь в его мозгах, как психопат.

Норт обменивается взглядом с Грифоном, затем делает большой глоток своего кофе и возвращается в ванную с чашкой в руке. Когда включается душ, я вздыхаю от его звука. Горячая вода и кофе. Он живет моей мечтой прямо сейчас.

— Ты тоже могла бы жить своей мечтой, знаешь. Ты бы, наверное, также воплощала в жизнь кучу его мечтаний, — бормочет Грифон, и я пихаю ему в лицо еще одну подушку.

Затем я беру свой кофе и делаю то, что он предложил.

Глава 14

Гейб

Подъезжать на мотоцикле к дому моих родителей становится все страннее и страннее, чем дольше я живу в особняке Дрейвенов.

Это больше не дом.

Мне стыдно даже думать об этом, потому что мои родители сделали все, чтобы дать мне самое лучшее детство. Достаточно посмотреть на половину детей вокруг меня в моих классах в Дрейвене, чтобы понять, что мне повезло. Половина из них воспитывалась родителями, настолько травмированными тем, что произошло во время беспорядков, что они стали чрезмерно опекать их, вплоть до удушения.

Грей едва может дышать без разрешения отца, даже в двадцать лет он живет по их правилам.

Мои родители опекали меня, но хотели, чтобы у меня было нормальное детство. Они брали меня на футбольные матчи и разрешали гулять с друзьями. Когда я впервые обратился, они еще больше смягчили правила, потому что знали, что я могу защитить себя лучше, чем большинство.

Они были прекрасными родителями… пока не стали ими.

Дом для меня всегда будет там, где Оли.

Я отправляю сообщение Норту, чтобы он знал, что я добрался без происшествий, и стараюсь не чувствовать себя из-за этого ребенком. Мне приходится напоминать себе, что в данный момент мы все отписываемся ему. Он живет в особняке, и все отчитываются перед ним, чтобы мы все были на учете, но это все равно немного покалывает кожу.