Партнеры? Любовники? Супруги? - Келли Дорси. Страница 18

Как он и ожидал, она сдвинула брови, в глазах вспыхнул оттенок страдания. Люси скользнула по нему взглядом; похоже, она, как и Беатриса, видит его насквозь.

— Ты приглашаешь меня на свидание? С этой своей прозрачностью нужно что-то делать, подумал он. Но продолжал игру. Небрежно пожал плечами.

— Просто небольшой ранний ужин. Велика важность.

Ему редко приходилось изображать святую невинность, так что мастерство его было весьма сомнительно. Но он не отчаивался: глядел в потолок с таким видом, будто ее ответ для него ничего не значит. Он знал только одно — он хочет провести время с Люси где-нибудь вне ранчо. Хоть в кабине грузовика. Мимо будет бежать белая полоса тротуара, она уютно устроится рядышком с ним…

Когда он думает о сегодняшнем дне, а не о том, что произойдет или не произойдет в конце года, все складывается хорошо.

— Э-э… не знаю. В какое время? — Она спряталась за Стрекозу; Раст видел, что она ищет предлог для отказа. Как будто время имеет какое-то значение!

— Ты поедешь со мной, Люси, — приказал он. Ему надоело хитрить. — Я хочу, чтобы ты поехала. Будь готова к пяти часам.

— А… что надеть? — Она опять сдвинула Стрекозу на бедро. Он понимал, что ребенок становится тяжелее с каждой неделей.

— Что надеть? Черт его знает, — машинально ответил он. — Что хо… — и осекся. Для него она будет хороша даже в попоне, но он догадывался, что для женщины эти вещи важны. Ковбой почесал подбородок, пытаясь взвесить достоинства и недостатки всех этих женских финтифлюшек, но тема была выше его разумения. Наконец он объявил:

— Вполне подойдет то, в чем ты сейчас.

Она изумилась.

— Кроссовки, джинсы и майка?

— Да. Прекрасно. — Он нахлобучил шляпу, тронул носик Стрекозы, чем заработал вопль признательности, и двинулся в кабинет. Хватит про тряпки, ему нужно работать. К тому же согласие Люси на свидание получено.

— Раст! — окликнула она, и он круто обернулся. — Со Стрекозой посидит Фрици, я буду готова к пяти.

Не само это заявление, а тихая, застенчивая улыбка заставила его остановиться. Он почувствовал, что и его лицо расползается в улыбке. Он Люси нравится, хотя иногда бывает груб! Он зашагал легко, как по воздуху. Какой сегодня прекрасный день! Ради таких дней стоит жить!

Он действительно нравится Люси!

Трактир Беатрисы как будто из фильмов пятидесятых годов, подумала Люси, когда Раст втолкнул ее в стеклянную дверь и тонкий колокольчик возвестил об их прибытии. Вывеска древней закусочной, изображавшая летящую лошадь, сразу уносила воображение в другое время. Если бы сам Джеймс Дин [1] стоял здесь, привалившись к стойке, с прилипшим к губе окурком и выражением праздной чувственности на лице, Люси не очень бы удивилась. На белых стенах вперемежку висели рекламные плакаты, воловьи рога метра полтора в разлете, поделки из макраме. Зал был заполнен наполовину: небрежно одетые ковбои в грязных сапогах, семьи с двумя-тремя детьми, несколько подростков.

В связи с приближающимися праздниками над стойкой свисала громадная гирлянда, утыканная сосновыми шишками, наполняя воздух запахом свежести. На каждом столе красовались букетики остролиста в зеленых вазочках, перевязанные красными бархатными ленточками.

Разряженная женщина с копной рыжих волос на голове и ярко-красной помадой на губах бросилась к ним навстречу.

— Раст, как я рада тебя видеть! — провозгласила она.

Он буркнул приветствие, а она накинулась на Люси:

— Здрасьте, здрасьте, наконец-то вы добрались до нашего заведения!

— Люси, это Беатриса, хозяйка, — представил он. Беатриса вытерла руку о фартук и протянула Люси. Длинные ногти были накрашены в тон помаде.

— Рада познакомиться, дорогуша, — сказала она. — Садитесь. Будете ужинать? У меня полно всякой еды, а года два назад я раздобыла такого шеф-повара! Чанг — просто волшебник! Рекомендую его фирменное блюдо. — Она провела их к пустой кабинке, шагая, как маршал во главе парада. — Вот это мой лучший столик. Люси, я так рада, что ты смогла прийти.

— Рада познакомиться, — пролепетала Люси. Она пролезла за столик, посмотрела на Раста и заметила, что он чувствует себя неловко. Было видно, что Люси ждали — но почему? Раст говорил о ней с Беатрисой?

— Может, пока кофе, дорогуша? — обратилась к ней Беатриса. — Он очень крепкий, но хороший, правда, Раст?

— Густой, как нефть, — буркнул он. — И на вкус такой же.

Но хозяйка не слушала.

— Сейчас принесу меню, — прокричала Беатриса, скрылась, но тут же вернулась и вручила Люси пластиковое меню и дымящуюся кружку кофе. — Выбирай не спеша. Не обязательно брать фирменное блюдо, Чанг приготовит все, чего твоя душенька пожелает.

Раст кашлянул.

— А мне кофе?

Беатриса нахмурилась, как будто он прервал ее на середине важной дискуссии.

— У меня же не десять рук, Раст. Люси, подать тебе молоко и сахар?

— Да, пожалуйста. — Люси улыбнулась, чувствуя, как ее охватывает беспричинное веселье. — У вас так уютно. Я чувствую себя как дома. Как будто я сто раз тут бывала.

Беатриса выпрямилась, сияя.

— Ты и вправду очень милая. — И с тем ушла.

— Какая она приветливая, — сказала Люси. — Неудивительно, что люди сюда заходят.

— У нас тут не бог весть какая конкуренция. — Раст взял меню и хмуро в него уставился.

— Пожалуйста. — Беатриса уже вернулась; она принесла Люси молочник, сахар и ложку. — Обычно в кувшинчиках мы подаем молоко, но для тебя я нашла в холодильнике свежие сливки.

— Зачем же столько хлопот? — запротестовала Люси.

— Что ты, какие хлопоты! Я в один миг обернусь и принесу ваш заказ.

— Беа, — настойчиво сказал Раст, — принеси мне кофе, пожалуйста.

Беатриса уставилась на него так, будто он только что появился.

— Господи! Вы, мужчины, с каждым днем становитесь все настырнее! Раст Шефилд, ты ходишь сюда добрых пятнадцать лет и раздаешь приказы, как какой-нибудь президент. Нет, ты когда-нибудь такое видела? — Наклонившись к Люси, она заговорщически зашептала:

— Удивительно, как мы их еще терпим, а? — Она издала печальный вздох и покачала головой. Люси хихикнула, уткнувшись в кружку.

— Не знаю, в чем дело, — пожаловался Раст, но здесь каждый может получить кофе, хотя бы и такой скверный, но я — никогда.

Люси смеялась уже открыто.

— Может, причина в твоей яркой индивидуальности?

Он хрюкнул, а она развеселилась еще больше, потому что видела: этих двоих связывает симпатия. Ей здесь нравилось; нравилась Беатриса с ее простоватыми манерами. Она не могла отделаться от мысли, что Кеннет сразу же возненавидел бы Беатрису — та была слишком шумной, слишком вызывающей. Он обозвал бы ее «заурядной», но не вслух — он прошептал бы оскорбительное замечание Люси на ухо, а с Беатрисой был бы вежливо-холоден.

Нет, нужно двигаться дальше. Люси посмотрела на Раста. Насколько приятнее его открытость! На такого мужчину можно положиться, осторожно заключила она. Поймав себя на этой мысли, Люси почти с благоговением отметила, что она далеко ушла от прежних страхов перед отношениями мужчина — женщина. Она выздоравливала.

Им подали фирменное блюдо — жаренная на гриле свинина, покрытая соусом, с печеной картошкой и отварной капустой брокколи.

Беседа вертелась вокруг зимних пастбищ и проделок Стрекозы. Общая привязанность к ребенку создает между ними прочный мост, с удовольствием подумала Люси. Раст проявлял к ней такое внимание, как будто, кроме них, в трактире никого не было. Его взгляд говорил, что она красива и желанна.

Поужинав, Люси горячо похвалила Беатрису, а та всучила ей банку смородинного варенья, в то время как Раст столь же решительно подталкивал Люси к двери.

— Больше не держись как чужая, — сказала Беатриса. — Заставляй этого старого койота Раста почаще тебя сюда приводить.

— Заткнись, Беатриса. — Раст тащил Люси к двери.

— М-гм. Я всегда говорю: если слышишь скворчание, значит, на кухне что-то жарится. Она нарочито уставилась на руку Раста, по-хозяйски лежавшую на спине Люси. — Побыстрее приходите снова, оба!